Читать книгу "Музыка ночи - Рут Уинд"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ей наверняка было нелегко.
— Маркус сказал, что она тоже умерла, — проговорила Алиша.
Роузмэри горестно покачала головой:
— Интересно, знала ли Элли, что она цветная?
— Кажется, и не догадывалась, — сказала Алиша. — А теперь, когда знаешь, это становится ясно как день. — Она замолчала, потом встряхнулась. — Я забыла самое главное! Гвен Лейсер…
Роузмэри подняла руку:
— Не говори этого, девочка.
В ее голосе звучала сталь. Она покачала головой и еще погрозила пальцем.
— Что? — спросила Конни. — Так нечестно!
Алиша сложила руки и наблюдала за Роузмэри, которая смотрела на Конни. Они были рядом на протяжении тридцати лет, разделили потерю любимых во Вьетнаме, а потом смерть мужей. Конни знала Джеймса, а теперь Элли и, наверное, заслужила право знать обо всем.
— Конни, я скажу тебе, но ты должна поклясться на могиле Бобби Мейкписа, что никогда никому не расскажешь.
Конни изумленно подняла руку:
— Я клянусь, Роузмэри. На могиле Бобби. Что это?
— Гвен Лейсер — мать Джеймса Гордона. И ее настоящее имя Мейбл Бове.
Рот Конни и ее глаза стали идеально круглыми от удивления. Потом она расхохоталась. И продолжала хохотать.
— Боже мой! Это великолепно. — Успокоившись, она покачала головой. — Элли узнала гораздо больше, чем намеревалась, верно?
Алиша отпила большой глоток колы.
— Интересно, а что собирается делать Блю?
— Делать? — эхом отозвалась Конни.
— Если он позволит ей уйти, то он самый глупый человек на свете.
— Или самый напуганный. — Роузмэри поджала губы.
— Я считала, что на этот раз он влюбился по-настоящему.
— А может, он не хочет черных детей, — сказала Алиша. — Он кажется либерально настроенным, но когда касается лично тебя…
Роузмэри нахмурилась:
— Может быть. Хотя на него это не похоже.
— Я тоже так считаю, — вступила в разговор Конни. — А как ты все это узнала, Алиша?
Та ухмыльнулась:
— Я подслушивала!
Они все рассмеялись от такого нахальства. Роузмэри подошла к раковине, чтобы поплескать на глаза холодной водой.
— Если у него ума чуть больше, чем у обезьяны, то он отправится за Элли и привезет ее домой.
Конни подняла голову.
— Забавно, правда? Как ее мама, которая приехала сюда и заварила всю эту кашу, так и Элли через столько лет сделала то же самое.
— На этот раз мы, однако, применим тот разум, которым наградил нас Господь, — ответила Роузмэри, вытирая лицо. — Если бы мы тогда послушались Диану Коннор…
— Не говори так, — запротестовала Алиша. — Всему есть своя причина.
И Роузмэри, и Конни одновременно фыркнули.
— Поживи с мое, детка, — сказала Конни, поднимаясь. — Посмотрим, что ты тогда запоешь. — Она взяла сумочку. — Пошли. Нам надо повидать его и поговорить об Элли.
Элли ехала в Свитуотер через Большие сосновые леса, пересекая реку Сабин, в зеленую, покрытую пышной растительностью страну своего детства. Еще не наступил полдень, когда она выехала на главную улицу и целых пять кварталов тянулась за трактором, так что у нее была масса времени, чтобы рассмотреть знакомые виды.
Свитуотер проигрывал в сравнении с Пайн-Бендом. Пайн-Бенд прилагал все усилия, чтобы казаться современным, развивал новые отрасли промышленности и бизнеса, рос, добивался своего любыми путями и способами. Внешне городки казались одинаковыми — кафе с широкими окнами, напротив которого парковались грузовики, сапожная мастерская, большое здание суда, окруженное лужайками и деревьями. Различия были более существенными. Одежда в витрине единственного магазина вышла из моды лет десять назад. Афиша, гласившая, что приехал цирк, красовалась на тумбе уже семь сезонов, в парикмахерской стояло устаревшее оборудование. Солнце пекло невыносимо, и Элли чувствовала, что даже деревья обмякли.
Когда она свернула на дорогу, ведущую к дому бабушки, и оставила стареющий город позади, нырнув в туннель из густых деревьев, то там, то сям мелькали поля сои и кукурузы, потом зеленая стена смыкалась снова.
Вокруг дома Джеральдины Коннор были расчищены шестьдесят акров земли, и Элли увидела его задолго до того, как подъехала. Дом, прочный и крепкий, стоял посередине розового сада, и пышные яркие венчики цветов выделялись на фоне его темно-серых стен. В конце подъездной дорожки красовался гараж на три машины — гордость и радость ее дедушки, построенный его собственными руками. Гараж был таким же уродливым, как всегда, но Элли улыбнулась, заметив, что кто-то нарисовал на стене, обращенной к дому, чернооких красавиц — наверное, сама Джеральдина.
Свернув на вымощенную гравием дорожку, Элли ощутила, как в ее душе что-то сломалось. Только что все было прекрасно, и вот уже ей слишком трудно держать ногу на педали. Она остановилась и просто посидела, подышала: дома! Элли взглядом прикасалась ко всем мелким деталям, которые и дарили ей это ощущение, — к пластиковым ромашкам на крыльце, к облезлому ящику для молока, к рисунку на деревянной двери. С чувством облегчения она выбралась из машины, улыбаясь при виде изобилия цветущих роз, красующихся словно на картинке в журнале и дающих пищу десяткам пчел, чье неумолчное гудение нарушало тишину летнего полудня.
Джеральдина выскочила из дома в розовом ситцевом переднике поверх слаксов и топа, открывавшего ее морщинистые руки.
— Элли! — закричала она. — Ты так рано! Я еще не приготовилась к твоему приезду.
— Ты же знаешь, что меня это не беспокоит, бабушка. — Элли обняла ее за худые плечи, вдыхая знакомый запах туалетной воды. — Я должна была приехать поскорее.
Джеральдина отодвинулась, наклонив голову, чтобы лучше разглядеть внучку сквозь очки.
— Ты попала в беду?
Элли подняла руки, потом уронила их.
— Если одним словом, то да. В его старомодном смысле.
Глубокая печаль, которую она никак не ожидала увидеть, изменила лицо ее бабушки, внезапно сделав его очень старым, просто дряхлым.
— Ох, детка, — вздохнула Джеральдина. — Этот город — какое-то проклятие для моих дочерей.
Элли расплакалась.
— Пойдем, дорогая, — сказала, бабушка. — Пойдем попьем чайку, и ты мне все расскажешь.
Блю сидел на веранде, закинув ноги на перила. Поверх пальцев ног он мог созерцать последние лучи солнца. В одной руке он держал стакан с бурбоном, а бутылка стояла поблизости, возле кресла. В другой руке у него была толстая сигара, купленная в лавке специально для сегодняшнего вечера. Он услышал на тропинке шаги, но не повернулся, зная, что это может быть только Маркус.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Музыка ночи - Рут Уинд», после закрытия браузера.