Читать книгу "Дело диких апостолов - Михаил Карчик"

— Ты забыл ключи, мальчик? — вежливо осведомился Нертов.

Парень взвизгнул от удивления, швырнул нож в пролет, кинулся наверх. Впрочем, пробежал он лишь ступенек десять, как почувствовал за своей спиной учащенное дыхание, повернулся и опустился задницей на ступень. Нертов еще раз изумился выдержке Мэри Квин: она, как заправская служебная овчарка, остановилась рядом, внимательно глядя на тинейджера и не закрывала при этом пасть. Ее огромный розовый язык, сам по себе мог напугать кого угодно, даже если бы его не обрамляли два ряда блестящих белых зубов.

— Мальчик, тебя дома не кормят? — участливо спросил Алексей, приблизившись к маленькому подонку.

— К-кормят, — ответило чадо. — Скажите, она не кусается?

— Кусается, еще как кусается, — успокоил его Алексей. — Расскажи мне, юный дебил, кто тебя просил здесь хулиганить. Не хочешь? Маша, какое яйцо мы ему сперва откусим, правое, или левое?

Маша раскрыла пасть еще шире и так же тяжело дыша вплотную приблизила свою морду к несчастному злоумышленнику. Тот задрожал, на его грязных серых брюках появилось темное пятно. Алексей подумал, что если бы он и вправду заставил бы Машу укусить мерзавца, та могла бы возмущенно отказаться. Ведь она была благородной собакой.

— Не знаю, честное слово, не знаю, — возопил парнишка. — Один мужик, мне незнакомый. Остановил машину рядом, дал триста рублей, завтра обещал еще дать. Я был должен в эту квартиру постоянно звонить, стучать, ну там, дверь порезать, нас…. рядом. У меня папа не работает, мама больная…

— А сынок совсем больной, — заметил Нертов и схватил пацана за ухо, отчего тот взвыл еще громче. Маша коротко гавкнула и лязгнула зубами. Этажом выше приоткрылась большая коммунальная дверь без глазка и тотчас снова закрылась.

«Что мне делать с этой соплей? — без особой злобы подумал Нертов. — В милицию отправить — хлопот не оберешься, да и нужны свидетели. Машка, боюсь, не годится. А главное, самому неохота лишний раз связываться с милицией. Особенно, в такой сколькой ситуации.

Алексей, продолжая удерживать пацана за ухо, поднял его со ступеней. Мэй немного изменила позицию: она была по-прежнему рядом и поддерживала полную готовность в любой момент ухватить хулигана за бедро.

— Теперь катись отсюда, — велел Нертов. — Но учти, эта собака теперь будет здесь постоянно. Она запомнила твой запах, кстати, сейчас ты очень сильно пахнешь. И в следующий раз она откусит тебе яйца без предупреждения, как только тебя увидит. Это очень умная собака.

Возражать паренек не собирался. Он облегченно вздохнул и помчался вниз по лестнице, ускоренный не очень сильным, но вполне достаточным пинком. Маша, будучи умной собакой, не бросилась вдогонку, а лишь грозно рыкнула на прощание.

Алексей вздохнул и направился к двери. Маленький подонок потрудился над ней почти по всей программе, только не успел нагадить.

Звонок, разумеется, был отключен. Аня подошла лишь на шестой стук. Потом она медленно открыла дверь и чуть была не сбита с ног.

* * *

Уж такое было природное свойство Мэй Квин Лаки Стар о’Кэнел: удивлять всех и всегда. Она в очередной раз удивила даже привычного ко всем ее замашкам Нертова.

Знакомства не понадобилось. Собака немедленно ткнулась носом в колени Ани и вполне миролюбиво лизнула ей руку. Затем, сочтя знакомство недостаточным, Мэй умудрилась дотянуться розовым языком до Аниного лица. Девушка от неожиданности отшатнулась, взвизгнула, но на ногах устояла и даже не стала обороняться. Наоборот, она схватила Машку за передние лапы и сплясала с ней какой-то загадочный, но очень веселый танец. Видимо, у бедняжки был серьезный нервный стресс.

