Читать книгу "Домработница царя Давида - Ирина Волчок"

— Он уже ушел, — неуверенно сказала Аня. — Или уходил, я не помню. Я испугалась и хотела позвонить в «скорую», а Давид Васильевич сказал, что надо Михаилу Максимовичу, и чтобы с его телефона. Я позвонила, и Давид Васильевич сам сказал по телефону, что у него инфаркт. Они быстро приехали, что-то делали, а потом мы поехали в больницу. Давид Васильевич почти все время в сознании был. А потом его увезли в реанимацию, а меня не пустили. Я там в приемном покое ждала, когда кто-нибудь выйдет и скажет… Ну вот, Михаил Максимович сам вышел и сказал, что состояние стабильное. Сказал, чтобы я не боялась. Сказал, что Давид Васильевич, может быть, уже завтра мне позвонит. Я завтра яблоки ему испеку. С малиновым вареньем. Мы когда в больницу ехали, он попросил. Это ведь хороший признак, правда? Бабушка говорит, что когда человеку чего-нибудь вкусненького хочется, — это признак выздоровления.

— Да, это хорошо, — рассеянно согласилась дама Маргарита. — А Василий как в больнице оказался?

— Не знаю, — коротко ответила Аня и замолчала.

Она передумала рассказывать даме Маргарите, как вел себя ее сын. Какие гадости он говорил. Наверное, он и думал такие же гадости. Родной матери знать о сыне такие вещи совсем не обязательно. Может быть, она не виновата, что он такой получился.

— Анна, это ты его ударила или Давид? — неожиданно спросила дама Маргарита.

— Я, — ответила Аня и машинально потерла правую руку. Рука все еще болела. — Извините. Я понимаю, что не имела права, но… Это как-то само собой получилось.

— Это потому, что он о наследстве говорил? — осторожно спросила дама Маргарита. Не дождалась ответа, тяжело вздохнула и тоскливо сказала: — Не дай бог, Сандро узнает. А он ведь все равно узнает… Придется звонить. Газ выключи, кипит уже. Я чай не буду, не до того. Сейчас сумки заберу — и в гостиницу. Не знаю, что делать. А ты знаешь?

— Да, — не очень уверенно ответила Аня. — Яблоки надо испечь. Но я сначала весь мусор уберу, вычищу все. Мало ли куда стекло могло попасть. А Давид Васильевич любит босиком по полу ходить.

— Ладно, сейчас сумки соберу, — сказала дама Маргарита. — Ты мне поможешь немножко? Чтобы побыстрее. Я как-то растерялась, а Василий в машине ждет.

— Там бабушка специально для вас кое-что приготовила, — вспомнила Аня. — Вы заберете? Не беспокойтесь, я сейчас охраннику позвоню, он все до машины донесет.

— Ты бабушке сообщила уже? — осторожно спросила дама Маргарита.

— Давид Васильевич запретил. Сказал, что не хочет, чтобы бабушка его видела больным. Я пообещала, что не буду сообщать.

— Ну, мало ли чего кто кому обещает! — начала было дама Маргарита, но замолчала, махнула рукой и безнадежно добавила: — Что за порода… Что старый, что малый. Даже себе во вред — и то на своем стоят.

Дама Маргарита ушла, а Аня опять принялась высматривать, не осталось ли на полу в кабинете царя Давида какого-нибудь осколочка ампулы. А то вернется царь Давид из больницы, а тут по всем углам стекла валяются. А он босиком любит…

Думать о чем-нибудь другом у нее просто не хватало сил. Страшно было вспоминать, как Васька кричал на царя Давида. И какое лицо стало у царя Давида, и как он медленно сползал по спинке дивана набок. И суету медиков там, в машине, тоже очень страшно было вспоминать. И уклончивое «состояние стабильное» Михаила Максимовича… Конечно, она понимала, что царь Давид вернется домой не завтра. Наверное, не скоро вернется…

Все-таки надо сообщить бабушке.

