Читать книгу "Доброй ночи, мистер Холмс! - Кэрол Нелсон Дуглас"

– Ох, Ирен… Как же нас угораздило попасть в такую переделку?

– Нас? Ты сейчас говоришь о себе во множественном числе, как королева? – грустно улыбнулась подруга. – Милая Нелл, ты куда щедрее правителя Богемии. Я сама заварила эту кашу. Одна. Клянусь, мы обе выберемся отсюда. Я об этом позабочусь.

– Я тебе полностью доверяю, – заверила я подругу, ощутив, как душа уходит в пятки. Чувствовала я себя крайне неуверенно.

– Какой же я все-таки была дурой, – призналась Ирен, крепко взяв меня за руки, – и как же я мудро поступила, попросив тебя приехать. Хоть я и опасалась козней, что плели родственники Вилли, я все же думала, что ты станешь свидетельницей моего триумфа. Теперь ты сама видишь, все пошло прахом…

– Да что пошло прахом? Тебя беспокоит отношение Дворжака? Уверена, он просто хочет, чтобы ты убралась отсюда куда-нибудь подальше в безопасное место. Твоя карьера? Ты по-прежнему изумительно поешь, а кроме того, ты успела побыть примадонной в двух известных европейских оперных театрах. Твоя репутация? Но ведь ты же не совершила ничего дурного, как раз наоборот, тебе даже приходится пуститься в бега, чтобы сохранить доброе имя.

– А как же гордость?

– Когда моему отцу казалось, что я чересчур зазнаюсь и слишком высоко задираю нос, он всегда повторял, что гордость подобна лошади и ее полезно обуздывать. Это еще никогда никому не навредило.

– Господи, благослови его! Гордым быть – глупым слыть. Пойдем, нам надо тщательно спланировать предстоящую кампанию. Не забывай: Вилли как один из тех огромных серых волков, что в изобилии водятся в здешних лесах, – он будет преследовать нас, куда бы мы ни направились.

Глава двадцать третья

Неожиданное бегство

За несколько часов, прошедших с момента нашего разговора, Ирен успела выгрести из шкафов и раскидать по покоям свою одежду – всю, до последней юбки, пары чулок, панталон и украшенной кружевами «комбинации» лифа-чехла[40].

Повсюду лежали раскрытые чемоданы. Аромат пахнувших фиалкой духов причудливо смешивался с запахом нафталиновых шариков от моли. Время от времени в это царство хаоса торжественно являлся кто-нибудь из Ормштейнов, чтобы насладиться зрелищем победы. Первой пришла самодовольно ухмыляющаяся Гортензия:

– Ирен, дорогуша, мне так неловко тебя беспокоить. И когда ты собираешься нас оставить?

Ирен запустила руку в густые вьющиеся каштановые волосы, безнадежно погубив безупречную прическу:

– Наверное, послезавтра. Раньше я просто не успею собраться.

– Ты же вполне можешь поручить сборы служанке.

– Да, но сперва ей придется объяснить, что именно делать. Все так неожиданно! – Ирен вздохнула, изо всех сил стараясь не смотреть Гортензии в глаза. Лишь я заметила на кровожадном лице герцогини торжество, что еще больше обезобразило ее и без того малопривлекательные черты.

– У меня есть саше с ароматом горного лавра, – сообщила Гортензия с улыбкой, больше напоминавшей злобный оскал, – я распоряжусь, чтобы Ангелика тебе их принесла. Это тебе в подарок перед нашим расставанием.

– Ты посмотри, как расщедрилась на прощание, – промолвила Ирен, когда герцогиня ушла.

– Это чья-то цитата? – поинтересовалась я.

– Ага. Цитата. Из моих воспоминаний, которые я когда-нибудь в будущем напишу. Так, давай пошевеливаться. Нам надо изобразить, что сборы – дело ужасно хлопотное и долгое. Так нам удастся выиграть больше времени.

Мы с Ирен, словно две расшалившиеся мартышки, принялись рыться в шкафах и коробках для шляпок, беспорядочно разбрасывая вещи. По правде сказать, раскопки в гардеробе подруги доставили мне определенное удовольствие. Я никогда прежде не видела столько одежды такого высокого качества. А какая она была роскошная! Запросы у меня непритязательные, поэтому я едва не лишилась чувств.

– Какое счастье, что я не все деньги спустила на наряды. – С этими словами Ирен вытащила замшевый мешочек из дальнего угла выдвинутого ящика комода. Из мешочка донеслось позвякивание монет – райская музыка для любого скряги.

– Ирен, ты все свои средства держишь здесь, при себе?

– А что тут такого? Мы же в замке, здесь безопасно. Ну, по крайней мере, хранить деньги. Кроме того, я предпочитаю, чтобы все было под рукой. Видишь, у меня целая коллекция монет из разных стран, в которых мне довелось побывать. Есть среди них и немало милых сердцу английских фунтов. Они нам очень пригодятся, когда мы пустимся в бега.

– Ирен, пожалуйста, не называй наш отъезд бегством. Может… король махнет на тебя рукой?

– Я предпочитаю готовиться к худшему.

– И куда мне укладывать эти шали? На самое дно или поближе к верху? Ты их все берешь с собой?

– Я их оставляю здесь.

– Оставляешь? Эту роскошь?

– Здесь все роскошь. – Она обвела взглядом заваленные вещами покои. – Однако мы не можем себе позволить брать с собой такую обузу, сколь бы роскошной она ни была. Вот наш настоящий багаж, – наклонившись, Ирен с трудом что-то вытащила из-под кровати.

– Саквояжи!

– Потертые, скромные, видавшие виды саквояжи, – с некой порочной гордостью произнесла она.

– Где ты их достала?

– Купила у служанок. «Ах, я такая бедная-несчастная, надо срочно уезжать из замка, а у меня не хватает чемоданов». Два саквояжа тебе, два – мне. Этим нам придется обойтись. Я подкупила кучера, он втайне вывезет из замка еще несколько моих чемоданов и отправит одной моей подруге в Париж – чтобы сбить преследователей со следа.

Я застыла, держа в руках хлопковую юбку столь тонкой выделки, что она переливалась, как шелковая.

– Так когда мы на самом деле уезжаем?

– Сегодня вечером.

– Но к чему такая спешка, Ирен? Мы устроили такой беспорядок, что можем оттянуть отъезд на много дней.

– Можем, но не станем. Я не проведу в этом замке ни единого часа сверх необходимого.

Она произнесла эти слова с таким напором, что я замолчала. Попытавшись пригладить волосы, которые недавно намеренно привела в беспорядок, Ирен снова посмотрела на саквояжи:

– В один из них я положу деньги. Возьмем по одной смене одежды; главное отсюда сбежать, о красоте будем думать позже. И… – Подруга взяла с прикроватного столика фотокарточку в закрытой рамке, подняла крышку и уставилась на фотографию под ней. Открытая рамка лежала на ее ладонях, напоминая молитвенник или распустившийся цветок. – Подачка Вилли. Он-то думал, что я мечтаю о королевских драгоценностях. Драгоценности, кстати сказать, так себе: камни мелкие, да и подобраны без должного вкуса. Одно слово: по мощам и елей – какая пара, такие и драгоценности. Впрочем, Клотильда, по словам Вилли, натура деликатная, быть может, ей и понравится царствовать, нацепив на себя эту дребедень. Знаешь, Нелл, покойный король был весьма в теле. Вилли со временем тоже растолстеет, совсем как принц Уэльский, – с явным удовлетворением произнесла Ирен. – К счастью, меня здесь не будет, так что я этого не увижу.