Читать книгу "Владелец кинотеатра - Андрей Быстров"

— Идем, — повторила Оля.

Они сделали несколько шагов. За секунду до того, как экран преградил бы им путь, Борис ощутил нарастающую волну тепла… Потом яркая белая вспышка на мгновение ослепила его.

Еще шаг. Они не поворачивались, не меняли направления движения, но теперь они не входили в экран, а выходили из него на те же подмостки.

Пошатнувшись, теряя равновесие от головокружения, Борис крепче стиснул руку Оли и бросил взгляд назад. Ничего; никаких фильмов, никаких городов. Борис и Оля стояли рядом, в темноте и тишине.

Часть четвертаяОстрие меча

1.

Зрение постепенно приспосабливалось. Вскоре обнаружилось, что темнота здесь была все же не полной; ее рассеивал тусклый свет запыленных лампочек, свисавших с потолка на длинных шнурах.

Да, это был зал кинотеатра «Олимпия»… Dream Theater, если угодно. Борис и Оля узнавали и не узнавали его.

Экрана вообще не было. Бурая краска на деревянной стене, где ему полагалось быть, почти вся отстала и облупилась; кое-где зияли черные провалы. Кресла в зале были сняты и в беспорядке свалены у стены, и кресел этих было заметно меньше, чем могло бы хватить на все ряды. На полу громоздились какие-то серые мешки и разбитые ящики. Одна из дверей в зал, полуоткрытая, держалась на нижней петле, вторая отсутствовала. Жалкие останки гипсовых украшений бельэтажа усиливали впечатление полнейшего запустения.

— Что это? — пробормотал Борис, озираясь вокруг. — Где мы?

— В «Олимпии», где же еще, — сказала Оля.

— Да, но… Мы в нашем времени? Мы вернулись?

— Да, мы вернулись.

— А… Что же случилось с кинотеатром?

— Откуда я знаю! Слушай, Борис… Добраться бы до дома!

— Интересно, как? На автобусе — в наших маскарадных костюмах? Да у нас и денег нет на автобус, я уж не говорю о том, что мы даже не знаем, день сейчас или ночь!

— Возьмем такси или частника. Заедем ко мне, у меня дома есть чем расплатиться. Я переоденусь, и потом — к тебе…

— Да, но таксист…

— А какая ему разница, если платят?

На это нечего было возразить. Спотыкаясь о разбросанный там и тут разнообразный хлам, они выбрались в фойе, выглядевшее едва ли лучше зала. Лучи заходящего солнца (вечер!) проникали сквозь пыльные стекла, некоторые из окон были разбиты.

— Подожди, — сказал Борис и направился туда, где была дверь, ведущая к лестнице на второй этаж.

— Куда ты? — окликнула его Оля.

— Я хочу посмотреть.

— Нет там никакого Кремина.

— И все-таки я посмотрю.

Он потянул за ручку, но дверь не открылась. Тогда он дернул сильнее. Дверное полотно отвалилось и шлепнулось на пол, чуть не задев плечо вовремя отскочившего Бориса и подняв тучу пыли.

Винтовая лестница лежала в развалинах, наверх вело что-то вроде небрежно сколоченного дощатого трапа. Борис махнул рукой. Оля права — нечего здесь делать.

Парадную дверь, не то запертую, не то заклиненную, открыть не удалось. На улицу им пришлось выбираться через разбитое окно. Дверь кассы была загорожена железными бочками с ошметьями засохшего цемента.

Им повезло — уже вторая машина, красные «Жигули», затормозила у кромки тротуара. Водитель молча оглядел с ног до головы сначала Олю, затем Бориса.

— Артисты, что ли? — осведомился он, впрочем, без особого любопытства.

— Артисты, точно, — ухватился Борис за удачное объяснение. — Самодеятельные. В нашем маленьком клубе и переодеться толком негде, вот, выкручиваемся…

— Куда ехать-то?

Оля назвала свой адрес. Водитель кивнул.

— Садитесь… Вашу… Сумку можете в багажник положить.

Борис покосился на саквояж.

— Нет. Это я лучше при себе оставлю. Там хрупкий реквизит.

— Как знаете, — равнодушно сказал водитель.

По дороге они договорились о том, что Оля поднимется к себе, переоденется, заплатит, а потом водитель отвезет их к дому Бориса.

Выйдя из машины, Оля направилась к подъезду, но вдруг остановилась. Борис тоже вышел, захлопнув за собой дверцу.

— Что случилось?

— А… Как же я попаду внутрь? Ключей ведь нет. Все осталось там, у Кремина.

— Ох, черт… А у тебя нет привычки оставлять запасные ключи у соседей?

— Нет, к сожалению. Правда, есть слесарь дядя Петя, он за бутылку хоть форт Нокс откроет. Но дома ли он сейчас?

— Проверь.

— И у тебя та же проблема. Когда я пришла, твоя дверь была открыта. Но когда я уходила, я ее захлопнула!

— Вот дела… Путешествовать по временам и споткнуться о самые обыкновенные ключи! Пожалуй, придется дяде Пете прокатиться с нами. Как ты думаешь, он согласится?

— В цене сойдемся, куда он денется… Только бы он был дома! Да сейчас ему вроде бы и негде больше быть… Или дома, или у соседа пьет.

Оля нырнула в подъезд, а Борис остался объясняться с водителем по поводу непредвиденной задержки. Тот не возражал. Набавите, сказал он, так хоть до утра могу ждать.

Через полчаса Оля вернулась, одетая в джинсовый костюм, в сопровождении помятой полупьяной личности с небольшим потертым чемоданчиком. Наверное, Оля и дяде Пете рассказала о самодеятельности. Но скорее всего, тому было глубоко наплевать, кто как одет, если впереди маячили вожделенные бутылки.

— Петр Иванович — маг и волшебник, — представила Оля своего спутника. — Открыл замок в два счета и не повредил ни капельки! Я взяла дома запасные ключи…

Польщенный Петр Иванович лишь буркнул что-то. Вскоре все трое стояли у подъезда дома Бориса, провожая взглядами отъезжающую машину.

— Мне почему-то страшно, — признался Борис.

Оля посмотрела на него.

— Страшно войти в собственную квартиру?

— Там все начиналось…

Они поднялись по лестнице. Петр Иванович принялся было осматривать замок, но тут же выяснилось, что его искусство не пригодится.

Замок снова был открыт.

2.

Расплатившись с Петром Ивановичем как за сделанную работу (не его вина, что работы не нашлось) Оля и Борис вошли в прихожую.

Оля сразу взглянула на дверной косяк. Там не было процарапанной надписи «NIEMAND», семи букв, так испугавших ее тогда. Не было заметно и свежей краски, как если бы надпись недавно зашпаклевали и закрасили. Нет, этой надписи словно никогда и не существовало.