Читать книгу "Истории про девочку Эмили - Люси Мод Монтгомери"

Тот июльский день выдался душным и жарким — слишком жарким, чтобы бродить по берегу залива, а потому, свернувшись калачиком на диване в задней гостиной, Эмили читала «Вождей шотландских кланов»[70]. На сердце у нее было очень легко. Женщина-ветер трепала ветви кленов в большой роще за Старой Мызой, переворачивая их листья так, что каждое дерево словно расцветало странными бледно-серебристыми цветами; из сада доносились чудесные ароматы; мир был прелестен; она получила письмо от тети Лоры, в котором говорилось, что для нее оставили одного из котят Задиры Сэл. Когда умер Майк Второй, Эмили думала, что у нее никогда не появится желания завести другого котенка, но теперь обнаружила, что очень этого хочет. Все в мире шло так, как нужно; она была столь счастлива, что, вероятно, пожертвовала бы самое драгоценное из своего имущества завистливым богам, если бы что-нибудь знала об этом старом языческом веровании.

Устав раскладывать пасьянс, бабушка Нэнси отбросила карты и взялась за вязание.

— Эмили, — сказала она, — не собирается ли твоя тетя Лора замуж за доктора Бернли?

Всем своим видом Эмили, которую так неожиданно заставили вернуться с поля битвы при Баннокберне[71], выразила скуку. Сплетники в Блэр-Уотер очень часто, прямо или косвенно, пытались получить ответ на этот вопрос, а теперь она услышала его и в Прист-Понд.

— Нет, я уверена, что не собирается, — сказала она. — Ведь доктор Бернли ненавидит женщин.

Бабушка Нэнси засмеялась.

— Я подумала, что, быть может, у него это прошло. Вот уже одиннадцать лет, с тех пор как от него сбежала жена. Редко встретишь мужчину, который не изменил бы своего мнения за одиннадцать лет. Но Аллан Бернли всегда был непоколебим во всем… и в любви, и в ненависти. Он все еще любит свою жену… и поэтому ненавидит как память о ней, так и всех других женщин.

— Я никогда не слышала, что там произошло на самом деле, — вмешалась в разговор Кэролайн. — Кто была его жена?

— Беатрис Митчелл… из шрузбурских Митчеллов. Ей едва исполнилось восемнадцать, когда Аллан на ней женился. Ему тогда было тридцать пять. Эмили, смотри не окажись такой дурой, чтобы выйти за мужчину, который намного старше тебя.

Эмили ничего не ответила. «Вожди шотландских кланов» были забыты. Кончики ее пальцев похолодели, как это всегда случалось при сильном волнении, а глаза сделались почти черными. Вот-вот она проникнет в тайну, которая так долго тревожила и смущала ее. Ее сердце замирало от страха, что бабушка Нэнси переменит тему.

— Я слышала, она была изумительной красавицей, — сказала Кэролайн.

Бабушка Нэнси фыркнула.

— Как на чей вкус. О, разумеется, она была хорошенькой… одна из этих ваших золотоволосых куколок. У нее было небольшое родимое пятышко над левой бровью… точь-в-точь крошечное красное сердечко… я никогда не видела ничего, кроме этого родимого пятна, когда смотрела на нее. Но льстецы говорили ей, что это мушка[72]… «сердечко червонной дамы», как они его называли. Аллан с ума по ней сходил. Она была ужасной любительницей пофлиртовать — до того как вышла замуж. Но должна заметить… хотя женщины редко отдают справедливость другим женщинам, Кэролайн… вот ты, например, несправедливая старая ведьма… что она не флиртовала после свадьбы… по меньшей мере, открыто. Она была себе на уме… вечно смеялась, пела, танцевала… самая неподходящая, по моему мнению, жена для Аллана Бернли. А ведь он мог бы жениться на Лоре Марри. Но разве мужчина когда-нибудь колебался в выборе между дурой и умной женщиной? Дура всегда выигрывает, Кэролайн. Вот почему ты так и не обзавелась мужем. Ты была слишком умна. Я заполучила моего, притворившись дурой. Помни об этом, Эмили. У тебя есть мозги. Скрывай это. Твои щиколотки принесут тебе больше пользы, чем все твои мозги.

— Оставь в покое щиколотки Эмили, — перебила ее Кэролайн, горя желанием поскорее услышать скандальную историю. — Продолжай про Бернли.

— Ну… был у нее двоюродный брат… Лео Митчелл из Шрузбури. Ты ведь помнишь Митчеллов, правда, Кэролайн? Этот Лео, красивый малый, морской капитан, был, по слухам, влюблен в Беатрис. Поговаривали, будто Беатрис хотела выйти за него, но родня заставила ее принять предложение Аллана Бернли, потому что это была лучшая партия. Кто знает? Сплетники лгут девять раз и говорят полуправду в десятый. Во всяком случае, она делала вид, что влюблена в Аллана, а он ей верил. Когда Лео вернулся домой из плавания и обнаружил, что Беатрис замужем, он принял это довольно спокойно, но все время крутился поблизости от Блэр-Уотер. Беатрис находила кучу предлогов для встреч с ним. Лео приходился ей кузеном… они выросли вместе… они были как брат и сестра… она чувствовала себя такой одинокой в Блэр-Уотер после прежней городской жизни… ему негде было остановиться, кроме как в доме его брата. Аллан все это послушно глотал… он был влюблен в нее до безумия, и она могла заставить его поверить во что угодно. Она проводила с Лео целые дни, когда Аллан уезжал к пациентам. Потом настал вечер, когда корабль Лео «Дева ветров» должен был отплыть из Блэр-Харбор в Южную Америку. Лео ушел в плавание… и наша любезная леди Беатрис уплыла вместе с ним.

Странный сдавленный звук донесся из угла, где сидела Эмили. Если бы бабушка Нэнси или Кэролайн взглянули на нее, то увидели бы, что девочка сидит смертельно бледная с широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Но они не взглянули. Они продолжали вязать и сплетничать с огромным удовольствием.

— Как это принял доктор? — спросила Кэролайн.

— Как принял… как принял… никто не знает. Всем, впрочем, известно, каков он с тех пор. Он вернулся домой в тот вечер, когда уже темнело. Ребенок спал в колыбели, за ним приглядывала девушка-служанка. Она сказала Аллану, что миссис Бернли пошла в гавань со своим кузеном, чтобы проводить его на корабль, и вернется в десять. Аллан ждал ее довольно спокойно — он никогда в ней не сомневался, — но она не вернулась. Она и не собиралась возвращаться. Наутро «Девы ветров» уже не было… корабль покинул гавань накануне ночью. Беатрис поднялась на борт вместе с Лео… и это все, что кому-либо было известно. Аллан Бернли не сказал ничего, лишь запретил упоминать при нем ее имя. Но «Дева ветров» потерпела крушение у мыса Хаттерас; все находившиеся на борту пошли ко дну, и это был конец побега и конец Беатрис с ее красотой, смехом и «сердечком червонной дамы».

— Но не конец позору и горю, который она навлекла на свой дом, — сказала Кэролайн ворчливо. — Я бы такую женщину вымазала дегтем, вываляла в перьях и прокатила по улицам.