Читать книгу "Царь живых - Виктор Точинов"

Человек порылся в помятой пачке (надпись и картинка на ней плыли – как и униформа) – выбрал две нераскро-шившйеся папиросы, протянул одну Иоанну. Никогда в жизни Иоанн не курил. Но понял – сейчас он закурит.

…Они курили молча, сосредоточенно – два Воина в короткой передышке боя.

Человек встал, загасил окурок о подошву высокого шнурованного ботинка. Иоанн поднялся секундой позже. Человек осторожно коснулся Андрюши – так и замершего на одной ноге и с протянутой ладошкой – и усадил его на траву. Туда, где только что сидел сам. И отер застывшую на щеке мальчика слезу…

Потом медленно огляделся вокруг. И – вслед за ним Иоанн увидел то же, что и он. Тела. Груды тел. Груды мертвых тел. Даниэль – прекрасный даже в смерти. Мрачный Осип. Марья… И Марья? Прохор и охотники. Гавриил. Улыбающаяся Ная. Многие другие.

Ближе всех к Иоанну лежала Адель.

Он убил ее.

Все-таки убил…

Убил, не желая того.

Убил, когда безжалостно вышвырнул из своего мозга.

Только так и можно убить любимую и любящую…

– Нелегкая была жатва, Страж…

– Зачем? Зачем? Зачем?

– Когда-то здесь упала звезда. И стал Колодец. А каждому Колодцу нужен Страж… Колодцы ведут вниз…

– Значит, ворот не было? Декорация? Значит, не было Царя? Все – декорация? Инсценировка? Значит, все было напрасно? Но зачем?

Два кивка и одно покачивание головой.

– Почему напрасно? Ты легко мог уничтожить бутафорские Врата и распахнуть реальный Колодец. По-настоящему, во всю ширь, Колодец открывает лишь кровь Стража – пролитая другим Стражем. И вот тогда было бы тяжко…

– Значит, это… – Иоанн показал на спящего Андрюшу.

– Да. Это Страж. Будущий твой преемник. Но не скоро…

– А они? Даниэль и… Адель. Демоны?

– Почему? Ангелы обладают свободой воли. И кто-то выбирает Агнца, кто-то —Дракона… Драконы, знаешь, они ведь тоже привлекательны – огонь, мощь, натиск…

– А остальные? Вещунья, Царь и этот… из кустов…

Человек досадливо поморщился.

Мертвый Даниэль восстал. Мертвые губы раскрылись трубным гласом, словно он опять вызывал на смертный бой Осипа:

– И ты веришь шарлатанам?!! Балаганным чревовещателям?!!

Устами мертвого говорил человек. Человек? Ладно, пока Иоанн будет считать его человеком – за неимением других вариантов.

Больше он ничего не спрашивал. Медленно обводил взглядом своих мертвецов. Он и так знал все о каждом. О Даниэле – долго мерившем чужие жизни и получившем той же мерой; о Гаврииле – уставшем и сломленном, о все забывшем Гаврииле – но сохранившем меч Стражей пять долгих лет. Об Осипе, о Страже-ренегате, сумевшем наконец умереть.

И об Адель.

Об его Адель.

О прекрасной всаднице на белом коне. Об ангеле Дракона.

Человек спешил. Но не торопил – ни словом, ни жестом.

Иоанн отвернулся от мертвых и повернулся к человеку. Глаза были сухи. Мертвецы исчезли.

– Ты даже не попрощался… – Казалось, человек удивился.

– Зачем прощаться с мертвыми?

– Ангелы не умирают. Просто долго возвращаются… Когда она восстанет из Бездны, новые звезды вспыхнут вместо старых… Прощайся.

– Через Бездну?

– Что такое Бездна против Любви? Даже смешно… Жаль, что я давно разучился смеяться… Прощайся же, глупый ангел!!!

– Я люблю тебя…

– Я знаю. И я вернусь… Я вернусь. Ты только жди…

– Я буду ждать. У нас все начнется сначала…

– И ты опять убьешь меня ?

–…Да.

– Я люблю тебя, Страж… Я возвращаюсь…

Бездна смолкла. Звезды будут гаснуть тысячи лет. Миллионы. Он будет ждать. Чтобы все повторилось. Все. Чтобы Любить… Чтобы снова отправить в Бездну свою Любовь. Прекрасную всадницу на белом коне, лучницу в золотом венце. Адель. Ангела Дракона.

Человек молчал. Лицо у него было странное, словно он жалел, что забыл – как смеются и плачут. Потом он сказал:

– Знаешь, ангел, звезды гаснут медленно. Но вспыхивают быстро. И Бездна значительно меньше, чем ты думаешь, – если через нее тянутся с двух сторон. И ничего не повторяется, все бывает иначе – потому что, кроме Любви, есть Надежда.

Он медленно пошел вверх по склону.

– Я ухожу. Моих ребят нельзя оставлять надолго… Ты знаешь свой пост. Смены не будет. Прощай.

– Как звать тебя?

– Мое имя знаю только я. Конспирация. Война все-таки…

На самом верху он обернулся:

– Будет совсем плохо, знай – я есть, я рядом. И знай еще: я есть всегда. Даже когда гибнут дети. Но тогда мне очень больно…

21.03.2002 – 02.05.2002