Читать книгу "За стеклом - Мэтт Уаймен"

— У меня было несколько дней, чтобы обследовать второй сайт. — Вставив ключ в замок, я обернулась, чтобы обратиться к обоим сразу: — Сейчас мы войдем и будем вести себя совершенно естественно. Все понятно? Слим, я хочу, чтобы ты забрал свой ноутбук из спальни и загрузил его на «белом пятне». Павлов, похоже, с тобой случится крупное несчастье, если ты не облегчишься как можно скорее. Делай, что должен, но не дай зрителям понять, что знаешь о наблюдателях.

— Ха! Будто у меня что-то может получиться. — Мой брат повернулся к приятелю за поддержкой, но Слим почти совсем не открывал рта с тех пор, как мы выбрались на свет из подвала «Перезагрузка». Казалось, он пребывает в оцепенении. — Это почти то же самое, что и воспользоваться общественным сортиром!

— Павлов, мы можем просто постоять здесь еще и подождать, пока не лопнет твой мочевой пузырь, но мне почему-то кажется, что ты предпочтешь опорожнить его на глазах у публики, чем подвергнуть себя подобному унижению. — Я приоткрыла дверь на дюйм, преодолевая сопротивление очередной кучи рекламных проспектов, и предложила брату идти первым. — Все, мы заходим внутрь. Не вздумайте провалить нашу игру.

— Вот, значит, как ты это воспринимаешь? — зашипел Павлов. — Для тебя это игра?

— Игра это или нет, — сказала я, толчком распахивая дверь, — но в любом случае следующий ход за нами.

Когда мы впервые вошли в дом после того, как его оборудовали камерами слежения, от наступивших перемен у нас перехватило дух. От новых ковров на полу до кухни, словно сошедшей со страниц каталога, дом казался идеальным. Теперь он походил на насквозь фальшивую декорацию, выстроенную в студии картонную коробку, внутри которой куда меньше жизни, чем бурлит вокруг. И все же мальчики меня не подвели. Они все сделали, как я просила, хоть и были слегка заторможены в движениях. Меня же больше беспокоило то, что им предстояло сейчас увидеть впервые. Прежде чем раскрыть план, который мы выносили вместе с Добряком, следовало устроить этим двоим экскурсию по второму сайту. Сделать это можно было и в интернет-кафе, но предложение, которое я собиралась внести, предназначалось для внутреннего пользования, и поэтому я решила, что буду придерживаться заранее намеченной программы.

— Вы только посмотрите, — шепнул Слим, впервые попав на сайт complicity. Мы втроем сгрудились на лестничной площадке, еле поместившись в «белом пятне». — Можно даже под диван заглянуть.

— Между прочим, в кухонную раковину тоже встроена камера, — с нажимом заметила я, но как раз в этот миг ноутбуком завладел Павлов. Мы все умолкли, когда он щелкнул на ссылке уборной.

— Безобразие, — прошептал мой брат, пробежав по всем точкам обзора, предлагаемым на странице, даже не задержавшись, чтобы почитать реплики в окошке чата, прикрепленного к каждой из камер. — Отвратительно.

— А что, спальни представлены на сайте в том же объеме? — Поймав мой взгляд над клавиатурой, Слим правильно принял молчание за утвердительный ответ.

— А помните, как Картье тут соловьем разливался насчет «обжитых пространств»? — промычал Павлов. — В следующий раз, когда нога Фрэнка ступит в этот дом, он покинет его в черном мешке, застегнутом на молнию. Посмотрим, как домовладельцу это понравится.

— Ты перестанешь наконец размахивать кулаками? — вступил Слим, и сам вспыливший после посещения сайта. Ему явно хотелось закричать во весь голос. — Сейчас не время для дрянной бравады. Подобная игра бицепсами ни к чему не приведет.

— Спасибо, Слим, — сказала я, отметив про себя, что за время нашей разлуки он успел преобразиться не только в смысле прически. — Рада, что мы наконец-то говорим на одном языке.

Слим вежливо кивнул. Дождавшись, пока не утихнет праведный гнев Павлова, он внес свое предложение: сжечь дом дотла.

— Почему бы и нет? — убежденно заговорил Слим, когда я нахмурилась в ответ. — Обойдемся без кровопролития.

Я бросила взгляд на брата, щелкавшего клавишами с видом виртуального мстителя. Когда Слим попросил его включить камеру, установленную над входом («Лучше всего горят дверные коврики»), мне показалось, что я чую исходящий от обоих запах тестостерона.

— Парни, — я повысила голос чуть больше, чем мне бы того хотелось, но это был единственный способ удержать их под контролем. — Насилие — не наш метод. У меня есть план, который вернет все, что нам причитается, и даже больше, но я не скажу ни слова, пока вы оба не успокоитесь. Попробуйте закрыть глаза и сосчитать до десяти.

Два гневных взгляда были мне ответом, но я говорила совершенно серьезно.

— Начинайте. — Лишь когда они с неохотой подчинились, я наградила обоих улыбкой. — Теперь слушайте: мы не должны терять хладнокровие. Мыслим рационально. Шевелим мозгами. Короче, слушайте внимательно и делайте в точности то, что я говорю. Все понятно? Хорошо. Поехали… Раз. Два. Три…

На счете «три» из динамиков ноутбука донесся знакомый шелест. Что-то тихонько просовывали к нам под дверь, что заставило обоих моих собеседников широко распахнуть глаза. Окошко веб-камеры, все еще нацеленной на входную дверь, подтвердило услышанное.

— Ну все, попался! — Павлов тенью мелькнул перед экраном в попытке преодолеть ступени и задел при этом его уголок пяткой. — Сейчас я отучу этих гадов лезть в нашу жизнь.

— Погоди! — Я захлопнула ноутбук, пока его не затоптали, и не без труда выпрямилась, чтобы бежать за братом. Не так-то это просто в юбке до пят, да еще и с нависшим надо мною Слимом. — Сосчитай до десяти!

Если ты устроился работать разносчиком пиццы, то на быструю карьеру не рассчитывай. Единственные преимущества, которые получаешь, — это мопед с большой коробкой на багажнике, исцарапанная мотоциклетная каска и красная куртка на молнии, ну еще, в лучшем случае, немножко чаевых. Обязанности самые несложные: развозишь заказанную пиццу, а когда развозить нечего, раскидываешь по домам рекламные открытки. Чаевых, конечно, в таком случае ждать не приходится, но с другой стороны, разносчик вряд ли ожидает наткнуться на разъяренного сумасшедшего, одетого как типичный психолог-консультант, который попытается запихнуть комок бумаги ему в глотку. Вряд ли простой разносчик пиццы знает, как выглядят психологи, хотя мне представляется, что на этого парня встреча с Павловым произвела известное впечатление.

— Что, не нравится? — вопил мой брат, когда я пыталась оттащить его. Бедняга рассыльный оказался прижат к стене у крыльца: глаза в ужасе зажмурены, а во рту — очередной смятый флаер. — Мой почтовый ящик — не пункт приема макулатуры, так что больше не марай эту дверь своей дрянью, слышишь?

— Павлов…

— Потому что в следующий раз, клянусь Господом Богом, я засуну эти бумажки в твою поганую задницу!

— Павлов, люди же смотрят! — Уже вторая по счету попытка отвлечь его внимание исходила не от Слима или меня, но с той стороны калитки. Я первой перевела туда взгляд и успела заметить, как Фрэнк сунул в рот еще один орех и ухмыльнулся своему спутнику. Зеваки набежали, наверное, со всего цветочного рынка и выстроились вокруг полумесяцем.