Читать книгу "Князь волков - Елизавета Дворецкая"

– Я знаю. – Милава улыбалась, глядя на него. – Я почему-то знаю. Я не все потеряла из того, что раньше могла.

– У нас засуха – ты тоже знаешь? Мои чуроборцы думают, что я виноват. Как бы у твоего названого отца дождя бы выпросить?

– Да будет тебе дождь! – С улыбкой Милава отмахнулась, словно он попросил что-то совсем незначительное. – В Сварожьих Ключах воды много, всей земле хватит. А Исток Истира Вела зачаровала. Она на тебя зла. Ты все не то делаешь, что ей хочется. Она хочет, чтобы ты зверем был, а ты все в люди тянешься.

– Да какой из меня человек! – Огнеяр тоже отмахнулся, как от безделицы, это было даже забавно. Теперь они были вместе, и уже навсегда – а какой из миров свел их, было не важно. – Ты посмотри на нас – ну, какие мы люди? Я – зверь лесной с шерстью на спине, волк волком!

– А я? – Милава засмеялась, встряхнула волосами, в которых остались живые березовые веточки.

– Ты – береза, дерево тысячи глаз! – сказал Огнеяр, любуясь ею. – И я люблю тебя.

– А может, мы и не так далеко от людей ушли, – подумав, сказала Милава. – Ведь в каждом человеке что-то от бога, что-то от зверя. Каждый тем и будет, кем хочет быть. Только на нас с тобой это лучше видно.

Она посмотрела в лицо Огнеяру, словно никак не могла насмотреться, и добавила, не очень к месту, но от души:

– Ты самый лучший волк на свете, и я люблю тебя!

Через несколько дней после Ярилина велика-дня князь Огнеяр, как и обещал, вернулся в Чуробор. На его коне перед седлом сидела юная девушка изумительной красоты; жители посада и детинца, все знавшие о его прощальном обещании, толпами высыпали навстречу, и от самых ворот Чуробора Похвист шел по узкой дорожке между двух рядов толпы.

У самых ворот Огнеяр сошел с коня, взял его под уздцы и так повел в город – словно бы эта девушка с честью въезжает в дебрическую столицу, а он только провожает ее. Народ гудел; каждый лишь мельком замечал князя, и тут же все взгляды устремлялись к девушке. Раз коснувшись ее, человеческий взор уже не мог оторваться, притянутый неведомой неодолимой силой. Девушка была легка и стройна, ее светло-русые волосы спускались густыми, мягко блестящими волнами и почти окутывали всю ее фигуру, так что тонкое полотно вышитой рубахи едва было видно из-под них. Над челом ее сиял свежей зеленью венок из березовых ветвей, тонкие ветви с листочками вплетены были в густые пряди и держались так естественно, словно росли там. Но самым удивительным было ее лицо, настолько прекрасное, что казалось, свет небес разливается над ее челом; ясная голубизна Верхнего Неба сияла в ее очах, изливавших свет и благоденствие на каждого, кого касался. С ней в Чуробор вошла сама Весна, радость и доброта разливались по пыльным утоптанным улицам посада. Никто еще не знал, кто она такая, но каждый неосознанно понимал, что с нею в Чуробор вошло чудо. И привез ее оборотень, князь Огнеяр, от которого никто не ждал ничего подобного.

Огнеяр привез ее к площадке княжеского святилища, подвел коня к вечевой степени,[98]снял девушку с коня и за руку вывел ее на возвышение, откуда ее было видно всем. Все широкое торжище было полно народом. При виде этого моря голов Огнеяру на миг вспомнился тот день месяца сечена, когда вся эта толпа с жадным нетерпением ждала его смерти. Воспоминание вспыхнуло и пропало, сгорело, казалось, навек. Это в прошлом. Сейчас в его сердце не было места старым обидам.

Встав на вечевой степени рядом с девушкой, Огнеяр сверху окинул взглядом толпу и быстро отыскал самого старого из посадских старейшин. Двое рослых правнуков почти на руках притащили старика на торжище и теперь пробивали ему дорогу поближе к вечевой степени. Маленькая девчонка позади тащила вишневый посох.

– Дайте дорогу Понегу, пусть он выйдет сюда! – крикнул Огнеяр.

Толпа зашевелилась, сотни голов завертелись, отыскивая старика, люди подались в стороны, освобождая проход. Правнуки вынесли Понега к самой вечевой степени, Огнеяр знаком пригласил старика подняться к нему. Ни старый Понег, ни прочие чуроборцы не узнавали в этот миг своего князя. Чуроборского оборотня как будто подменили. Куда-то подевалась его обычная угрюмая замкнутость, исчезла тьма из глаз, сгорела красная искра. На лице его было веселое человеческое оживление, в темных глазах блестела усмешка, словно он приготовил что-то удивительное. Он стал совсем другим.

– Я рад тебя видеть, почтенный старейшина! – заговорил Огнеяр, когда старик поднялся к нему.

Торжище молчало, слушая их, разглядывая девушку. Она стояла подле Огнеяра и улыбалась, и ее улыбка наполняла сердца непонятной радостью.

– Мы рады видеть тебя, князь Огнеяр, невредимым вернувшимся к родному очагу! – по обычаю, ответил Понег, невольно вложив в эти слова приветствия настоящий смысл, гораздо больший, чем смог бы еще неделю назад. – Удачен ли был твой путь?

– Мой путь был удачен, благодарю тебя. Ответь мне, старейшина, – о чем ты просил меня шесть дней назад?

– Мы с людьми пришли просить тебя о дожде, князь, – ответил старик, видя непонятную усмешку в глазах оборотня.

Светлые боги, да оборотень ли он? Старик сам теперь с трудом мог поверить, что этот самый человек когда-то на его глазах превращался в волка.

– И что я ответил тебе и людям? – продолжал допрашивать князь, как будто память внезапно отказала ему.

– Ты обещал просить о помощи берегинь, – вымолвил старик и вдруг осекся, перевел взгляд на девушку.

И вся площадь ахнула единой грудью: едва старик произнес это слово, как все поняли, кто же эта светлая дева. Это берегиня!

– Я обещал дать вам дождь, – подхватил Огнеяр. – И над землями дебричей будет дождь. Попросите об этом дочь Дажьбога.

Старик повернулся к девушке, стал рассматривать ее подслеповатыми глазами. Он плохо видел, но ощущал исходившее от нее тепло и сияние. Если Чуробор и дебричей могло спасти от голодного года только чудо – то оно пришло.

– Я слаб глазами, я плохо вижу тебя, – заговорил старик, не зная, как разговаривать с ней, как к ней обратиться. – Но если в тебе есть сила помочь нам – прошу тебя, помоги! Я стар, мне немного нужно, но помоги женщинам и детям дебричей! Если на поля не прольется дождь, дебричи не соберут хлеба, не поедут на торги, и наш посадский люд тоже будет голодать.

– Боги добры, они не допустят дебричей до беды, – ласково ответила девушка, и голос ее зачаровывал, хотелось слушать ее без конца. – Я прошу Отца Ветров принести нам туч! – произнесла она, подняв лицо и руки к небу. – Я прошу Отца Мира отворить Небесные Ключи! Пусть прольется небо дождем – Мать-Земля так долго ждала его!

Вслед за ней все подняли головы к небу. И порыв ветра вдруг пролетел над торжищем, зашевелил волосы, дернул шапки, и в ветре этом был свежий, волнующий запах близкой грозы. Изумленный крик сотен голосов пролетел над торжищем, и словно отголосье, ему ответил где-то далеко слабый раскат грома.