Будь на месте Нертова Арчи, он немедленно прекратил бы это безобразие, объяснив девушке, какая серьезная порода ротвейлеры и какие меры предосторожности должны применять незнакомые люди, встретившиеся с ними. Алексей же ничего не сказал, а только глядел, как Аня и собака беснуются перед ним.

Наконец, Маша наплясалась вдоволь. Высвободив передние лапы, она деловито обежала прихожую, заглянула в приоткрытую дверь кухни, затем вернулась назад и «умерла»: растянувшись перед Алексеем на коврике. Ее лапы, хвост и голова были бесцеремонно раскинуты. Чуть поскулив в этой позе, собака вскочила и опять прыгнула на Аню. На это раз та совсем не испугалась, даже подхватила собаку, подняла, впрочем тут же крякнула от тяжести и вернула на пол.

— Хватит лизаться, — сказал Алексей. В его голосе была даже некоторая ревность.

— Хорошо, хватит, — рассмеялась в ответ Аня, впервые за последние семьдесят два часа. — Я понимаю, что это и есть обещанный телохранитель, а сам ты скоро улизнешь. Но ее хотя бы оставишь?

— Если вы с ней не поссоритесь, — так же смеясь ответил Нертов. — На самом деле, я такого даже не ожидал. Маша, как тебе не стыдно! Тебе даже не сказали, что она «своя», а ты уже лизаться! Болонка!

— Не ругай нас, пожалуйста, — ответила Аня. — Ну за что нас, таких хороших, так безбожно ругают? Конечно, она сразу поняла, что я «своя». Неужели ты мог бы допустить, чтобы у твоей собаки было плохое чутье?

— Вообще-то, это не моя собака, — ответил Нертов. — Но ты права, чутье у нее отменное, в первую очередь на разную дрянь. Какое счастье…

— Что я к ней не отношусь! — воскликнула Аня и залилась искренним смехом. — Милая моя собачка, как я рада, что ты обо мне самого лучшего мнения.

— Пора закрыть дверь, — произнес Нертов. — Кстати, на площадке, мы и Маша кое с кем разобрались.

— Я даже догадываюсь с кем, — сказала Аня и улыбка стекла с ее лица. — Видимо, с тем подонком, который сперва звонил в дверь, а когда я отключила звонок, начал в нее стучать.

— Почему же ты не вызвала милицию?

— Кто-то перерезал телефонный провод. Наверное, этот же мерзавец. Честно говоря, я боялась, что он подожжет входную дверь.

— Не бойся. Теперь здесь будет жить Маша.

Между тем, собака возобновила обход квартиры. Могло показаться, будто она предвидит, что ей предстоит здесь поселиться. Мэй перебегала из комнаты в комнату, время от времени возбужденно сопя. Потом раздались протестующие крики деда.

— Алеша, убери ее. Убери скорее, не то она лекарства опрокинет.

Нертов поспешил в комнату. Мэй Квин уже полюбила всех обитателей квартиры: теперь она добралась до Николая Григорьевича, пытаясь засвидетельствовать свое почтение. Тот отталкивал ее, но слабо, опасаясь, как бы собака и вправду не опрокинула табуретку с лекарствами.

— Сидеть! — рявкнул Нертов. Маша отстала от Николая Григорьевича, после чего села посередине комнаты. Ее язык был высунут, будто она на полной скорости промчалась по Невскому от Адмиралтейства до Лавры.

— Алеша, что это за порода? — спросил старик. — Для доберман-пинчера слишком крупная.

Нертов недавно спросил у Ани: сколько же лет дед лежит на своей кровати, не выходя из дома? Та ответила: уже двенадцать лет. Конечно же, он уже не гулял по улицам в те времена, когда их буквально заполонили ротвейлеры, впрочем, в подавляющем большинстве, не такие чистопородные, как Мэй. По словам Ани, с большинством реалий окружающего мира Николай Григорьевич знакомится исключительно по радио и по ТВ. О том, много ли потерял из-за этого дед, Нертов решил подумать на досуге.