Читать книгу "Царевна Софья и Петр. Драма Софии - Андрей Богданов"

И одеяние было поделано некоторым образом шутошное, а не так влас(т) ное, как наприклад (например) патриарху: митра была жестяная, на форму митр епископов католицких, и на ней написан был Бахус[462]на бочьке, также по одеянию партии игрышные (карты игральные) нашиты были; также вместо панагеи (нагрудной иконы) фляги глинины (глиняные) надеваны были с колокольчиками. А вместо Евангелия был сделана книга, в которой (было спрятано) несколько стклянок с водкою. И все состояло там в церемониях празднество Бахусово.

И во время дня Вербнаго воскресения также процессия после обеда отправлялась на Потешном дворе. Оный патриарх шутошной был возим на верблюде в сад Набережной к погребу фряжскому (итальянскому). И там, довольно напившись, разъезжались по домам.

Также и постановление тем патриархам шутошным и архиереям бывало в городе помянутом Плешпурхе, где была сложена вся церемония в терминах таких, о которых запотребно находим не распространять, но кратко скажем — к пьянству, и к блуду, и всяким дебошам{78}.

Оный же патриарх с Рождества Христова и во всю зиму до масленицы продолжал славление по всем знатным дворам на Москве, и в слободе, и у знатных купцов с воспением обыкновенным церковным, в которых до-мех приуготаливали столы полные с кушанием, и где прилунится обедали все, а в других ужиновали, а во оных токмо пивали. И (так) продолжалось каждый день до полуночи, и разъезжались всегда веселы. Сие славление многим было безчестное и к наказанию от шуток немалому: многие от дураков были биваны, облиты и обруганы.

Теперь будем напоминать о начале придворных дураков и о ссорах во пьянстве между бояры.

Сей обычай был издавно — иметь придворных дураков для забавы, а временем оные служили и для политики, как мы покажем явно в сей Гистории, чему были явные свидетели.

И в первых взят был ко двору дворянин новгородец, Данило Тимофеевич Долгорукой[463]назывался; мужик старой, и набожной, и препростой, который больше не имел шуток никаких, токмо вздор говаривал и зла никому не капабель (не способен) был сделать.

Потом взят был Яков Тургенев[464], из дворян, также мужик старой и без зла, токмо утешен (забавен) был своими поступки и ума рехнулся.

И потом многие были другие взяты, как Филат Шанской[465]из дворян же. Сей пьяной человек, и мужик пронырливой, и употреблен был за ушника (доносчика), и при обедах, будто в шутках или пьянстве, на всех министров разсказывал явно, что кто делает, и кого обидят, и как крадут.

Потом были взяты многие, и собрание немалое, как было из знатных персон, так из простых. А особливо топерь упомянем о князе Шаховском[466], который был ума немалого и читатель книг, токмо самый злой сосуд и пьяной, и всем злодейство делал, с перваго до последнего. И то делал, что проведывал за всеми министры их дел, и потом за столом, при его величестве, явно из них каждого лаевал и попрекал всеми теми их делами, чрез которой канал его величество все ведал.

Оной же, Шаховской, во время славления, которой чин носил архидиакона, и ему были приказаны все выславление расписывать, наживал от того себе великие пожитки, понеже власть имел писать в то славление из стольников, и из гостей, из дьяков, из всяких чинов, из чего ему давали великие подарки.

Оные же дураки, как лепень прилипало, Шаховской и другие прочие, были употреблены (царем) для наказания многим знатным персонам и министрам, будто во пьянстве и от их (шутов) самаго произволения. И когда ему величеству на которого министра было досадно — и чтоб онаго пообругать, то при обедах и других банкетах оным дуракам было приказано котораго министра или которую знатную персону напоить, и побить, и побранить; (шуты) то тотчас чинили, и на оных никому обороны давано не было.

Возвращусь топерь описывать о забавах святошных, которыя при дворе бывали, внесены и начаты чрез одного вымыслом — из спальников Василия Алексеева сына Соковнина[467].

Старой обычай есть в народе российском, что пред праздником Рождества Христова и после играют святки, — то есть в дом друзья между собой сбираются в вечеру, и из подлых (низкородных) людей сами одеваются в платье машкараты, а у знатных людей люди их играют всякия гистории смешныя.

И по тому обыкновению царское величество при дворе своем также играл святки (со) своими комнатными людьми. И одного избрали за главу и установителя той потехи Василья Соковнина, котораго назвали пророком. Сей муж был злой и всяких пакостей наполнен.

И в тех святках, что происходило — то великою книгою не описать, и напишем, что знатнаго. А именно: от того начала ругательство началось знатным персонам и великим домом, а особливо княжеским домом многим и старых бояр.

Людей толстых протаскивали сквозь стула (стулья), где невозможно статься. На многих платье (раз) дирали и оставляли нагишем, иных гузном яицы на лохани разбивали. Иным свечи в (задний) проход забивали; иным на лед гузном сажали; иных в (задний) проход (кузнечным) мехом надували, от чего един Мясной[468], думной дворянин, умер. Иным многия другия ругательства чинили.

И сия потеха святков так происходила трудная, что многие к тем дням приуготовливалися, как бы к смерти. И сие продолжалося до езды заморской в Голландию[469].