Читать книгу "Созвездие верности - Луанн Райс"

– Артрит?

– Да. Прошлой осенью купил себе трость. Не знаю, что будет дальше… Протезирование таза, операция на спине, пожизненный запас «Эдвила»… а Румер станет моей нянькой. Мы-то с ней живем не в квартирах, а в одном доме. И в этом доме она провела всю свою жизнь, если уж говорить начистоту.

– Господи Иисусе! – воскликнул Малаки, с хмурым видом посасывая мясо креветки. – Ты что, хочешь удушить бедняжку? Или превратить ее в хозяйку дома престарелых?

– Знаю, знаю, – кивнул Сикстус, сделав большой глоток пива.

– А она случаем не в разводе?

– Она никогда и не выходила замуж, – старик откинулся на спинку кресла.

– Елы-палы! Ты вовремя смотался оттуда. Главное, чтоб девчушка не упустила такую возможность. Кстати, у нее есть кто-нибудь на примете?

– Боже, Малаки, я вовсе не пытаюсь ее сосватать. Румер хорошо и без всякого мужа. По правде, последний ухажер, – подумав об Эдварде, сказал он, – был никуда негодным. И если бы мне пришлось повести ее к алтарю на их свадьбе, то потом я бы считал секунды до того мгновения, когда священник спросит насчет возражений. Она умеет спасать жизни животным, а вот свою чуть не сгубила.

– Да ну?

– Да.

Малаки усмехнулся:

– Значит, теперь ей нужен тот, кто позаботится о ней.

– Чужой заботы ей тоже не надо. Румер добрая и чувственная, но и в делах она не промах. Она окончила Тафте – самую престижную ветеринарную школу в стране. У нее отличная лечебница – все местные жители несут к ней своих животных. Так что она преуспевает.

– И это ты, конечно, говоришь как человек совершенно беспристрастный, – достав трубку, сказал Малаки.

– Разумеется.

– Значит, она единственный ребенок в семье?

– Нет, – поглядывая на безмятежную гавань, ответил Сикстус. – У нее есть сестра.

– А сестра не из тех, кто присматривает за старым больным отцом? Совсем не сиделка, в отличие от Румер?

Сикстус хохотнул, представив себе Румер в роли сиделки. Потом, подумав об Элизабет, он ответил:

– Нет. Ее сестра отнюдь не сторонница семейной жизни. Скорее, наоборот.

– А, вон оно что. Ну и замечательно. Когда люди сами заботятся о себе, тем лучше для всех остальных. Выживает сильнейший – что в дикой природе, что в семье. Пожилой родитель может пожрать заботливое дитя. Ну, или лишить его личной жизни. А ты, видать, мудрый и хороший малый.

– Я и уплыл, чтобы не допустить ничего подобного, – проворчал Сикстус. – Ты спрашивал, имеется ли у Румер кто-нибудь на примете. Так вот. Да, имеется.

– Кто-то кроме тунеядцев?

– Мой бывший зять.

– Ну и ну, – усмехнулся Малаки. – А что же по этому поводу думает ее сестра?

Сикстус призадумался. Возможно, причиной всему была усталость, или то, что он оказался вдали от дома, или дружелюбие Малаки, но у Сикстуса развязался язык.

– Э, ситуация осложняется еще и тем, что Зеб, мой бывший зять, сначала был влюблен в Румер, а потом взял да и женился на Элизабет.

– А какие отношения между девчонками?

– Раньше они были очень близки, – тихо сказал Сикстус. – А теперь Элизабет развелась, Румер одна, и Зеб вылез тут как тут.

– И ты хочешь, чтобы они снова сошлись?

– Я не знаю, чего я хочу, – ответил Сикстус. – И ни к чему мне вмешиваться. Перед отплытием я взял с него обещание, чтоб он присмотрел за ней. Что я еще мог сделать?

– Да уж. Ничего.

– Я всего лишь отец. Черт, у тебя здесь отличная койка, Малаки. Я так понимаю, ты тут один живешь?

– Ну, – у Малаки заблестели глаза. – Большую часть времени…

– Подружка?

– Да. Возможно, ты ее знаешь – она приезжает из ваших краев, из Хоторна. Люсинда Роббинс…

– Ну, конечно, я знаком с Люсиндой. Она была библиотекарем, пока не ушла на пенсию…

Малаки кивнул:

– Да, это она.

– А ты везунчик, – сказал Сикстус.

– Аминь, друг.

Малаки уже доставал вторую порцию пива и креветок, как вдруг они услышали стук каблучков по пристани.

Женщина была высокая и стройная, а ее лицо скрывала низко надвинутая шляпа.

– Разве это не… – удивленно спросил Малаки, опустив поднос. – Разве это не кинозвезда? Как же ее зовут? Она всегда играет сексапильных шпионок и шекспировских дамочек…

– Элизабет Рэндалл, – Сикстус поставил банку пива на палубу и перелез через поручни.

– Точно, Элизабет Рэндалл, – сказал Малаки, и у него отвисла челюсть, когда он увидел, что его гость обнимается с кинозвездой.

– Моя дочурка, – сказал Сикстус, с улыбкой глядя на красивое лицо своей старшей девочки.

– Пап, что ты здесь делаешь? – спросила Зи, познакомившись с Малаки и проводив отца до его лодки.

– А я-то думал, что все и так понятно, – ответил Сикстус. – Новая Шотландия – это мой перевалочный пункт на пути в Ирландию.

Зи улыбнулась и покачала головой. Никто не владел искусством преувеличения, как ее отец, – подумать только, дерзкий заплыв до Ирландии! Да к тому же на столетней лодке! Элизабет была рада тому, что отвязалась от своего сопровождающего, и если бы кто-то прознал об этом, даже ее друг и продюсер Бад Стентон, то невелика беда – она могла бы сказать, что ходила посмотреть съемки местного развлекательного шоу неподалеку от причала.

Но это было просто изумительное совпадение. Зи слушала рассказ отца об одиночном плавании от Мыса Хаббарда до Люнебурга, о том, как он спал всего несколько часов за четыре дня и прятался в кубрике, спасаясь от огромных волн.

– Они были не ниже трех метров, – сказал ее отец. – Даже выше, чем в нашем проливе.

– Но и это ничто по сравнению с открытым океаном, – обняв отца, сказала Элизабет. – Моя тезка утонула на корабле во время шторма. У меня всегда было какое-то предчувствие…

– Да ну? – удивился ее отец. – И это у моей практичной Зи?

– Знаю-знаю, только никому не говори. Ведь я напористая уроженка Новой Англии… слава богам, что Эбигэйл Кроу проложила дорогу в Голливуд для нас, рассудительных женщин. Но это правда, пап. Я росла, постоянно думая о гибели Элисабет Рэндалл на отмели Викланд-Шоул, так что я очень впечатлительная!

– Другими словами, это означает «не уплывай»? – засмеялся ее отец.

– В яблочко, папа.

Сикстус зевнул, и на его загорелом лице прорезались миллионы морщинок. Он потер свои подернутые туманной дымкой глаза, и Элизабет ласково покачала головой. Сколько же раз она видела его таким измотанным: то он допоздна исправлял ошибки в письменных работах, то зачитывался какой-нибудь книгой, то проверял, как там шли дела у няньки Зи. Пройдя «двенадцать шагов» организации «Анонимных алкоголиков», она примирилась со своим прошлым и застарелой обидой на отца.