Читать книгу "Русский вираж - Алексей Свиридов"

«Да чего это я?! — возмущенно одернул сам себя Корсар. — Рассуждаю — лучший вариант, худший, как будто тут выбор есть. Еще пара минут, Борис достучится куда надо, и меня вытащат из этой жестянки, как шпроту!»

— Лады, Рустам. Давай по-твоему. Узбек протянул руку:

— Повязка давай?

— Нет, у меня там… — Корсар не стал объяснять про плохо зажившую после операции глазницу, про постоянную опасность заражения, про необходимость ежедневных промываний. Вместо этого он просто распахнул трофейную камуфляжку и оторвал длинную полосу от своей некогда щегольской черной рубашки

— Вот, на первый взгляд похоже будет, а потом не до разбирательства будет.

— Тогда получше лицо спрячь, — деловым тоном отозвался Рустам.

На прочие приготовления ушло меньше минуты, но Корсару и это показалось слишком долгим сроком. Наконец Рустам последний раз подтянул узел на затылке, прошептал несколько слов (Корсар различил лишь «Аллах акбар») и неожиданно растянул рот в улыбке:

— Что, пилот, мы как два пирата, да?

Корсар не успел даже ответить, как узбек откинул верхний люк, вылез наружу и с некоторой ленцой потрусил к воротам.

«Вперед!» — скомандовал Корсар сам себе и одним прыжком выскочил следом. Ноги, уставшие от долгого сидения, чуть было не отказались слушаться, но он закусил губу и, полнимая на ходу автомат, бросился за Рустамом

Первые одну-две секунды на их появление никто не среагировал. Корсар успел отбежать уже метров на десять от транспортера, когда взвыла сирена на броневике.

«Давай, узбек, давай, да что ж ты так медленно!» — мысленно взмолился Корсар, искусственно сдерживая свой бег и прикрывая лицо поднятым на уровень глаз «Калашниковым». Рустам, казалось, каким-то шестым чувством услышал это и припустил во весь дух — до заставы в воротах оставалось буквально десяток шагов.

Бойцы, до сих пор лениво подпиравшие стены, засуетились. Офицер вскочил со своего кресла, что-то заорал, для вящего эффекта пнул кого-то ногой, и солдаты выстроили что-то вроде футбольной стенки поперек прохода. Сам же офицер демонстративно шагнул вперед и встал ровно посреди проема, вытаскивая из кобуры пистолет. Вся его фигура выражала собою торжество победителя и нежелание делиться этим торжеством с кем-нибудь еще.

Вот так, с наполовину извлеченным оружием, его и опрокинул Рустам. Вместо того, чтобы затормозить и сдаться, «беглец» попросту налетел на офицера и сбил его с ног, правда упав и сам.

Не дожидаясь, пока «воины пустыни» набросятся на лежащего и скрутят его, Корсар прямо на бегу нажал на спусковой крючок. Автомат выплюнул короткую очередь, веер трассирующих пуль ушел вверх, выбив крошку из перекрытия арки.

«Стрелок хренов!» — обругал себя летчик, но оказалось, что и эта очередь дала нужный эффект: солдаты от неожиданности замешкались, и этого короткого времени Корсару хватило, чтобы подбежать к ним почти вплотную.

«С такого-то расстояния я не промахнусь! Не повезло вам, ребята…» На более развернутые переживания времени не осталось, и он уже был готов выстрелить снова, скосить всех шестерых одной очередью, благо выстроились как на параде, и даже свое оружие поднять не успели… Но оказалось, что «ребята» вовсе не стремятся стать героями именно сегодня. Двое просто упали, словно у них подкосились ноги, а еще двое отшатнулись назад, словно впервые в жизни увидев направленное на себя дуло автомата. Оставшиеся двое стояли прямо на пути, и Корсар отчетливо увидел расширившиеся в ужасе глаза переднего и его руку, судорожно пытающуюся вскинуть оружие…

«Удачно стоит парень!» — эта мысль пронеслась в голове летчика уже после того, как сработали рефлексы и руки крутанули автомат, выставляя вперед приклад.

Удар, пришедшийся солдату в скулу, был такой силы, что «воин пустыни» отлетел в сторону, взмахнул рукой и упал на бок. Контейнер гранатомета брякнул о камень стены, словно простая жестянка.

«Перехватить и вмазать по машине?» Для этого Корсару надо было всего лишь отключить последнего из патрульных. Всего лишь еще один удар… Но этот последний вовсе не собирался ждать своей очереди, а был готов напасть первым. На его лице был написан не ужас, а злость, а в руке уже был зажат неведомо когда выхваченный широкий нож.

Корсар уклонился от выпада, отбив удар магазином «Калашникова», отпрянул назад, чтобы выиграть хоть секунду и перехватить автомат обратно в положение для стрельбы. Но под ногу в тяжелом ботинке попало что-то мягкое и податливое, нога проскользнула, и летчик упал прямо на борющихся в песке офицера в белом и Рустама. В последний момент Корсар попытался выставить руку с автоматом, чтобы сразу оттолкнуться от земли, перекатиться в сторону…

Но растянутое запястье отозвалось таким ударом по нервам, что Корсар не смог сдержать крика боли и выпустил автомат.

Лицо смуглого солдата с ножом исказила кривая усмешка: что и говорить, забавно! Безоружный враг, лежит наверху небольшой кучи малы, в основании которой барахтается свой же офицер, которому вообще-то полагается сейчас стоять в отдалении и отдавать приказы…

Молодому испанцу со звучными именем Валенса Альфонсио, дежурившему у пулеметной турели бронемашины, эта картина смешной не показалась, да и вообще на экране прицела все выглядело по-другому. Происходящее он увидел в два приема: сначала — как «воин пустыни» бежит, преследуя «неверного пса», и на бегу дает предупредительную очередь вверх, а после того как башня довернулась и объектив поймал проем ворот, испанец увидел, что патрульные, вместо того, чтобы задерживать беглеца, устроили драку, и что один из них готов броситься на «воина пустыни» с ножом…

Валенса Альфонсио не стал раздумывать, что к чему, — все было предельно ясно. Ведь сержант предупреждал, перед тем как выставить броневик на пост, — «неверный пес» не смог бы скрываться так долго, если бы ему не помогали предатели. Тогда Валенса не поверил ему… А зря! Сержанту надо верить всегда, и вот оно доказательство! И Валенса не раздумывая плавным движением подправил прицел и нажал на гашетку.

Звук залпа шестиствольного пулемета был похож скорее на короткий рев, в котором нельзя было различить отдельные выстрелы, и только что возвышавшийся над Корсаром патрульный исчез.

— А-а-а!!!

Крик прорезал наступившую после выстрелов тишину, и Корсар увидел перекошенное лицо орущего солдата с гранатометом, того самого, которому достался удар прикладом. Половина его лица превратилась в огромный кровоподтек, скрывающий один глаз. Вторым, уцелевшим, он глядел на что-то за спиной летчика. Корсар не смог сдержаться и проследил направление взгляда. Там, на песке, лежало что-то бесформенное, истерзанное, окровавленное…

Этот крик словно дал команду — уже пришедшие в себя патрульные, вместо того, чтобы кинуться на «неверного», направили стволы автоматов на броневик и открыли огонь.

Валенса Альфонсио даже не очень удивился: значит, предатель был не один? Тем хуже для него, вернее для них! Сейчас они поймут, что жестоко ошиблись, когда соблазнились на деньги конкурирующей семьи — в том, что вся заваруха с «неверным террористом» была делом рук точно такого же клана, Валенса не сомневался.