Читать книгу "Антигерой Антилюдей - Wallmung"

нашему дому княгиню. Наивный ещё…

Писать ему о том, что для нас будет наилучшим исходом, если вся их семейка передохнет?

Не. Опять упрётся рогами в то, что он такой весь из себя хороший и убивать никого не хочет. А то, что сейчас он готовит почту для смертей тысяч людей, он, видимо, совсем не думает…

Но оно и замечательно, я даже намекать на это не буду. Пусть дохнут их союзники, пусть дохнут их противники, пусть сдохнут все в этом княжестве помимо нас и нашего народа.

А так… мне кажется, мой сынишка падкий на девушек… В принципе, он всегда таким был, вспоминая хотя бы тот случай, когда он вмешался в дела семьи Лендрис и спас тамошнюю девчонку от наёмников, посланных её же отцом.

К слову… А это, случаем, не та же самая? Если она, то это ещё более забавно… А случаем, это не спланировано этим идиотом? Хм… Нет, вряд ли. Он достаточно тупорылый, чтобы додуматься до такого.

Но меня радует то, что он планирует пробиваться к власти… Единственное, что меня действительно напрягает, это то, что он не сможет вынести груз собственных амбиций. Но, в этом случае, я просто уведу его в более удобном для меня направлении…

Хм… Письмо для Эдварда и Рианны я снова запечатываю и прячу следы почтения. Доверие — это дело такое…

Что ж, теперь, можно и вернуться к работе. Вчера Эдвард вернулся с моего поручения, и новости были весьма и весьма благие. Нужно будет порадовать нашу гостью.

Поправив галстук и взяв «подарок» для нашей гостьи, я спускаюсь в моё любимое место дома. Темница… Ещё во времена моей молодости, это был обычный винный погреб, но великими стараниями, я смог создать место мечты.

Возможно, вполне возможно, что Говард и Годрик унаследовали это качество от меня… Любовь к заточению, лишению свободы.

— Милая гостья, добрый вечер. — подойдя к камере, я смиренно поклонился девушке, которая читала книгу, одолженную у моей дочери. Эти лисицы спелись, начав общаться, и хоть я предупреждал мою дочь, что общение с пленниками — это моветон, она меня не послушала.

Девчонка подняла на меня взгляд с величайшим почтением. С ужасом на лице…

— Здравствуйте, Владыка Морис, я…

— Ох, оставь это… — я помахал рукой, — можешь обращаться ко мне так, как привыкла. «Чудовище», «Ублюдок», «Изверг»… Поверь, мне это лишь лестно, особенно слышать это от пленников вроде тебя… К слову, пустовато здесь в последнее время, тебе не одиноко?

Я подошёл к решётке, чтобы эта девчонка видела моё лицо лучше.

— Н… Я не уверена, мне… нормально…

— И даже на свободу не хочешь? Понятно… — я кивнул, — видимо, слишком хорошие условия мой сын тебе обеспечил. Может, тогда мне стоит передумать?

— Нет… На самом деле… Тут довольно холодно и сыро… И да, я скучаю по улице…

— Вот как, хорошо… — я кивнул, — не хочешь почитать новости?

— А? — она удивилась, когда я бросил к её кровати газету.

— Читай.

Она непонимающе смотрела на газету, но, встав с крови, развернула её.

— Это же… Что…

— Читай вслух… — я оскалил зубы.

— «Поместье Семейства Мартраэр было сожжено… Уцелевших нет…»

Она смотрела на газету в шоке.

— Что это значит? Годрик же говорил…

— А я не Годрик, — я наклонился к решётке, — как только этот идиот сказал, что его видел мелкий ублюдок, я сразу понял: выживших не будет. Просто ждал, когда он свалит и переключится, чтобы этот тюфяк шум не поднял… Да и пожаловаться тебе больше некому.

Я улыбнулся её, видя, как ужас и отчаяние нарастают на её лице.

— Вы чудовища… Вы все… За что… Они же ещё дети были…

— Я тоже был ребёнком… И поэтому я прекрасно знаю, как вырастают такие как он. И чтобы в твоей семье не появилось такого же гения, я решил обрезать хвосты.

Она упала на колени, сжимая в руках газету прямиком из её родного города.

К слову, газета запаздывает на несколько дней… Ну и ладно, сейчас в её Доме просто хаос и неразбериха, в которую влезли соседние шакалы и начали, как и положено, грызть друг-другу глотки за раздел земель.

Очаровательные создания…

— Твоих младшеньких задушили и сожгли, одного старшего утопили в озере в лесу, а второй умер в бою с мастером меча, переоценив свои силы… И вот, род Мартраэров, как и должно быть, оборван. Вернее, почти оборван. Осталась ты…

— Я убью тебя… — она повернулась на меня, бросившись к клетке. Сделав несколько шагов назад, я увидел отчаявшегося мага жизни, тянущего ко мне свои лапки, — Я УБЬЮ ТЕБЯ, ЧУДОВИЩЕ! Я УБЬЮ ВАС ВСЕХ, ВЫРОДКИ!!!

— Нет, не убьёшь… — я улыбнулась, доставая из кармана револьвер. Нравится мне это человеческое оружие, оно не столь изящно как производимые в Баронстве Раэн пистолеты, но есть в нём что-то жёсткое, жестокое, прям для меня…

— Прощай…

БАХ!

Выстрел…

Девчонка тут же обмякла. Отличная игра, девушке бы в театр за такое мастерство.

Пули то в гильзах нет. Пугалка обычная…

— Хе-хе… — я посмеялся, видя, как эта девчонка медленно начала осознавать свою невредимость.

— Я…

— Идиотка вы, барышня. — я улыбнулся, — нет, тратить пули на мерзкую дешёвку вроде тебя, я, конечно, не буду. Вот, лови…

Я бросил ей в клетку верёвку.

Она с непониманием уставилась на неё, а я ждал, когда до неё наконец-то дойдёт.

— Я… Я не…

— Ну, тогда, в следующий раз, когда ты ляжешь спать, мои люди всё сделают сами. Мне нужно, чтобы Годрик погрустил, и посчитал тебя просто тупой… Решила покончить с собой из-за нежелания быть в заточении. Вполне себе хорошая история, да? Да и он себя винить не будет, он-то считал, что делает для тебя всё возможное.

— Ты… Ты чудовище… Я не буду… Я не собираюсь умирать здесь…

— Собирайся не собирайся, а умрёшь… — я положил револьвер обратно в скрытую кобуру, — вы все туда отправитесь… Все до единого… Не принимай это на счёт только твоей семьи, на самом деле, вы ничего особо и не сделали… Просто, почему бы и вас не завалить?

— … — она взяла верёвку и бросила её в меня.

— Вот как… Хорошо… Доброй ночи вам, баряшня. Желаю, чтобы вам снились только хорошие сны…

Сделав скромный поклон, я удалился… А затем, остановившись, прислушался.

Рыдание, женский рёв, стон отчаяния… Она понимает, что вот-вот умрёт… Её последние слёзы…

Да… Да-а, вот это — именно то, что я ждал… То, что я люблю больше всего в завершении своих дел с пленниками. Нет смысла убивать их, если при этом я не подарил им чувство