Читать книгу "Бригада - Уильям Форстен"

Поднявшись вверх еще на двадцать футов, Петраччи наконец выровнял машину и повернул на восток.

— Деревня, — заметил Федор, указывая вправо и вниз.

У Джека не было времени вертеть головой и разглядывать местные достопримечательности. Прямо по курсу находился лес, а за ним начиналась дорога, ведущая через перевал. Теперь, когда они набрали скорость, Джек вновь потянул руль высоты на себя и устремился в ущелье. Вершины деревьев исчезали в низко висевших тучах. Вдруг нос дирижабля задрался слишком высоко, и Джек перестал видеть землю под собой. Уменьшив угол подъема, он понесся вперед, едва не задевая крыльями деревья, росшие по обе стороны ущелья. На переднее стекло машины начали капать тяжелые капли, и Джеку пришло в голову, что было бы неплохо изобрести какое-нибудь устройство, которое вытирало бы эту воду.

Горная дорога плавно вела вверх, и он наконец разжал хватку на запястье Федора.

— Никогда больше не полечу с тобой, — заплетающимся языком выдавил Федор.

— Я напьюсь от счастья в тот день, когда ты подашь заявление об отставке, — тут же парировал Джек.

— Сэр?

Голос, доносившийся из переговорной трубы, принадлежал Юлию Крассу, племяннику Марка.

— Что у тебя стряслось? — спросил у него Петраччи.

— Сэр, скажите, а это каждый раз бывает так же захватывающе, как и сейчас? — поинтересовался на ломаном русском римлянин.

Федор выхватил у Джека переговорную трубу.

— Парень, когда за штурвалом находится этот псих, он каждый раз придумывает какой-нибудь новый аттракцион.

— Да я просто так спросил, — заикаясь, отозвался Юлий.

С каждой милей они приближались к перевалу. Джек прикинул, что, благодаря попутному ветру, «Орел» делает не меньше сорока миль в час.

— Сэр, я вижу Бугарина! — возбужденно воскликнул Юлий. — Он летит прямо за нами!

Джек довольно ухмыльнулся. Молодой пилот успел налетать всего восемь часов, половину из которых занял перелет от моря к каменоломне. Просто чудо, что ему удалось поднять свою машину в воздух.

— Перевал прямо по курсу, — вскоре сообщил ему Федор.

Джек молча кивнул. Дорога вела вверх и исчезала в ущелье, которое было полностью затянуто облаками.

— Теперь начинается самое интересное, — прошептал он. Слегка опустив вниз нос дирижабля, Джек сбросил высоту, и «Орел» полетел над самыми верхушками деревьев. Когда дорога стала вновь забирать в горы, Петраччи опять потянул на себя руль высоты и уставился на компас.

— Будем надеяться, что эти чертовы римляне делают свои дороги прямыми, — пробурчал он.

— Так и есть, — сердито отозвался кормовой стрелок.

Оставив реплику канонира без ответа, Джек еще немного поднял нос машины, не сводя глаз с компаса. Слева промелькнула какая-то тень. Крыло «Орла» слегка задело покрытую снегом сосну, и машину сильно тряхнуло.

— Дорогу почти не видно, — сообщил Джеку Федор. — Но пока что ее еще можно разглядеть. Пока что можно.

Слушая своего второго пилота, Петраччи крепче сжал штурвал. Судя по карте, дорога вела прямо на перевал, а оттуда поворачивала вправо и спускалась вниз, к открытой степи. Если повернуть слишком поздно, они врежутся в противоположный склон ущелья, но и спешка тоже грозила аварией. Тонкая нитка дороги то проступала сквозь туман, то вновь исчезала в нем.

Он выждал еще несколько секунд.

— Дорога повернула к востоку! — завопил Федор.

Джек переложил штурвал вправо. Правое крыло опустилось вниз, и дирижабль вошел в вираж. Джек плавно потянул на себя руль высоты, и секунду спустя они вырвались из гущи облаков.

