Читать книгу "Кровь ворона - Александр Прозоров"

Веревка, которую толкали снизу четверо храмовых воинов, подпирала его, не давая остановиться или упасть. Уже через минуту ведун взметнулся над зубцами, спрыгнул на стену, тут же выбросил вперед щит, окантовкой перебивая руку растерявшемуся лучнику, рванул палаш, рубанул другого, тоже не успевшего поменять оружие и пытавшегося заслониться луком. Устремился вслед за заскочившим справа храмовым воином по стене к терему.

Еще один дружинник бросил лук, схватился за меч и закрылся было щитом — воин, не снижая скорости, прыгнул ему прямо на щит, подтоком отбил клинок, резко обрушил сверкающий стальной полумесяц, спрыгнул и побежал дальше. Олег даже не успел его обогнать!

Вскоре стену перегородил строй из трех копейщиков, сомкнувшихся плечом к плечу. Храмового воина попытались наколоть все трое — пользуясь шансом, Олег поднырнул под древки, вскинул щит, подбивая их вверх, и одновременно рубанул понизу, под деревянными дисками, по ногам. Никуда не попал — но бой перешел в ближний, так что дружинники бросили копья и похватали мечи. Двое попытались, сомкнувшись, спихнуть ведуна со стены — и тем разорвали строй, открыв бок волхву.

Удар ногой в щит своего врага чтобы на миг отвлечь от схватки, укол бердыша в длинном хвате — правый противник осел. Олег с размаху рубанул верхний край щита левого, дернул к себе, открывая, и поверх диска ударил бедолагу в лицо краем своего. Дружинник опрокинулся.

Олег потратил пару секунд, чтобы освободить палаш — храмовый воин как раз успел управиться со своим противником, — и они устремились к совсем уже близкому терему.

Перед дверьми стрелковой площадки стояли пятеро ратников — но они неожиданно выставили вперед открытые ладони, показывая, что не сражаются.

— Да пребудет с вами милость Святовита, — пожелал им волхв, и они скатились вниз по лестнице. Безоружные селяне в тулупах и рубахах прыснули в стороны, а дружинники еще только подбегали от высокого дома, что стоял у дальней стены. — Засов!

Олег кивнул, метнулся к воротам, навалился плечом на толстый дубовый засов, приподнял, сдвинул. Еще немного. Рядом встал кто-то еще, дело пошло веселее. Послышался звон железа — бегущих на помощь дружинников остановили воины, что спустились со стены после Олега. Еще толчок — засов освободил левую створку, она сама медленно отворилась наружу, и в крепость, сверкая бердышами, хлынули волхвы. Шум схватки сразу стих — защитники признали свое поражение и предпочли побросать оружие. Храмовые воины — не половцы и не хазары, грабить или продавать в рабство не станут.

— Эй, Рюрик! — закричал Олег, подходя к большому дому в два жилья, что прижался к дальней стене крепости. — Рюрик, я знаю, что ты там! Ты что, хочешь сдохнуть, как крыса? Ждешь, когда мы запалим дом? Эй, отребье княжеского рода, ты ведь хотел меня убить! Так выходи! Выходи, я здесь! Хоть умри достойно, подлая морда!

Ведун звал его — но когда дверь открылась, и князь вышел на крыльцо, вздрогнул от неожиданности. Как-то не ожидал он от обманщика и работорговца этакой смелости. Впрочем, князь Рюрик был в кольчуге, в шеломе с бармицей и низкой полумаской.

— Да, ведун, — сказал он. — не убить тебя там, на реке, было глупо. Ты ведь склизок, как пиявка. Ты смог выскользнуть даже у торков между пальцев, хотя они клялись продать тебя на самую гнилую каменоломню. Но сегодня я тебя уже не упущу.

Он спустился по ступеням и вытянул из ножен меч.

— Кто-нибудь, смертные, — громко распорядился Явор. — Вкопайте перед воротами кол. Мы посадим на него князя, если он останется жив.

Рюрик фыркнул под полумаской:

— Ты глянь. Сегодня мы с тобой опять на Калиновом мосту встретимся. У нас будет долгий день, ведун Олег.

— Нет, княже, — покачал головой Середин. — Без меня…

Замахнувшись из-за плеча, он направил вперед палаш. Князь, как и полагалось, вскинул навстречу щит, одновременно выбросил перед собой меч, метясь ему в лоб. Но Олег не вкладывал в удар силы, и клинок не имел инерции. А потому ведун без труда смог рубануть им поперек движения князя, и тяжелый конец палаша молниеносно прорезал запястье врага, отделяя кисть с мечом от руки.

— Ой, — удивленно поднес обрубок к лицу Рюрик.

— Прощай, сокол.

Оголовьем сабли ведун отвел в сторону щит врага и рубанул его поперек головы, чуть ниже полумаски. Прямого удара кольчужное плетение не выдержало и расползлось, как обычная тряпка, не мешая стали погрузиться глубоко в человеческую плоть.

— Эй, кто там ушел?! Кол можно не вкапывать, — подошел ближе Явор. — Быстро ты его.

— Устал. Много дороги, много беготни, штурм. К тому же я так долго ждал этого момента, что в душе оно как-то перегорело. Сдох, и ладно. Пусть криксы болотные о нем думают.

— Это правильно, — согласился волхв. — Часто думать о враге — значит, подарить ему часть своей жизни. Похоже, мы выполнили свой долг перед храмом. Возвращаемся?

— Прости, Явор, — покачал головой Олег. — Я знаю, что священный остров Руян — это сердце Руси, но я больше привык к этим краям. Да и напутешествовался я за это лето.

— Ты помог храму Святовита найти и покарать отступника. Ты можешь просить у верховного волхва любой награды.

— Ох, Явор, — горько рассмеялся ведун. — Ты знаешь, этой весной, катя вдоль реки на двух возках, груженных добычей, с мешками добра, я горько сетовал на скупость ко мне богов и тяжесть своей жизни. Сейчас у меня нет ни лошадей, ни возков, ни добра, ни добычи. Но я почти счастлив, Явор. Я начал понимать один важный нюанс нашей жизни. Важно не то, сколько у тебя добра и насколько ты богат. Важно то, сколь ты способен радоваться тому, что имеешь. Лишняя горсть золота — это совсем не то, ради чего стоит рвать жилы или тратить жизнь. Жизнь — это свобода, это рассветы и закаты, это лесной воздух. Зачем мне награды храма, Явор, если я уже имею этот воздух, лес, если нахожусь на родной земле?

— Да, — кивнул волхв. — Много бы я дал, чтобы хоть половина просителей нашего храма могла услышать твои слова и принять скрытую в них истину. И все ж не забывай, что врата храма Святовита всегда открыты для тебя и что за его стенами тебя всегда ждет верный друг… Но куда же ты тогда сейчас? Останешься здесь, на Кержени?

— До Мурома тут по прямой верст тридцать, не более, — пожал плечами Середин. — Для пешего лес не преграда, за пару дней дойду.

— Один? Через чащобу?

— Явор… Не мне бояться лесной нежити. Пусть она боится.

— Подожди. Кажется, я могу сделать для тебя подарок, которого ты хотел бы больше всего… — Он выдернул нож, подступил — и Олег вскрикнул от острой боли в ухе.

— Ты чего, волхв? Арабов мне мало было?

— Когда ранка заживет, никакой дырки уже не будет. Пожалуй, даже шрама не останется.

— Спасибо, Явор, — поморщившись, потрогал ведун ухо кончиками пальцев. — Я про нее и забыл совсем. Теперь точно всё… Ну, прощай, волхв?

— Прощай…