Читать книгу "Странная практика - Вивиан Шоу"

– А что вы теперь будете делать, Ратвен? – спросил он. – Я имел в виду, где вы будете жить?

– Как только мою квартиру отчистят, – сказал Варни, – за что мне, видимо, придется заплатить немалую сумму, вы приглашены гостить столько, сколько сочтете нужным.

– Спасибо, – отозвался Ратвен, – я очень ценю это предложение, как и вашу нынешнюю щедрость. – Он обвел рукой элегантно обставленную гостиную. – Но, наверное, я воспользуюсь поводом попутешествовать.

– Что? – вопросила Грета, забывая про свой бокал. – Вы уезжаете? Куда?

– Страховщики будут оформлять свои бумаги много дней, а потом еще много недель разные строители станут делать свое дело, чтобы дом стал хоть отчасти пригодным для обитания, – объяснил он. – И хотя я очень люблю этот несчастный город, несмотря на все его недостатки, думаю, несколько недель я вытерпел бы пребывание в каком-то другом месте. Я уже приобрел тот минимум, который необходим, чтобы поддерживать свое существование, спасибо сэру Фрэнсису за щедрость…

– Не стоит благодарности, – отозвался тот, с сомнением глядя на пакет, полный дорогих средств для ухода за волосами.

– …Так что следующей моей покупкой станет билет на самолет в бизнесс-классе. Или даже четыре, если вы трое не откажетесь ко мне присоединиться.

– Куда? – снова спросила Грета.

Ратвен, планирующий путешествие, ее потряс: насколько она знала, он почти двести лет не выезжал из страны – после неловкой и сильно нашумевшей истории с мисс Обри.

Он чуть заметно улыбался, словно какой-то одному ему понятной шутке. Такого выражения на этом лице она уже довольно давно не видела: не совсем безмятежность, но… умиротворенность? Удовлетворение? Он не выглядел ни встревоженным, ни разгневанным… ни скучающим.

В течение этой недели она видела его глубоко очаровательным и полным холодной ярости, уверенным и беспомощно-несчастным (Грета даже не подозревала, что он может быть таким), но во всех ужасах и страданиях этого прискорбного приключения на его лице ни разу не отразилась скука. И ее отсутствие глубоко радовало.

– Ну, – ответил он и, продолжая улыбаться, встретился с ней взглядом, – я слышал, что Греция в это время года просто очаровывает.

Эпилог

Клонящееся к закату солнце превращало Ханью, старинную гавань Крита, в дробленый сапфир, сверкающий крошечными волнами, которые разгонял поднимающийся ветер.

Первые три из пяти дней, которые они здесь провели, оказались дождливыми, но этот дождь хотя бы не был лондонским дождем: он шел вертикально, а не горизонтально, и не покрывал все ледяной коркой. Ратвен философски оставался дома, в гостиничном номере, с открытыми настежь дверями балкона и раздуваемыми тюлевыми занавесками, позволяя комнате наполняться запахами морской соли и влажной земли.

Крит вне туристического сезона ради разнообразия не был заполонен отдыхающими с орущими младенцами или шумно пьяными. Очистившись от толп, остров стал зримым: старинная мощная земля с обнажившимися костями, спящая под солнцем. Ратвен разгуливал в широкополой мягкой шляпе и огромных солнечных очках и с удовольствием отмечал, что в кои-то веки оказался намного моложе всего вокруг.

Даже Варни, казалось, был рад пребыванию в новом месте. Окна их гостиницы смотрели на гавань, справа видны были добела выгоревшие купола небольшой мечети семнадцатого века, стоящей напротив маяка на конце длинного волнолома. Они с Ратвеном сидели на балконе в тени зонта, пили очень приличное вино и наблюдали за белым пятнышком на воде за маяком.

– Вы уверены? Они точно знают, что делают? – спросил Варни уже во второй раз.

Ратвен покрутил свой бокал, любуясь тем, как преломляется и отражается свет, а потом посмотрел на своего собеседника.

– В достаточной степени уверен. Перестаньте тревожиться, – ответил он. – Судя по всему, они с удовольствием покоряют бурную стихию.

Грета с Крансвеллом держались неплохо, хотя волнение за маяком было заметно сильнее. Какое-то время вампир смотрел, как они заставляют взятую напрокат лодку нарезать круги, а потом перевел взгляд на своего соседа, на лице которого отразилась такая беспомощность, что Ратвену пришлось моргнуть и поспешно отвести глаза.

Варни откашлялся.

– Похоже, они неплохо поладили, – заметил он.

Фраза была задумана как ироничная, но получилась унылой. Ратвен снова посмотрел на Варни, оценивая выражение его лица и пытаясь понять, неужели вомпир действительно не замечает некоторых вещей, которые должны были бы бросаться ему в глаза (надо признать, действительно странные).

– Предмет ее влечения иной, мой друг.

– Что вы хотите сказать? – спросил Варни, нахмурившись.

– Я хочу сказать, – ответил Ратвен, откидываясь на спинку кресла и снова поднося к губам бокал, – что, как я заметил, среди прочих достопримечательностей в Афинах доктор Хельсинг посетила чрезвычайно дорогой бутик из тех, где продаются ночные рубашки. Такие, знаете ли, все в воланах и кружевах, прозрачные и, возможно, даже с косточками в лифе, рассчитанные на встречи под луной.

– Что вы такое говорите, Эдмунд?

Внушительные брови мрачно сдвинулись.

Тот не удержался от улыбки. Это звучало намного лучше, чем «лорд Ратвен».

– Сегодня полнолуние, – сказал он. – Вам стоит учесть, что ее балкон примыкает к вашему.

– Право, не понимаю, к чему вы клоните, – заявил Варни, все еще продолжая хмуриться, но на его скулах появился слабый румянец, а пальцы с бокалом чуть дрогнули.

– Ах да. – Ратвен самодовольно отметил слабую рябь на темной поверхности вина. – Думаю, я сегодня схожу куда-нибудь поужинать. Юный Крансвелл тут хвалил одну таверну, которую нашел в поисковике.

– Вы… очень к нему добры, – отметил Варни, радуясь возможности поменять тему разговора.

Пятнышко в гавани уже перестало быть пятнышком, превратившись в лодку: Ратвен мог различить, как светлые волосы Греты, сидящей на румпеле, треплет ветер – и как наклоняется к ней темная голова Крансвелла…

– Его отец был моим хорошим другом, – отозвался Ратвен. – Я обещал позаботиться о нем, с чем, если говорить честно, в последнее время справлялся не очень хорошо.

– Как по-вашему, все и правда закончилось?

На мгновение Ратвен помрачнел, но потом снова улыбнулся: уже не так весело, чуть кривовато.

– Нет. По-настоящему все никогда не закончится: пока мы существуем, найдутся люди, желающие этот факт исправить. Однако данный эпизод завершен. Кри-акх и его народ благополучно вернулись в свой прежний дом – я получил электронное письмо от ведьмы, с которой дружит Грета, – все уже отпущены из приемной и быстро поправляются. Анна Волкова через пару недель вернется к работе. Даже тот чуть ненормальный паренек, Уитлоу, придет в норму. За ним присматривают.

– «Спокойствие, все чары рассеялись?» – процитировал Варни.