Пока Аня раздумывала, что и как говорить бабушке, та позвонила сама. И сразу спросила:

— Что с Давидом? Телефон отключен.

И Аня рассказала бабушке все.

— Сейчас приеду, — заявила бабушка. — Мало ли что Давид запретил говорить! Терпеть не могу все эти тайны. Я лучше знаю, что надо делать. Часа через два буду. Не реви.

Последние полчаса перед приездом бабушки Аня промаялась в вестибюле на первом этаже, рядом с постом охраны. Руслан сказал, что Давид Васильевич предупредил, кого можно пускать, — тех, у кого есть ключи от его квартиры. Царь Давид торжественно вручил бабушке ключи на тех смотринах, как «предсвадебный подарок». Бабушка без всякой торжественности деловито забрала их, заметив, что в хозяйстве все пригодится. Вот и пригодились. Охрана и так впустила бы бабушку в дом, без всякого вмешательства Ани. Но Аня все равно ждала у входа.

Наконец Руслан оторвался от черно-белых экранов, нажал какую-то кнопку на пульте и с облегчением сказал:

— Ну вот, приехала. Иди, встречай, а то на тебя уже смотреть больно. Сама извелась, и мне все нервы издергала.

Железная дверь подъезда щелкнула и стала медленно открываться, Аня нетерпеливо толкнула ее, выскочила во двор и побежала навстречу бабушке, которая уже шла к дому от ажурных ворот. Бабушка шла уверенно, не оглядываясь по сторонам, будто сто раз уже здесь была. Увидела Аню, Вместо приветствия сердито буркнула: «Я кому сказала, не реви!», — отдала ей большую дорожную сумку и первой вошла в подъезд. Аня поспешила за ней, чувствуя, как с каждой минутой тает страх, как возвращается уверенность и яснеет в голове. Теперь все будет хорошо.

— Ну, теперь все будет хорошо, — бодро сказал Руслан, выходя из-за стойки. — Здравствуйте, тетя Нина. Мы вас тут заждались. Давай сумку, сестренка, я сам до двери донесу.

— Привет, внучек, — на ходу откликнулась бабушка. — Не суетись, там ничего тяжелого. Не оставляй вверенный тебе пост. Бдительно охраняй рубежи и границы. И все будет хорошо.

Руслан засмеялся, глядя на Анину бабушку с горячей симпатией, и даже Аня улыбнулась. Конечно, теперь все будет хорошо, раз бабушка обещала.

…И действительно, все получилось так, как обещала бабушка. В больнице никому даже в голову не пришло спрашивать, с какой стати она требует полного отчета о состоянии больного, к которому формально не имеет никакого отношения. И Михаил Максимович не спрашивал, просто велел выдать им халаты и бахилы, привел в свой кабинет, усадил на кушетку, почему-то застеленную клеенкой, сам сел за старый письменный стол, сложил перед собой руки и весело поинтересовался:

— Ну, и каких еще подробностей вы от меня ждете? Внучка из меня уже все вытрясла. Ничего нового пока нет.

— Ладно, рассказывай что есть, — согласилась бабушка. — Только ты, Михаил Максимович, поподробнее, как следует рассказывай. Чтобы я поняла.

Михаил Максимович рассказывал подробно, долго, послушно отвечал на вопросы, что-то на бумажке записал, отдал листок бабушке, объяснял, зачем это нужно… Аня все равно ничего не понимала, да и почти не слушала его. Она смотрела на бабушку: как та реагирует? И по ее реакции пыталась понять, что там на самом деле с царем Давидом.

— Ладно, — наконец сказала бабушка и поднялась с кушетки. — На данном этапе вопросов к тебе нет. Ты, Михаил Максимович, говорят, у Давида учился? Ну вот, нет у меня к тебе вопросов. Но ты меня к нему пусти. Надо мне своими глазами на него посмотреть.