Читать книгу "Двое в лодке - Александр Варго"

– Так она к вам пошла. Мы так подумали. Лиза сказала, что поможет, и быстро ушла, – протараторила Рябинова.

Иртышный оценивающе посмотрел на незнакомого ему мужика.

– Идите с Ковальски в столовую и помогите там дезинфекцию провести. А я пойду девчонку поищу.

– Я водитель «Скорой помощи». У меня есть свои обязанности. Нам надо пациентку везти, – заявил Арам.

Ковальски резко поднялся с табурета, забросил дробовик на плечо и сказал:

– А я просто мимо проходил. Пойдем!

Иртышный решил устроить костер из трупов. Объяснит потом полиции дезинфекцией. Пройдет или нет, неизвестно. Кстати, даже хорошо, что его ранили. Он теперь точно пострадавший. Очевидно.

Да, на кровати лежит бывшая любовница, которая уволила его сегодня вечером. В животе у женщины торчит нож. Ее надо как можно быстрее везти к хирургам.

– Сейчас. Я найду девчонку, и вы все вместе поедете. Леонид, сделайте мне там горку из тел. Я сам подпалю потом, как и говорил.

– Здравствуй, уголек.

Девчонка сидела в лаборатории за рабочим столом доктора Иртышного и смотрела на фиолетовые мерцающие точки, покрывающие неровную поверхность маленького черного камушка, лежащего на дне стеклянного контейнера. Внутри странного образования находился источник таинственного вещества, делающего людей сильными и здоровыми. Она беззвучно плакала над ним. Слезы сами лились у нее из глаз.

Стрельба наверху только что закончилась.

Лизе было страшно. С перепугу она закрылась изнутри и тряслась не только те недолгие секунды, пока шел самый настоящий бой, но и после. Вот уже несколько минут.

Звуки стрельбы прекратились быстро. Она не знала, кто победил, Иртышный и его люди или те существа, одним из которых Лиза и собиралась стать.

Камушек. Внутри его ее последний шанс на нормальную долгую счастливую жизнь. У нее вырастет новая рука, опять начнет сгибаться колено. Мальчики снова будут смотреть в ее сторону, как и до того злополучного кросса по лесу.

Лиза знала, что ей надо делать. Она видела все на записи. Ничего сложного. Нужно поместить уголек в дистиллированную воду и ударить по нему чем-то тяжелым, чтобы выбить споры. Затем надо сделать себе укол. Неважно куда. Но лучше в вену. Так надежнее. Она вместе с матерью полжизни провела в больнице и умела обращаться со всем тем инструментом, который использует любая медсестра в своей работе. Все было бы просто, будь у нее две руки. Но она справилась и одной, да еще как!

Лиза порылась в столе у доктора и нашла тот самый молоток, которым он выбивал споры из камня. Она промыла его под краном, буквально выкупала в спирте, положила на чистую салфетку и занялась камнем. Девчонка перенесла его в металлический контейнер для стерилизации хирургических инструментов, налила воды так, чтобы небольшой фрагмент уголька торчал над ее поверхностью, приноровилась и начала бить по нему.

Удары удавались ей не всегда. Камень время от времени скакал по контейнеру, но Лиза продолжала свое дело.

Неожиданно в двери скрипнул ключ.

Она испугалась, но поняла, что засов, задвинутый изнутри, исключал возможность того, что к ней кто-то сможет вломиться.

– Лиза, ты здесь?! Открой немедленно!

Иртышный, сволочь! Как же он быстро нашел ее.

– Не вздумай, слышишь, не надо! Лиза, это опасно. Ты перестанешь быть человеком!

Она шмыгнула носом и лишь яростнее стала лупить по камню. Вскоре девчонка была вынуждена принять на веру, что приложила достаточно усилий.

Голова Лизы кружилась из-за потери крови, она едва не теряла сознание. Но ее уже ничто не могло остановить.

«Наверное, мой никчемный организм истратил все резервы, имеющиеся у него. Ты потерпи, скоро твоя хозяйка поможет тебе. Ты получишь от нее очень сладкую конфетку».

– Лиза, не делай глупостей! Открывай немедленно!

– Простите меня. – Она тряслась, ревела.

Потом девчонка наклонилась над контейнером и, удерживая иглу в воде, зубами потащила поршень вверх.

– Совсем скоро. – Она стянула с себя кофту, осталась в одной футболке, села сбоку от стола, срезала кровавую повязку, оголила вены на сгибе поврежденной руки и затянула жгут.

– Карпатова, прекрати. Я тебя прошу. Я дам тебе тысячу долларов. Две! Только не делай ничего с собой, Лиза! Мы поедем с тобой в путешествие, туда, куда ты захочешь!

Она не выдержала и ответила:

– И кому я такая нужна в вашем путешествии?!

– Постой. Мы можем обсудить твои проблемы. У нас все получится!

– Я не верю ни единому вашему слову, Аркадий Петрович, – едва слышно произнесла она и ввела иглу в вену.

Боли почти не было. Но девчонка тряслась от страха. Еще можно все остановить, исправить. Для этого нужно только вытащить иглу.

– Открой! – взмолился за дверью Иртышный.

Она еще жива, дышит!..

Лиза сжала зубы и стала медленно давить на поршень.

Ничего такого. Не больно. Все очень естественно. Так и должно быть.

Она положила пустой шприц на стол и стала прислушиваться к собственным ощущениям.

Кружится голова, да и все.

Лиза провела пальцем по сгибу, растерла маленькую капельку крови, приложила ватку со спиртом. Зачем? Бактерии все исправят. Так, привычка.

Доктор за дверью затих.

Она посмотрела на отгрызенную руку.

«Растет уже? Нет еще. Надо подождать. У того волка голова тоже не сразу выросла. Снова стук в дверь. Эти взрослые никогда не успокаиваются».

– Сейчас, Аркадий Петрович. – Она подошла к двери и отодвинула засов.

Доктор тут же ворвался внутрь и едва не сбил ее с ног.

– Лиза, что ты делаешь?!

Она резко вывела из-за спины руку и воткнула иглу в плечо Иртышного.

Он сперва не понял, что произошло. Девчонка будто шлепнула его. Доктор стоял неподвижно и глядел на то, как содержимое шприца исчезало в его теле.

Потом их глаза встретились. Она была решительна и непреклонна, в то время как его удивление переходило в смиренность.

– Я знал, – произнес он, а жидкость продолжала вливаться в него.

Теперь было уже бесполезно бегать, скакать и взывать к благоразумию.

– Вы же присмотрите за мной, Аркадий Петрович, не так ли?

Пустой шприц отлетел в сторону, цокнул по кафелю.

– Сука! – побагровев, воскликнул он и, не сходя с места, ударил ее по лицу.

Она лишь хищно улыбнулась и заявила:

– Обратной дороги у нас с вами нет, доктор.

Рябинова сидела у постели Серафимы Ильиничны и успокаивала ее: