Читать книгу "В тени Восходящего солнца - Александр Куланов"

После победы советской власти их двойная служба окончилась, и они целиком «посвятили» себя японским хозяевам. Начиная с 1917 г. японские православные попы активно борются против советской власти и ведут гнуснейшую контрреволюционную и шпионскую работу.

По заданию епископа Сергия японский православный поп Симон Мий осенью 1917 года поехал в Россию, чтобы установить контакт с всероссийским церковным собором — главным центром антисоветской религиозной организации. Он передал пленуму собора пожелания успеха от японцев, а собор в свою очередь через японского попа приветствовал японскую церковь.

Несколько позже, когда японская военщина уже приступила к оккупации нашего Дальнего Востока, Симон Мий, этот шпион в православной рясе, вместе со своим сообщником, тоже японским попом Павлом Морита, приезжал в Сибирь по поручению японских капиталистов и военной разведки. Выполняя задание японской разведки, эти попы выпустили воззвание, опубликованное в ноябре 1918 года в церковном журнале «Известия по омской епархии». В этом воззвании шпионы заявляли, что они приехали с целью выразить всем православным «сердечное соболезнование» от имени японской церкви, оказать им «посильные услуги» и «послужить делу укрепления дружественных отношений». В какой же форме тогда выражались «дружественные отношения» японских генералов и их «посильные услуги» населению Сибири? Еще в ноябре 1917 года японские крейсера вошли во Владивосток, 5 апреля 1918 года был высажен первый десант, 4 августа—второй десант. «Посильные услуги» японской военщины выразились в отправке стотысячной оккупационной армии, обильно снабженной пушками, снарядами, патронами, бомбами, гранатами.

Свою грабительскую политику интервенции в советской Сибири японская военщина прикрывала лживыми и лицемерными заверениями о своем желании «помочь святым элементам России объединиться против грабителя земли и души — немца—и восстановить на святой Руси мир и порядок».

Сейчас, когда германский и японский фашизм так трогательно подружились и закрепили эту дружбу особым официальным договором, японским генералам, вероятно, даже неприятно вспоминать о том, что устами своих шпионов они не так еще давно называли своих теперешних друзей — немцев — грабителями. Но ни для кого не секрет, что не в немцах было дело, когда японские империалисты пошли вооруженным походом против советской власти. Цель японской оккупации была совершенно определенная и ясная: империалистический грабеж и захват советской Сибири.

В тот период весь аппарат японской православной церкви проводил самую разнообразную антисоветскую и шпионскую работу, а глава миссии епископ Сергий давал тайной полиции сведения о приезжавших в Японию эмигрантах.

Очень многие японские православные церковники были мобилизованы для службы в частях оккупационной армии, действовавшей на территории Дальнего Востока.

Бывший белогвардейский генерал Болдырев, член Уфимской эсеровской директории, посетивший Японию в 1919 году и впоследствии служивший интервентам на Дальнем Востоке, в своих воспоминаниях пишет: «Воспитанники Суррагадайской семинарии, получившие образование за счет миссии... командируются переводчиками в японские полки, находящиеся в Сибири, где благодаря недурному знанию русского языка оказывают немалую услугу по изучению столь интересующего японцев материка».

В действительности услуги, которые японские церковники оказывали оккупационной армии, выражались не только в «изучении материка», но также в самой разнообразной шпионской деятельности и содействии войскам. Благодаря знанию русского языка и своему церковному званию японские православные попы устанавливали нужные связи, собирали шпионские сведения, активно участвовали в борьбе с партизанским движением, помогали японским генералам в составлении и распространении лицемерных воззваний «о сочувствии». Сам начальник японского генерального штаба генерал Уехара говорил тогда Болдыреву, что в японской оккупационной армии духовенство выполняет «большую работу».

Японские попы участвовали в нападении японских войск на партизанские части 4—5 апреля 1920 года во Владивостоке, Нижне-Уссурийске, Хабаровске и многих других городах. Японские войска при участии попов устраивали в те дни кровавые погромы в рабочих кварталах, убили тысячи рабочих и крестьян Дальнего Востока.

Епископ Сергий имел тесную связь с атаманом Семеновым. Японские православные попы получали у Семенова деньги на японское православие и ездили к нему с различными поручениями от японских фирм.

На протяжении всей своей дальнейшей истории японское православное духовенство ведет гнусную работу продажных шпионов и разведчиков, широко пользуясь испытанным средством всякого шпионажа — ложью и лицемерием. Достаточно сказать, что после захвата японскими войсками Маньчжурии епископ Сергий возвестил открытие «земного рая» на маньчжурской земле. Этот «рай», как известно, строится пушками и кровью. В таком «строительстве» религиозные организации всегда помогают своим хозяевам.

Наряду с использованием японских православных попов японская разведка вербует шпионов и среди русских православных попов, считая их шпионскую работу особенно эффективной и ценной.

Свою вербовочную работу среди православных русских попов японская разведка проводит с начала текущего столетия. Уже тогда некоторые попы охотно служили ей в качестве шпионов. Знаменитый провокатор поп Талон, выполнял шпионские поручения японской разведки, которая оплачивала его «услуги» через японского военного атташе в Стокгольме.

После Великой пролетарской Октябрьской революции агенты японского империализма, организаторы шпионажа, встречали самое сочувственное отношение со стороны православного духовенства. Попы Симон Мий и Павел Морита получили от сибирских епископов и попов документ, в котором последние приветствовали выступление японских империалистов против советской власти, благословляли высадку японских войск на Дальнем Востоке и восхваляли «доблесть» японского оружия.

Вербовку в шпионы и организацию церковно-шпионских гнезд японская агентура проводила очень тонко. В Японии был создан «Комитет по оказанию продовольственной помощи населению Сибири». Путем ничтожных подачек широко рекламировалось японское «благородство» и попутно устанавливались широкие агентурные связи. Сибирские православные попы, по поручению японского командования, раздавали населению по особым билетикам куски мыла, или носки, или по два кило сахарного песку. После раздачи попы произносили проповеди, в которых восхваляли «доброту» японского командования и советовали подчиниться оккупантам.

В Забайкалье во время японо-семеновской диктатуры местные попы стали шпионами семеновской контрразведки. Это было раскрыто органами ОГПУ в 1923 году, уже после установления советской власти на территории всего Дальнего Востока.

Газета «Дальневосточный край» (№ 11 за 1923 г.) в статье «Епископ и забайкальский епархиальный совет — семеновские контрразведчики» сообщала:

«Местным отделом ГПУ, арестованы епископ Сафроний (бывший протоиерей Сергей Старков) и секретарь забайкальского епархиального совета Анатолий Попов.

Арест вызван фактом участия Сафрония и Попова в работе семеновской контрразведки. Сафронию при аресте предъявлен был документ, подлинность которого ни он, ни секретарь епархиального совета не отрицают».