Читать книгу "Пылающая полночь - Антон Демченко"

День, когда Четвертый Громовой свернул лагерь и вышел в Поход, стал для меня чуть ли не праздником, которого даже старательно держащийся в гуще разведывательного отряда Пир не смог испортить. И это не преминул заметить отправленный с нами отец Иммар, подтянутый, словно строевой офицер, мужчина средних лет, явно больше привыкший к доспеху, чем к дзимарре, пусть и скроенной так, чтобы не стеснять всадника.

Отец Иммар оказался хоть и не очень многословным, но приятным собеседником, умеющим подмечать детали и… молчать об увиденом, когда это необходимо. Весьма тактичный человек, как я успел заметить.

— Вижу, вы полны энтузиазма, сударь Дим, — проговорил святой отец, когда его серая кобыла поравнялась с моим скакуном. — Ждете возможности показать себя?

— О нет, — покачал я головой. Говорить, что радуюсь избавлению хотя бы от одной своей головной боли, мне не хотелось, а потому пришлось обойтись полуправдой. — Просто рад, что вскоре займусь привычной и любимой работой.

— Вот как… — Отец Иммар скользнул по мне внимательным изучающим взглядом, но почти тут же кивнул. — В очередной раз убеждаюсь, что его преосвященство был прав, высказывая свое мнение о вас.

— И что же сообщил отец-инквизитор? — приподнял я бровь и поспешил добавить: — Если это не секрет, разумеется.

— Что вы, ни в коей мере, иначе я и не стал бы упоминать о том разговоре, — отмахнулся церковник. — Его преосвященство настаивал, что вы совершенно не похожи на молодых дворян, ищущих приключений или подвигов, и я рад убедиться в его правоте.

— Дворяне… — Скривившись, я невольно покосился в сторону едущего чуть в стороне Миола, за массивной фигурой которого скрывался Граммон, не рискующий подъезжать ближе.

— Не любите первое сословие? — с усмешкой спросил отец Иммар и указал на мою левую ладонь, где под тонкой кожей перчатки при желании можно было заметить характерное утолщение от дворянского перстня на пальце.

— Любить? Сословие? — фыркнул я. — Предпочитаю несколько более… традиционные виды любви.

— Сударь Дим, — укоризненно покачал головой священник, сдержав усмешку. — Вы же поняли, о чем я говорю.

— Простите, святой отец, — кивнул я. — Просто сам я отношусь к дворянству лишь номинально и не считаю себя частью этого сословия. Более того, я вырос в Ленбурге, а этот город, как никакой другой, способствует скептическому восприятию дворян, точнее, тех самых любителей приключений и прожигателей жизни, о которых вы говорили.

— Хм, вы считаете, они… бесполезны? — прищурился церковник.

— Почему же? — пожал я плечами, насторожившись вместе с соседом. Все же тема тонкая… и лучше быть осторожнее в словах. — Владетели, исполняющие свой долг перед империей и владением, — это основа нашего общества. Их нельзя не уважать… Скажите, отец Иммар, вы ведь не были в Ленбурге?

— Вы правы. Мое место службы — Нойгард. Как говорится, где родился, там и пригодился, — подтвердил тот. — А что?

— Если бы вы жили в моем городе, то не стали бы задавать таких вопросов, — ответил я и, заметив любопытство, мелькнувшее в глазах собеседника, продолжил: — Кто является владетелем Нойгарда?

— Император, разумеется.

— Правильно. И он сам, и его люди заботятся о столице, как и должно владетелям. Но империя слишком велика, чтобы один император мог справиться со всеми имеющимися в ней владениями, и в этом он опирается на дворянство, на своих вассалов, от первых герцогов, владеющих огромными уделами, до последних нетитулованных дворян, могущих похвастать разве что десятком гектаров земли в оберегаемом владении.

— Это прописные истины, сударь Дим, — подметил церковник.

— Верно. Но если вы приедете в Ленбург, то увидите, что каждый горожанин без исключения тоже является владетелем. Пусть у него в распоряжении и есть лишь ничтожный клочок земли и дом на ней. Эти владения поддерживают друг друга, позволяя контролировать огромную территорию вокруг Ленбурга, и каждый житель города это знает. Перестанешь заботиться о своем владении — и лишишься его быстрее, чем охнешь, потому что подобная халатность может привести к наступлению Пустошей на освоенные земли. И как же такие жители могут относиться к дворянским отпрыскам, которые, вместо того чтобы заботиться о владениях рода или способствовать прирастанию империи за счет неосвоенных земель, ломятся в Ленбург ради того, чтобы просто пощекотать себе нервы?

— О… — Задумавшись, святой отец умолк на несколько минут. — Но ведь не все молодые дворяне допущены к владениям!

— Конечно. А что мешает им поставить собственное владение на землях рода? Это бы укрепило контроль, и вероятность появления какого-нибудь проклятого пятна на родовых землях значительно уменьшилась.

— Это приведет к дроблению владения, — хмуро заметил церковник.

— И что? — удивился я.

— Согласно сложившейся практике, дробление владений не приветствуется. То, что предлагаете вы, сударь Дим, приведет к значительному уменьшению уделов, так что в скором будущем любое герцогство может превратиться в лоскутное одеяло, состоящее из мелких кусков земли, принадлежащих разным владетелям, — попытался объяснить мой собеседник. — Именно поэтому Церковь сейчас крайне осторожно подходит к вопросу проведения обрядов очищения земли и устроению новых владений.

— Странное мнение, — усмехнулся я. — Вассальная-то связь останется. А если и нет, то что с того? Владение укрепляет контроль над территорией, сводя к минимуму возможные прорывы Тьмы на ней, — факт. Церковь проводит соответствующие ритуалы, превращая обычную землю в полноценное владение, — тоже факт. Так почему не сделать из этих дворянчиков, так кичащихся своими родословными и швыряющихся золотом отцов, настоящих владетелей, которыми они и должны быть по самой сути своего положения?!

— Если бы все было так просто, — вздохнул отец Иммар.

— А оно и есть просто и понятно. Другое дело, что подобный подход медленно, но верно подорвет влияние крупных владетелей, постепенно уменьшив их уделы до минимума. И, разумеется, князьям-герцогам-графам такая перспектива совсем не нравится. Да и кому бы понравилось превратиться из крупного землевладельца с миллионными доходами от арендаторов в одного из тысяч мелких владетелей. Стремление избавиться от обязанностей и прирасти привилегиями вполне понятно и естественно для человеческой природы, отец Иммар. Но это не то, чем стоило бы гордиться. Если помните, когда-то империя начиналась именно с мелких владетелей, честно оберегавших отвоеванную у Зла землю и не менее честно служивших своему императору. По этому правилу до сих пор существует Ленбург. И нам, его жителям, как владетелям, так и жильцам, пока не имеющим собственных владений, очень неприятно видеть, во что превращается дворянское сословие, забывающее о своих обязанностях.

— Но ведь вы принимаете некоторых его представителей в ходоки, — произнес церковник после недолгого размышления.

— Разумеется, — кивнул я. — Если человек готов жить по нашим правилам и делом доказывает это стремление, то ему будут рады. Ведь это значит, что он разделяет наши убеждения и, возможно, когда-то получит собственное владение если не в самом городе, то в его ближайших окрестностях, а Пустоши отступят еще на один шаг. И это хорошо.