Читать книгу "Та, что правит балом - Татьяна Полякова"

— Ты прелесть, — засмеялась я. — Они говорилитебе о любви? А ты им?

— Я говорю тебе.

— Мне почему-то кажется, что это правда, что ты в самомделе никому никогда не говорил о любви, только мне. Да?

— Конечно.

— Как думаешь, мы будем счастливы? — спросила ясерьезно.

Он пожал плечами.

— Почему бы и нет? Ты — потрясающая девчонка, я —парень что надо. У нас куча «бабок»… Думаю, все получится.

— Когда ты так говоришь, очень хочется щелкнуть тебя поносу.

— Я знаю, что у меня дрянной характер. Иногдаудивляюсь, как ты меня терпишь.

— Не кокетничай, — улыбнулась я. — Ты простохочешь, чтобы тебя похвалили.

— Конечно, хочу. Разве я не заслужил похвалы?

— Заслужил.

— Вот видишь. Я замечательный.

А мне опять очень хотелось задать ему вопрос, и вновь я нерешилась, потому что чувствовала: стоит задать этот вопрос — и все разлетитсявдребезги. Разбить всегда просто. А что дальше? Что для меня жизнь без Павла иего любви? К черту! Я ничего не желаю знать! Мы любим друг друга, и мысчастливы. В конце концов, счастье стоит молчания.

— У тебя кожа точно светится изнутри, — сказалПавел, и я вдруг поняла, что он все это время мучительно ждал моего вопроса, атеперь понял, что его не будет: ни сегодня, ни завтра, никогда. Понял иоблегченно вздохнул.

— Мы что, весь день будем валяться в постели? — сулыбкой спросила я.

— Ничего не имею против.

— А с голода мы не умрем? У нас даже хлеба нет.

— Это ужасно, — засмеялся Павел. — Только нежди, что я пойду в магазин. Я лентяй. А ты?

— И я лентяйка. Но я знаю, что мужчин надо кормить, нето у них портится настроение. Хорошая жена обязана кормить мужа, а я хочу бытьтебе хорошей женой. Поэтому в магазин пойду я.

— Ты прелесть. Деньги у меня в бумажнике, а магазин зауглом.

Я проворно встала и, шлепая босыми ногами, побежала вванную.

— Только недолго! — крикнул мне вследПавел. — А то я умру от тоски.

— Ничего, немного помучаешься, — помахала я емурукой.

Я быстро оделась, взяла деньги и вышла из квартиры. Женщиналет сорока подметала лестничную клетку.

— Здравствуйте, — сказала я, улыбаясь.

— Здравствуйте, — ответила она и спросила:

— Вы наша новая соседка?

— Да. Мне сказали, здесь где-то рядом магазин?

— За углом. Вы в курсе, мы сами убираем подъезд? Вследующую пятницу ваша очередь.

— Да-да, хорошо.

Я шла по улице и улыбалась, и чувствовала себя такойсчастливой, что становилось как-то неловко перед прохожими. Казалось, всеобращают на меня внимание.

Привыкнув жить одна, я зачастую обедала в кафе, домаготовила редко, еду предпочитала простую, но полезную, поэтому в моем шкафувсегда можно было обнаружить пакет, а то и два макарон «Макфа». Вкусно, быстро,и на талии никак не сказывается. Но сегодня мне хотелось показать своикулинарные способности, которые, как я была уверена, у меня есть. Я долговыбирала продукты, размышляя, что сейчас приготовлю. Когда тележка была ужеполной, я все-таки прихватила пачку любимых макарон, купила бутылку вина идовольная вышла на улицу.

Сумка оказалась тяжелой, и шла я медленно. Да, собственно, ине торопилась. Шла и думала: как хорошо, когда у тебя есть дом, и в этом дометебя ждут.

Из-за угла вывернул парень, улыбнулся мне и сказал:

— Девушка, вам помочь?

— Спасибо, не надо.

— Сумка тяжелая. Давайте, я все-таки помогу.

— Спасибо, — повторила я.

Парень стоял, загораживая дорогу, и улыбался.

— Слушайте, — вздохнул он, — кроме тяжелойсумки, в голову никаких других предлогов не приходит, а вы — девушка моеймечты. Давайте познакомимся!

— Вы опоздали на целую вечность, — засмеяласья. — Я вчера вышла замуж.

— Господи, как не повезло, — опять вздохнулон. — Что ж, счастья вам! — И шагнул в сторону.

А я направилась к подъезду. Теперь женщина мыла лестницу.

— Нашли магазин? — спросила приветливо.

— Да, спасибо.

Дверь в квартиру была не заперта.

— Какая я растяпа, — покачала я головой иулыбнулась. — Павел! — крикнула из прихожей. — Я вернулась!Надеюсь, ты еще не умер от тоски и голода? — Павел не ответил. — Невздумай пугать меня, выскакивая из-за угла, я ужасная трусиха! — Я прошлав кухню, выложила продукты и направилась в комнату. — Сейчас поцелую тебяи начну готовить… — сказала я. — Да ты спишь? А еще собирался умереть оттоски…

Я в самом деле подумала, что он спит, даже когда подошласовсем близко. Наклонилась, чтобы поцеловать его, и только тогда мне в головупришла мысль, что он лежит как-то странно. Еще ничего не понимая, потянулаодеяло на себя и вдруг сказала:

— Не надо, пожалуйста… — не зная, кого прошу об этом.

Его грудь была кровавым месивом, обе простыни ужепропитались кровью.

— Не надо… — еще тише попросила я и тогда поняла, чтослучилось.

Лицо свела судорога. Я хотела позвать Павла, но губы страннодернулись, и я вдруг замычала, протяжно и страшно. Я все тянула на себяпростыню, потом упала и поползла вдоль кровати, туда, где было его лицо. Рукимои запутались в простыне и теперь были в крови, и я не чувствовала ничего,кроме запаха крови. Я дотянулась рукой до его лица и что-то сказала, но опятьне услышала своего голоса, а только мычание, тихое и жалобное. И тут мои пальцыкоснулись его губ и ощутили слабое дыхание. Я рывком поднялась и схватилазеркало с ночного столика, поднесла его к губам Павла, и зеркало запотело.

— Миленький, спасибо тебе, — прошептала я, теряярассудок, а потом заметалась по комнате, но заставила себя остановиться. —Что же это я? Нужна «Скорая», быстрее.

Пальцы сводило, цифры расплывались перед глазами. И тут ястрашно, дико испугалась, испугалась, что не успею, не смогу. Я выскочила изквартиры и пронзительно закричала:

— Помогите, ради бога, помогите!