Читать книгу "Аманда - Кей Хупер"

Через неделю-другую, подумал Уокер, Аманда сможет сесть в седло. В первый раз за двадцать лет.

Ей все это далось нелегко, впрочем, так же как и остальным Далтонам. Смерть Джесса, самоубийство Мэгги, да еще с помощью того же яда, которым она пыталась отравить Аманду. И в довершение к этому убийство двадцатилетней давности. Подтвердились и подозрения, что смерть Виктора не была результатом несчастного случая.

Все это вызвало бурю эмоций, и не только среди местных жителей, а чуть ли не по всей стране. Под каждым деревом, похоже, скрывался репортер или телевизионщик. Ходили даже слухи, что снимается, почти нелегально, телефильм на эту тему.

Практически вся история вышла наружу. По крайней мере настолько, насколько это возможно, когда главные действующие лица уже не в состоянии ничего рассказать. На семейном совете Аманда решительно высказала свое мнение: она больше не хочет никаких секретов, потому что все секреты чреваты смертельной опасностью. Как ни неприятно, но все же следует предать гласности тайну ее рождения, так же как и все остальное. Все члены семьи с ней согласились.

Поначалу городок Далтон, потрясенный внезапными открытиями, не хотел верить. Однако когда Кейт, Рис и Салли, не говоря уже об Уокере, публично подтвердили все, жителям города пришлось признать, что написана еще одна захватывающая глава в семейной истории Далтонов. И стоит ли этому удивляться в конце концов…

Что касается Аманды, бурные события того дня оставили глубокие шрамы в ее душе, которые долго, очень долго не заживали. Она много спала, но отнюдь не спокойным сном — Хелен Чэнтри сказала, что это нормально, — и вела себя тише, чем обычно. Этого тоже следовало ожидать. Аманда винила себя в том, что ее приезд в «Славу» послужил причиной трагических событий. Но она все же была Далтон, поэтому Уокер надеялся, что ее внутренняя сила одержит верх. Он почти сразу перевез ее к себе. Она приняла это без возражений, более того, с явным облегчением. Ощущение, что «Слава» никогда не сможет стать для нее родным домом, так и не покинуло ее. Впрочем, по крайней мере часть имения теперь принадлежала ей.

Джесс Далтон, как и следовало ожидать, всех их перехитрил. Во время «деловой» поездки в Эшвилл, в ту самую пятницу перед своей смертью, он нанес визит в одну очень известную юридическую фирму, предоставлявшую клиентам высокооплачиваемые и высококачественные услуги. В течение нескольких часов они подготовили новое завещание — совершенно замечательный документ, как признал Уокер, которого вместе с Салли назначили соисполнителем воли завещателя. Он сам зачитал завещание членам семьи.

Салли, несомненно, любивший «Славу» больше всех остальных, получил в наследство далтоновские конюшни и, кроме того, ровно одну четвертую часть имения, включая дом и земли. Рис, Кейт и Аманда также получили по равной доле всей собственности. Рису предоставлялось также право контроля над той частью дел «Далтон индастриз», в которой он был наиболее силен, — реализацией товаров. Кейт получала под свое управление все остальное. Это оказалось настоящим сюрпризом. Хотя Кейт действительно прекрасно разбиралась в делах, никто не ожидал, что Джесс знает об этих способностях своей дочери. Ведь он всегда демонстративно выказывал ей свое пренебрежение.

Уокер не сомневался в том, что Кейт будет прекрасно управлять семейным бизнесом, когда оправится от шока.

Что касается Аманды, то она сначала вообще не хотела принимать никакого наследства. Однако Уокер уговорил ее пока, по крайней мере несколько месяцев, не торопиться с решением. Она сейчас не в состоянии логически мыслить, сказал он. Пройдет время, она оправится от пережитых потрясений, вот тогда пусть и решает, чего ей на самом деле хочется. В конце концов «Слава» действительно принадлежит ей по праву рождения.

Уокер сомневался, что его уговоры переубедят Аманду, но письмо, оставленное Джессом для дочери, заставило ее задуматься. Письмо доставили одновременно с новым завещанием, в конверте с печатью той же юридической фирмы и инструкциями вручить так, чтобы никто этого не видел и не узнал о содержании письма. Впоследствии, если Аманда захочет, она может зачитать его остальным, так решил Джесс.

Пока она дала прочитать письмо только Уокеру. Он не просил об этом, она сама ему предложила. Ей хотелось, чтобы он знал о ее прошлом все, что знает она.

Уокер прочел письмо всего один раз, однако оно надолго сохранилось в его памяти. Каждый раз, когда он вспоминал его, ему слышался голос Джесса.

«Моя дорогая Аманда!

Мне бы хотелось найти какой-нибудь более щадящий способ сообщить тебе то, что ты, как я считаю, должна знать. Теперь я сожалею о том, что не нашел в себе сил рассказать тебе об этом раньше. Много раз я хотел это сделать, но мне не хватало смелости. Прости меня за это.

Я надеюсь, что ты поймешь, радость моя. Поймешь, как это чувство захватывает нас без предупреждения. И нам остается лишь один выбор — либо бороться со своими чувствами, либо подчиниться им. Я знаю, ты меня поймешь. Я видел, как ты смотрела на Уокера.

Я любил Кристин. Я не хотел этого, но это оказалось выше меня. Я влюбился в жену своего сына. Не могу передать тебе, какая это была для меня мука. Вина целиком лежит на мне, Аманда. Я должен был найти в себе силы побороть свое чувство. Или по крайней мере побороть свой эгоизм и не настаивать на том, чтобы они проводили так много времени в «Славе». Тогда Кристин и Брайан по крайней мере могли бы попытаться решить свои проблемы без постороннего вмешательства.

Но я был эгоистичен. Брайан так часто уезжал из дома на скачки. Зато Кристин оставалась со мной. Слишком близко… Слишком большое искушение.

Это произошло всего один раз, Аманда. Кристин чувствовала себя одинокой и несчастной… из-за эгоизма Брайана… и моего собственного. Она была беззащитна. А я к тому времени уже понял, что люблю ее так же сильно, как любил свою Мэри. Может быть, еще сильнее.

Не стану лгать тебе, не стану уверять, будто сожалел о том, что произошло. Нет, я сожалел лишь о том, что она жена моего сына и поэтому никогда не сможет стать моей. Она сказала, что любит меня. Может быть, она говорила правду. Она хотела даже развестись с Брайаном. Но этого я не мог допустить. Разрушить брак сына, отнять у него жену… Это грозило публичным скандалом. Однако то, что я сделал, оказалось намного хуже. Просьбами, лестью, угрозами я заставил ее остаться с Брайаном. Потом она обнаружила, что беременна. На некоторое время Брайан стал к ней более внимателен.

Клянусь тебе, Аманда, я не подозревал тогда, что ты моя дочь. Лишь когда ты начала ходить, я увидел родимое пятно, которое могло быть только у моего ребенка. Но к тому времени любовь Кристин ко мне превратилась в горькое чувство, почти в ненависть.

Что я мог поделать? Если бы я сказал правду, это погубило бы моего сына, разрушило его семью и загубило бы твою жизнь. Я должен был молчать.

Таково было наказание за то, что я совершил. Мне пришлось видеть, как ты растешь, и знать, что я никогда не смогу назвать тебя своей дочерью. Видеть, как Кристин год от года становится все несчастнее, как Брайан мучает ее своей ревностью и одновременно своим пренебрежением.