Читать книгу "Телохранитель для мессии - Юлия Морозова"

Девушка не поддержала скандала, а внезапно попросила:

— Я у тебя меч приметила нашей работы. Разрешишь глянуть?

«Нашей» — это чьей, интересно?

Я неохотно извлекла Неотразимую из ножен, но не стала передавать разбойнице, ревниво держа меч на вытянутых руках. Отблески пламени заплясали на лезвии, сплетаясь в замысловатую вязь рун. Зеркало металла отражало зазеленевший огонь. Эона бросила взгляд на оружие с исключительно профессиональным интересом. Кирина же дотошно осмотрела каждый миллиметр лезвия, водя носом чуть ли не по клинку.

— Интересно-интересно, — бурчала она себе под нос. — Трудно поверить…

Мы с Эоной непонимающе переглянулись.

— Меч Мариты, — благоговейно выдохнула Кирина. — Как же давно… Столько лет поисков! Как ты ее зовешь?

— Неотразимая. — От неожиданности на заданный вопрос мной был дан абсолютно правдивый ответ.

— Хорошее имя, — одобрила она. — Мы называем ее Разящая.

— Имя как имя. — Мне надоело нездоровое внимание, и меч снова оказался в ножнах. — Рассказывать будешь или нет?

Девушка задумчиво накрутила локон на палец. Взгляд темных глаз не отрывался от оружия, лежащего у меня на коленях.

— Пожалуй, ты достойна узнать правду.

Вот уж осчастливили и удостоили!

— Неран? — Я выловила слово, которое плавало где-то на краю сознания.

Откуда еще могли быть эти две чокнутые, как не из, цитируя Велиссу, страны нечестивцев и еретиков. Сэр Тэмас Лейм в своем труде «Несообразности величия» выразился об Острове более тактично: «Край дев-воительниц с обычаями диковинными, народом Империи порицаемыми».

Две головы, светлая и темная, склонились друг к другу и принялись оживленно перешептываться. Светлая тихо возмущалась, за что получила от темной по лбу.

— Неран — моя родина, — въедливо уточнила Кирина. — Эона туда только направляется, чтобы предстать перед Мудрейшей и стать одной из нас.

Эона, потирая ушиб, подтверждающе кивнула.

— Марита — кто это?

— Легендарная воительница Нерана. Первая среди лучших. Гордость Острова. Предание гласит: она разделила с мечом свою душу. Оружие уже пару веков как утеряно. Два столетия назад, в разгар кровавых стычек с Имперской гвардией, одна самоуверенная соплячка стащила меч из святилища и отправилась мстить за сестру. Спохватились с бо-ольшим опозданием. Истерзанное тело обнаружили много позже на границе Твианы с Иданом. Сыны Империи никогда не церемонились с дочерями Острова.

Я, затаив дыхание, внимала рассказу о событиях двухсотлетней давности. Эона, похоже, также слышала эту историю впервые.

— Тело, привязанное к пограничному столбу, было полностью обнажено. Воронье мало что оставило для погребения. Доспех и оружие исчезли в неизвестном направлении. Самое удивительное — сразу после этого открытые сражения прекратились. Империя неожиданно согласилась просто не замечать Неран, предпочтя войне «худой мир». Мудрейшая отправляла несколько отрядов на поиски Разящей. Безрезультатно. Несколько раз до нас доходили слухи о ней, всегда в связи с историей о смерти очередного ее владельца. Потом и они прекратились. Как она тебе досталась?

— Я получила ее в Ночь Выбора.

— Кто кого избрал — вопрос. — Кирина усмехнулась. — Так или иначе, она признала равную. В противном случае тебя постигла бы та же участь, что и предыдущих хозяев. Я не могу забрать ее или купить. И вряд ли ты согласишься подарить меч мне?

Мой свирепый взгляд дал определенный ответ на этот глупый вопрос.

— Однако у тебя есть все качества, чтобы Остров стал твоим домом. Пойдем с нами — верни Нерану Разящую!

— Неотразимую, — машинально поправила я.

Притихшая Эона подняла голову. Глаза фанатично горели.

— Неужели ты предпочтешь пожизненное заточение в доме мужа? Каждый год — еще ребенок. Мечты погребены под ежедневными заботами. На Острове ты обретешь свободу, станешь равной другим сестрам. — За ее словами стояла безоговорочная вера.

— Личный опыт?

Подпущенная шпилька пропала втуне. Фанатичный огонь разгорался все ярче.

— Поверь, я, как никто другой, могу тебя понять. Мой отец — один из богатейших купцов Тении. Послушная дочернему долгу, я была готова выйти замуж, забросить устремления, учебу и тренировки, так как моему будущему супругу это не нравилось. — Ее всю передернуло. — Но пришли странные сны, и за ними появилась Кирина. Я наконец-то поняла, что хочу в жизни. Рель, настал час и тебе определиться с этим!

Она замолчала, а ее последние слова еще несколько секунд призывом звенели в воздухе. Вид у нее был как у женщины на плакате «Родина-мать зовет!».

Повисло гнетущее молчание. Я не торопилась с ответом. Проехаться с ними, пока нам по дороге, — это одно. А тащиться в Неран через Разделяющие горы, о которых мне успели рассказать столько «лестного и приятного», — совсем другое.

Видя мои терзания, Кирина не стала на меня давить.

— Я понимаю, Рель, всю трудность ответа. Но завтра утром он нам нужен. Если ты согласишься — дальше мы пойдем вместе. Иначе наши дороги расходятся: каждый идет куда ему вздумается, забывая, с кем он расстался только что.

Звезды подмигивали с клочков неба, томившихся в обрамлении посеребренных светом убывающей луны еловых веток. Искры танцевали над догорающим хворостом. Умиротворенное сопение доносилось от завернувшихся в плащи фигур. Дым разгонял нахальную мошкару, рвущуюся к свету и теплу. Темный лес не безмолвствовал — одеяло летней ночи лишь приглушило его разноголосый говор. Громкое уханье совы выбивалось из слаженного хора ночных звуков ельника.

Из-за возникшей по понятным причинам бессонницы я вызвалась дежурить первой. В голову лезли самые разные мысли: они сталкивались и разлетались, разбрасывая осколки в стороны. К сожалению, среди разнообразия идей не находилось ни одной нужной мне.

В увещеваниях неранок имелась своя железобетонная логика. Пробраться в Конхол будет не так легко, как мне казалось в начале путешествия. Все пути туда давно перекрыли. Кроме того, был верный способ меня вычислить — вытатуированная божественным светом Илана. Такую примету при тщательном досмотре не спрячешь. На кой им сдалось делать татуировки?! То ли дело кольца — снял, и порядок. Одно спасение — бабкин браслет для прикрытия этой радости преследователей.

Другая виновница тяжких дум вольготно расположилась на моих коленях.

— Ты, оказывается, не так проста, подруга.

«Разве я это скрывала? — блеснула лезвием Неотразимая. — Ты знала, что выбирала».

Действительно, ална Астела меня предупреждала. Кто ж ее стал слушать?

«Может быть, ты изменишь своему предпочтению?» — предложила тогда мать-настоятельница.

Подушечки пальцев любовно скользнули по причудливо изогнутой гарде. Бархатистая рукоять привычно легла в ладонь. Лезвие рассекло лунный свет, рассыпав серо-зеленые блики мне на колени.