Читать книгу "Тайные дневники Шарлотты Бронте - Сири Джеймс"

— Мисс Бронте… — встревоженно начал он.

— Мое сердце разрывается от сочувствия к Эйнли, но вы! Вам безразлично их положение. Вы отвергли их мольбу из принципа! — Я покачала головой, припомнив случай, когда он вел себя не менее оскорбительно. — Судя по всему, у вас вошло в привычку отвергать тех, кто не соответствует вашим высоким стандартам, мистер Николлс. Для меня остается загадкой, сэр, как вы уживаетесь сами с собой, ведь вы точно так же бессердечно и неразборчиво отвергаете женщин, не способных послужить вашим целям!

Мистер Николлс уставился на меня с изумленным испугом.

— Прошу прощения? Женщин?

— Женщины для вас всего лишь вещи, сэр, которые можно выбросить, едва они станут ненужными!

— Почему вы так думаете?

— Вам не приходило в голову, сэр, когда я встретила мисс Бриджет Мэлоун несколько лет назад, что она поведает о ваших отношениях в Ирландии? — выпалила я.

Викарий смертельно побледнел, и мгновение казалось, что он лишился дара речи. Наконец он тихо промолвил:

— Что вам сказала мисс Мэлоун?

— Чистую правду: как вы увлекли ее и пообещали жениться, а затем хладнокровно покинули, когда отец отказал ей в приданом.

— Она так сказала?

— Не сомневайтесь! Вы негодяй, мистер Николлс. Невыносимый негодяй! Признание мисс Мэлоун ничуть не удивило меня, поскольку я не раз становилась свидетельницей ваших взглядов на женщин в целом и одиноких женщин в особенности. Позвольте указать вам, сэр, что не все незамужние женщины — охотящиеся на мужей старые девы, как бы глубоко это ложное впечатление не въелось в ваш ум и умы ваших коллег! Многие из нас вполне довольны незамужней долей. Мы не станем продавать нашу драгоценную независимость ради прозябания в рабстве у эгоцентричного глупца вроде вас, как бы сильно ни нуждались! Вполне достаточно того, что нам приходится мириться с вашим узколобым самодовольством в роли викария! Теперь что касается Эйнли. Они прихожане, сэр. Они всегда так высоко отзывались о вас, а вы оставили их в час жесточайшей нужды. Неужели так трудно прочесть пару молитв над могилкой их несчастного малыша?

С этими словами, печатая шаг, я направилась к двери пастората, рывком распахнула ее и с грохотом захлопнула, ни разу не оглянувшись.

Я немедленно поднялась к отцу, намереваясь выразить свое мнение о положении Эйнли, но папа выглядел таким слабым и хрупким и так надрывно кашлял, что мне не хватило мужества расстроить его еще больше.

Тем же вечером я излила сердце сестрам. Эмили была поражена черствым обращением мистера Николлса с Эйнли. Набожную Анну переполняли противоречивые чувства. В конце концов, вопреки всем нашим аргументам, она заявила, что мистер Николлс поступил в согласии с учением церкви и что его решение было верным и справедливым.

— Тебе не следовало так жестоко критиковать мистера Николлса, — заметила Анна.

— Я была абсолютно искренней и не жалею об этом. Никогда не прощу его.

На следующее утро по дороге из дома в деревню я увидела в дальнем конце церковного двора небольшую группу людей. Среди них я разглядела мистера и миссис Эйнли с восемью детьми и нескольких соседей. Они стояли над могилой. Когда один из присутствующих чуть отступил в сторону, выяснилось, что погребальные молитвы читает не кто иной, как сам мистер Николлс.

Сердце в груди подскочило от радости. Очевидно, моя вчерашняя вспышка не пропала даром. Мистер Николлс прислушался ко мне! Несмотря на прочие недостатки, в его пользу свидетельствовало то, что он отнюдь не горделив и способен признавать ошибки и исправлять их. Я поспешно присоединилась к собравшимся, как раз вовремя, поскольку мистер Николлс произносил прощальные слова над гробом маленького Альберта Эйнли. Закончив, он поднял глаза и отвернулся, заметив меня. Его лицо затуманили такая горечь и гнев, что я была захвачена врасплох и подумала в смятении: «Неужели эта ярость направлена на меня?»

Я принесла свои соболезнования мистеру и миссис Эйнли, которые поблагодарили меня за то, что мистер Николлс заглянул к ним рано утром и сообщил, что передумал насчет места последнего упокоения их малыша, если на похороны позовут только самых близких. Мне стало теплее оттого, что их горе смягчилось хотя бы отчасти. Когда я снова подняла глаза, намереваясь сразиться с дурным настроением мистера Николлса и выразить свою благодарность, викария уже не было.

Через полчаса, выйдя из лавки сапожника, где с меня снимали мерки для новой пары туфель, я у дверей почты наткнулась на Сильвию Мэлоун.

— Доброе утро, мисс Мэлоун, — поздоровалась я.

— Мисс Бронте! — Сильвия странно посмотрела на меня, но быстро успокоилась, решительно подошла и улыбнулась. — Как поживаете? Давненько не общались.

— О да. — Несколько недель я не видела Сильвию в церкви, но она никогда не была ревностной прихожанкой. — Надеюсь, у вас и вашей семьи все хорошо.

— Лучше не бывает.

Сильвия кратко изложила мне различные события, которые произошли с ней после нашей последней встречи, а я поделилась кое-чем из жизни своей семьи. Я уже собиралась распрощаться, но тут — случай с мистером Никодлсом был еще свеж в моей памяти — мне пришло в голову спросить:

— Какие новости от вашей кузины, мисс Бриджет? Обзавелась она новым кавалером?

— Еще как, мисс Бронте. Пару недель назад я получила от нее весточку. Она помолвлена и скоро выйдет замуж.

— Помолвлена? Чудесно. Надеюсь, он хороший человек?

— Не знаю, ведь я ни разу не видела его, но он при деньгах, это точно. Он торговец, как и мой дядя. Бриджет кажется вполне счастливой.

— В таком случае рада за нее.

Сильвия помедлила, затем добавила:

— Бриджет написала еще кое-что, мисс Бронте. И разрешила вам рассказать, если вам еще неизвестно. Но… это случилось так давно, наверное, вы уже забыли.

— Забыла о чем?

— Помните, как моя кузина поносила мистера Николлса, когда была здесь три года назад? Мол, он ухаживал за ней и бросил?

— Припоминаю.

— Так вот, похоже, Бриджет кое-что приукрасила.

Я уставилась на Сильвию.

— Что вы имеете в виду?

— Теперь, когда Бриджет помолвлена и должна венчаться, она пожелала облегчить душу от всего, что натворила в прошлом. Ей стыдно признаваться, но все, что она наговорила о мистере Николлсе, — неправда.

— Неправда?

— Да. Наш викарий не сделал ничего дурного. Только сама Бриджет. Он действительно к ним захаживал, но к ее брату, а не к ней. Мистер Николлс был таким высоким, красивым и добрым, что Бриджет влюбилась. Однажды она открыла ему свои чувства, и он ответил, что не испытывает взаимной страсти. Он не оставил ей никакой надежды. Это очень разозлило ее, она наплела брату ядовитой лжи о мистере Николлсе, утверждая, что тот позволил себе с ней недопустимые вольности. Ничего незаконного, между прочим, поскольку она уже вошла в возраст, но из-за этого мистера Николлса на время разбирательства выставили из Тринити-колледжа, что, очевидно, причинило ему несказанное горе.