Прямо под ними двигалась вереница повозок, возглавляемая тремя броневиками из числа тех, что сломались во время подъема к каменоломне, но были быстро отремонтированы механиками. Дорога снова повернула влево, и Джек полетел вдоль нее. С подветренной стороны хребта дождь был не таким сильным, и на переднее стекло падали лишь редкие капли. Джек с радостью увидел внизу длинную колонну одетых в синие мундиры солдат, которые спускались от перевала к степи, — 3-я дивизия 8-го корпуса на марше. Задрав головы к небу, пехотинцы Ганса махали вслед дирижаблю и радостно кричали. Справа от Джека была долина Эбро, и он даже мог разглядеть ближайший к горам мост. Вдали над краем горизонта поднимался дым. Очевидно, это горела железнодорожная переправа, подожженная Гансом. Вся картина последней операции была у него перед глазами, и Джеку хватило одного взгляда, чтобы уяснить положение дел. На его лице появилась улыбка.

Несмотря на тот страх, который он всегда испытывал при одной мысли о полетах, в жизни Джека были такие мгновения, когда он чувствовал себя могучим богом, парящим над землей. Ради этих секунд и стоило жить. Здесь, в небе, где не было царившей внизу вони и грязи, война все еще казалась чем-то благородным.

Пролетев над колонной пехотинцев, Джек покачал крыльями, приветствуя ветеранов Ганса, и начал разворачивать «Орла» в сторону соседнего перевала.

— Джек, посмотри на северо-запад, — произнес Федор.

Петраччи повернул голову, и сердце замерло у него в груди. Над горизонтом поднимались десятки небольших столбов дыма. Гаарк все-таки выслал сюда свои броневики.

Смахнув с лица несколько капель дождя, Пэт поднес к глазам полевой бинокль и навел его на внешние западные укрепления. Вдоль стены на протяжении ста с лишним ярдов, от берега Тибра и до огневой позиции, на которой располагалась батарея из четырех орудий, развевались красные знамена шести бантагских полков. Сквозь пелену дождя было видно, как черная волна захлестнула стену и устремилась к внутренним укреплениям. Бантагов было не меньше тысячи, и, хотя пушки людей успели сделать несколько выстрелов, уложив около сотни врагов, солдат орды это не остановило. Разглядеть, что происходит в лабиринте городских улиц, было просто невозможно. К счастью, дождь несколько притушил пожары, но Пэт видел, что горожане близки к панике. В западной части Рима, где до войны проживало не больше ста тысяч человек, теперь находилось примерно полмиллиона беженцев. Если бантаги захватят предместья, всем этим людям придется укрыться в старой цитадели. Но для них там просто нет места!

Пэт расставил свои войска по позициям задолго до рассвета, понимая, что после того, как начнется штурм, никакие маневры и передислокации будут уже невозможны. Где-то на нижнем этаже здания раздавался треск телеграфных аппаратов, передававших отчаянные просьбы направить подкрепления, прислать боеприпасы или дать разрешение отступить. Но сейчас Пэт был не властен что-либо сделать, сражение вышло из-под его контроля, и ирландец надеялся только на то, что его закаленные в боях ветераны найдут в себе силы отразить этот натиск бантагов.

Артобстрел, начатый Гаарком за час до восхода солнца, продолжался до сих пор. Но ухо опытного артиллериста уловило едва заметные изменения в ритме канонады. Она была не такой яростной, как вначале. Батарея производила залп, после чего затихала на несколько минут и только потом снова открывала огонь. Общее количество орудий, участвовавших в обстреле, было так велико, что разрывы снарядов звучали постоянно, но огневая мощь бантагских батарей была меньше, чем во время 1-го прорыва или в течение тех недель, когда шли кровопролитные бои в восточной части города. И уж совершенно точно, что эта канонада была не чета той, которую бантаги обрушили на защитников Рима во время вчерашнего штурма укреплений на восточном берегу.