Читать книгу "1941. Время кровавых псов - Александр Золотько"

– А Всеволод меня проводит, – небрежно бросил через плечо Орлов. – Правда, Всеволод?

Севка поднялся со стула и посмотрел на комиссара, ожидая, что тот либо подтвердит, либо запретит – хоть как-то отреагирует на выходку Данилы, но Евгений Афанасьевич сидел за столом, и руки его продолжали разглаживать скатерть.

– Я схожу, – сказал Севка, надел ремень, затянул портупею и застегнул кобуру. – Я быстро.

Ему совершенно не хотелось никуда идти с Орловым. Ему противно было даже смотреть на него, не то что разговаривать, но нужно было сделать хоть что-то. Не люстру же разбивать стулом.

– А вот будет смешно, если Женька не станет давать отбой… – сказал Орлов, когда они вышли на лестничную клетку и дверь квартиры за ними захлопнулась. – Или Никита от обиды возьмет и не дозвонится снайперам…

– Снайперу, – автоматически поправил Севка. – Ты говорил об одном снайпере на третьем этаже.

– Ага. И ты тоже говори. Если я засек одного, то это только значит, что их там не меньше одного. Но сколько на самом деле – непонятно. Евгений Афанасьевич работает с двойным, а то и с тройным запасом надежности и прочности. И этого, на третьем этаже, мог специально поставить поближе к окну, чтобы я, значит, понимал, что хожу под богом, и чтобы не дергался. И чтобы, если и у меня есть подстраховка, первая пуля пришлась в этого, подставного… Это вообще, кстати, мог быть и не снайпер. Переодели какого-нибудь беднягу в форму, дали в руки винтовку и сказали маячить возле окна… С Женьки станется, я его знаю… – Орлов заглянул в лестничный проем. – С него станется поставить пару человек этажом ниже. Эй, там есть кто-нибудь? Убийцы, вы там?

Никто Орлову не ответил. Голос его прозвучал гулко и породил даже нечто вроде эха.

– А меня ты взял с собой для подстраховки? – осведомился Севка.

– Да боже упаси! – Орлов замахал руками и сделал обиженное лицо. – Как ты мог такое подумать. Поболтать хотел, просто выяснить, как на тебя подействовало общение с лучшими убийцами Союза…

– Убийцами? – без удивления спросил Севка.

– Конечно. Убийцами и воспитателями убийц. Ты думаешь, свои регалии от царского режима и льготы от красного дедушка получил за героизм на поле боя? Евграф Павлович ставил службу ликвидаторов в полутора десятках стран по всему миру. Лично отправил на тот свет сотни три народу, а уж сколько его ученики поубивали – я даже подсчитать не берусь. Если я один… – Орлов улыбнулся. – Ладно, оставим приятные воспоминания на потом. На после операции. Полагаешь, они успели сделать все нужные звонки?

Севка не ответил – Орлов и сам прекрасно понимает, что знать этого Севка не мог.

– Ладно, пошли. Лифт тут все равно возит только наверх, а кроме того…

– Человек в лифте – одна из самых удобных мишеней, – закончил за Орлова Севка, стараясь сымитировать интонации комиссара. – Если есть возможность обойтись без лифта, то ею нужно воспользоваться…

– За исключением тех случаев, когда засада будет вас ждать именно на ступеньках, – добавил Орлов уже с интонациями Евграфа Павловича в голосе. – Учение старика состоит скорее из исключений, чем из правил. Тот, кто научится вовремя нарушать правила, тот выживет. Остальные… остальные послужат примером. Поучительным примером. Меня и Женьку Евграф Павлович начал готовить с детства. Вначале это была вроде как игра, а потом – бац, и я вдруг получил свой первый приказ на устранение. В тысяча девятьсот восьмом году. Как раз в день рождения… Подарок на шестнадцатилетие. Не находишь, что генерал имел странные взгляды на воспитание?

– И ты убил? – спросил Севка, потрясенно глядя в спину спускающегося по ступенькам Орлова.

– Естественно, – не оборачиваясь, спокойным и даже немного деловым тоном ответил Орлов. – Цель была выбрана верно, подонок убивал молоденьких продажных барышень. Вывозил за город и там, на своей даче, проводил то, что полагал сатанинским ритуалом. Имел связи, влиятельных родственников, деньги… и ум, достаточный для того, чтобы не оставлять после себя следы. Уж я и не знаю, как мерзавца вычислил Евграф Павлович и его тогдашний помощник, но только меня и напарника они вывели на рубеж огня точно.

– Напарника? И кто был напарником?

– А ты угадай! – засмеялся Орлов и пробежал следующий лестничный пролет легко, словно мальчишка. – Он был на год старше меня. Почти брат. Если бы нужно было просто застрелить приличного господина, то я, может, и не справился бы, а так… Ему подставили девушку, дали возможность приступить к работе, а потом вошли мы… И у нас не осталось сомнения не то чтобы в допустимости убийства – у нас не было сомнения в его необходимости. И тошнило нас потом не от того, что мы отняли жизнь у человека, а от того, что мы видели в той комнате… от того, что осталось от той несчастной «мальвины».

– Ее звали Мальвиной?

– Ее звали Ефросиньей, творческим псевдонимом было Жаннет, а проституток тогда именовали «мальвинами». И граф Толстой… красный граф Толстой в своей сказке «Золотой ключик» нарывался на серьезные неприятности, если иметь в виду, что в образе Пьеро он выводил Блока… Получается, что его возлюбленная – проститутка. Я бы за такое морду набил… Неужели вам ничего такого на вашем филфаке не рассказывали, Севочка? Карабас – Мейерхольд… Нет?

– Нет.

– Ну и бог с ними, с персонажами. – Орлов открыл дверь в подъезде и вышел на улицу, подождал, пока выйдет Севка. – Давай прогуляемся… Вот туда, например.

Севка молча пошел рядом.

– Ты не злись, Сева, – тихим, серьезным голосом сказал Орлов. – Мне нужно было что-то делать…

– Я понимаю, – ответил Севка. – Не понимаю, почему именно я. И почему ты не протащил всех в свою эту самую воронку. В ту, через которую ты сам проник. Одного за другим всех своих парней. Их же не меньше трех, если судить по количеству хулиганов, которые просили у меня закурить. Или ты тоже был среди них?

– Конечно, был. У меня нет больше людей. А нанимать всякую шваль опасно. Ты вон в драку неожиданно полез, нос сломал Сашке Чалому… Если бы там были какие-нибудь мальчики по вызову, то простым ушибом головы ты бы не отделался. Вот и пришлось самому. А кроме того, воронка – штука одноразовая. Прошел – все, закрылась. Возможно, в этом месте и времени откроется другая, но только чуть позже. И не наверняка. Поэтому если есть возможность и необходимость – нужно действовать. Тебя протиснули на дорогу, я вывалился в лес, а Чалый – в пригороде Москвы, в марте сорок первого.

– Еще до войны… – сказал Севка.

– Еще. И если ты о возможности предупредить Сталина о нападении, то этот вариант мы даже не рассматривали. Объяснить почему?

– Не нужно. Хотя, конечно, я бы не хотел быть на твоем месте… Решать судьбы миллионов людей… – Севка зябко передернул плечами.

На улице уже было темно. Окна были закрыты светомаскировкой, фонари не горели. Взревела сирена воздушной тревоги.

– Не страшно? – поинтересовался Орлов.