Читать книгу "Безумно горячий - Тара Янцзен"

А вот это было огромным преуменьшением.

– А что, если я достану билеты в оперу на сегодняшний вечер? – У Хокинса были отличные связи с Денверской оперной гильдией. – Или мы можем поужинать. – Вот это он бы и сам выбрал. Уж лучше смотреть на нее через стол со свечами, чем смотреть что-то иное, даже если это «La Traviata».

– Утром мне нужно будет работать, – сказала она, делая еще один шаг назад.

Земля уходила у него из-под ног, быстро. Он почувствовал, как она выскальзывает из-под него словно грязевой оползень в Калифорнии, и понял, что если отпустит Реган сейчас, то уже никогда не сможет вернуть назад.

– Закажем еду, – предложил он. – Я закажу китайскую еду, на всех, и мы, хм, все: ты, я, Никки и Уилсон – будем ужинать и, может, сыграем в карты.

Ему бы по вкусу пришелся стрип-покер. Она оказалась бы в чем мать родила за два круга. Конечно, то же случилось бы с Уилсоном и Никки – а это уже слабо походило на то, что он задумал изначально.

Она одарила его взглядом, который означал, что последнее предложение прозвучало слишком отчаянно. Ему нужно собраться с силами. Она пережила дикую ночь, вероятно, самую дикую за всю жизнь, и он должен понимать, что ей необходим перерыв.

Просто он чертовски надеялся, что они проведут его вместе.

Но он не входил в ее планы – одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять это. Ей было нужно пространство. А ему нужно было повзрослеть и дать ей это пространство.

Черт.

Нехорошо. Совсем нехорошо.

Глава 29

Спустя четыре дня и двадцать восемь звонков, оставшихся без ответа, Куин был уверен, что разобрался со значением «встретимся потом» – под этим подразумевалось «никогда», но будь он проклят, если смирится. Он знал, что она чувствовала, когда была с ним. Он был умным парнем, не склонным к самообману, и точно не был свиданием на одну ночь – не для Реган МакКинни.

Кроме того он умирал без нее. Ему нечего было терять.

Скитер и Джонни все еще возились с его КОПО Камаро, но добавили кое-каких примочек Роксанне, так что Хокинс попросил его прокатиться на Челленджере – и он прокатил себя и большую зеленую машину до Боулдера.

Он скучал по Джанетт, но его ждала новая Джанетт, готовая к прокачке.

А вот Реган была только одна.

Он припарковался на обочине у дома МакКинни, коротко вздохнул и выпрыгнул из машины. Он не позволил себе колебаться. Он знал, что она дома. Он связался с копом, пока гнал по шоссе.

Преодолев крыльцо в два длинных прыжка, он подошел к двери, с любопытством глянул на дверной звонок и нажал на кнопку.

По дому прокатился чудовищный крик.

Срань Господня. Он отпрыгнул, гадая, кто тут умирал.

Потом до него дошло, и он ухмыльнулся.

Господи, как раз то, что ему так необходимо, когда он и без того весь на нервах.

По всей видимости, в повторном звонке не было нужды, так что он стал ждать.

И ждать.

И, наконец, услышал чьи-то шаги.

Дверь распахнулась, и у него буквально перехватило дыхание при виде нее. Это была Реган, и она была в платье, в убийственном плате с крошечными рифлеными лямками, поднимавшимися от облегающего топа, которые гарантировали ему быструю смерть. Платье было синим, с бело-синими цветами разбросанными по подолу. В нем ее кожа казалась сливочной. Она не загорала, никогда не загорала, и одного вида ее плеч было достаточно, чтобы довести до инфаркта взрослого мужчину.

– Привет, – выдавил он. Видимо, она не была способна даже на приветствие.

Казалось, она заледенела в дверях, несмотря на жару в 97°.

– У тебя есть минутка? – спросил он.

– Нет, – прошептала она, прерывая бесконечную тишину. – У меня… у меня торжественный ланч. В Университете. На кафедре геологии.

Она лгала. Только он не знал, почему. Так что он надавил на нее.

– Ты произносишь речь?

– Нет.

– Тогда минутка у тебя есть. Могу я войти? Пожалуйста?

По ее пораженному взгляду он мог точно сказать, что через двери его пропустила лишь подчеркнутая вежливость.

«Хорошо, – сказал он себе. – Не паникуй». Он много об этом думал. Конечно, они провели вместе безумную ночь, наверное, самую безумную в их жизни, но в ней было нечто большее, чем обычное безумие, и она должна была это понимать. Она была напугана, вот и все. Напугана им, напугана тем, что они сделали, напугана своими чувствами. Он собирался избавить ее от этих страхов.

Она пошла в кухню, и он последовал за ней, считая каждый шаг за маленькую победу. Ее волосы были уложены в высокую элегантную французскую прическу, а на шее поблескивала влага. Он хотел облизать ее, начиная с того места и постепенно продвигаясь к более интересным. Но он не будет этого делать. Нет. Он будет вести себя хорошо. Он не будет соблазнять ее или подталкивать к чему-то, о чем ей потом потребуется раздумывать. Планы его были долговременными, так что придется набраться терпения.

В коридоре она внезапно остановилась, и, чтобы не налететь на нее, он обхватил ее руками, что было самой страшной ошибкой в его жизни. Кожа ее была такой мягкой, такой теплой.

– Прости, я… – Проклятье, да ему не было жаль. Он потерял дар речи от желания притянуть ее к себе и поцеловать. Ему следовало ее отпустить. Он это хорошо понимал. Просто не мог сделать этого. Вот вам и благие намерения. Проклятье.

– Куин, я… я не могу этого сделать. – Ее голос был совсем слабым, будто она могла расплакаться в любую секунду.

– Не можешь сделать чего? – спросил он, осторожно поворачивая ее лицом к себе.

– Быть с тобой. Видеть тебя. – Ее глаза были опущены. Он видел лишь верхушку ее головы, пока не взял за подбородок и не поднял ее лицо вверх.

Потом он заметил ее глаза, и от увиденного сердце рванулось на дно желудка.

– Ты плакала, – сказал он. Ее глаза были красными, их серый цвет – размытым.

– Не переставая, после твоего ухода. – Это признание далось ей нелегко – ее взгляд медленно уперся в пол.

– Почему Реган? Если таковы твои чувства, почему мы не можем быть вместе?

– Потому что у меня не хватит на это мужества. Та ночь… Я не смогу так жить, Куин. Никогда не зная, в безопасности ли ты. Жестокость за каждым углом. Люди, назначающие цену за твою голову. – Ее взгляд снова обратился на его лицо. – Я люблю тебя, Куин. Люблю сильнее, чем думала, что смогу кого-либо полюбить, но такая жизнь убьет меня.

Она любит его. Куин почувствовал, как эти слова ослабляют напряжение, охватившее его в тот момент, когда она прогнала его за порог четыре дня назад. Он сможет справиться со всем остальным, если она любит его.