Читать книгу "Гром и молния - Олег Языков"

– Семерка, не увлекайся, не увлекайся… Достаточно высоты. Загибай…

– Звену – заходим. Огонь по готовности!

– Поправка! Второй паре бить по истребителям, бомбер не трогать. Как поняли? – это все-таки я влез. Уж больно я хотел, чтобы Василий сам завалил «Бленхейма».

– Принял…

– Принял!

– Кир, страхуй!

– Готов…

Ну, Вася, давай… давай! Начинай, пора уже… И Вася не подвел. Заложив красивую и чистую линию виража, истребитель с бортовым номером «7» вышел в заднюю полусферу финнов. Мы почти мгновенно сблизились с разведчиком, и Василий открыл огонь.

– Держи трассу, Вася! Держи – не жалей! Бей в корень крыла.

Какой там! Вася так удачно влепил «Бленхейму», что практически сразу зажег его. Густо дымя и полыхая длиннющим факелом пламени, разведчик медленно пошел вниз. Сейчас прыгать будут. Я посмотрел через плечо – точно, посыпались!

– Правый боевой! – Грамотно Васек командует. Именно правый, на солнце. А вот за своим хвостом не следит. Чересчур доверяет ведомому. То бишь мне. Неправильно – надо самому смотреть! Тогда бы увидел, что вторая пара звена развалила на куски ведомого «месса» и пошла за нами, не тронув ведущего. Кирилл продолжал висеть на высоте, контролируя все это чудское побоище.

– Семерка, бери «месса»!

Обделенный нашим вниманием «Мессершмитт» все же пришел в себя после неожиданной атаки и попытался спрятаться в облачности. Вот тут Кир его и отсек парой очередей. «Месс» заполошно заметался и бросился бежать.

– Вася, бери его! Уйдет в пике ведь!

Вася пошел на пересечку, неудобно стрелять с этого ракурса, но – надо.

– Не спеши… вынос полтора корпуса, а потом – правь по трассе.

Очередь пошла. Мало упреждение! Трасса прошла за хвостом «месса», и он ее, похоже, не заметил.

Вторая трасса… Мимо! Третья – попал! От «месса» полетели клочья протектора бензобаков, он «запарил» белым паром из пробитых радиаторов.

– Есть, Вася! Молодец! Клади его в землю, а то мы на их территории.

Но финн не стал ждать, когда его убьют в кабине, и прыгнул. Ну, живи, суомилайнен. Повезло тебе.

– Наседка, свет мой, зеркальце, скажи…

– Гром, прекратите неуставные сигналы. Вокруг вас чисто.

– Спасибо, Наседка, – я был сконфужен. Что-то я развеселился. Ведь сам же всегда строго выговаривал летчикам за болтовню в эфире. Наверное, за Васю обрадовался.

– Семерка – займи свое место. Молодец! Все сделал на «отлично» – идем домой…

* * *

После посадки, оставив счастливого Васю рассказывать улыбающимся летчикам о том, как он строил атаку, как заходил и стрелял, я нашел нашего НШ.

– А что, Федор Тимофеевич, придется нам на Василия представление писать! Ведь это его третий и четвертый сбитый. Да еще в одном бою. Заслужил он свой орден, как есть заслужил. Как мыслишь-то?

– Да представление написать – это не вопрос… Напишем, конечно. А вот скажи мне, командир, как долго ты полковника на побегушках держать думаешь, а? Не дело это. Он старший офицер, знания и опыт кое-какой у него есть, полком командовал. А тут таксистом каким-то работает… Слетай туда, мотнись сюда… Не дело это. Хватит ему за твоей спиной сидеть! Ему взрослеть надо, мужчиной становиться, ясно?

– Да мне-то ясно, Федор Тимофеевич… А вот ясно ли это Василию Сталину – вот в чем вопрос… Но ты прав. Я с ним серьезно поговорю. А представление ты готовь. Я подпишу – и фельдсвязью в Москву. Он этот орден честно заслужил, вот так-то!

– Кто бы спорил… – пробурчал НШ и вновь зарылся в бумаги.

– Посыльный! Полковника Надеждина ко мне!

Через несколько минут прибежал довольный Васек.

– Пошли, Вася, прогуляемся в лесок. Воздухом подышим, поговорим…

Наш разговор я тут приводить не буду. Непростой разговор сложился, трудный. Как я понял, Василий на «вольные хлеба» не торопился. С нами ему было удобно – за ним был контроль и присмотр. В то же время его здесь по-своему ценили и уважали. Причем – искренне. Его это абсолютно устраивало. И еще. Он хотел полностью обелить свое имя в глазах отца. Показать, что Василий Сталин не пьянь офицерская, а летчик и боец. Не знаю, любил ли он его, боялся ли, но уважал – это точно. Да и любил, по-моему, тоже. Все же отец…

В конце концов мы договорились так: сделаем еще пару-тройку боевых вылетов, освоится Василий в боевой обстановке, окрепнет как авиационный командир, и будем докладывать в Москву. Возврата к прошлым пьянкам-гулянкам больше не случится. Это Сталин-младший мне твердо обещал.

Глава 16

Так прошло пять дней. Эскадрилья освоилась на фронте, к летчикам вернулись наработанные, но подзабытые за время пребывания в госпиталях и в тылу боевые навыки. Да и сами они немного изменились. Движения стали резче и четче, появилась постоянная настороженность, даже на земле они все время держали в поле зрения обстановку вокруг. Прекратились проблемы с подъемом. Теперь летчики вскакивали, едва наш старый «манагер» откидывал брезентовый полог палатки. На завтраке уже слышались шутки и подначки, ребята были бодрыми и активными. Новый день сулил новые вылеты и воздушные бои.

А бои, надо сказать, были успешными. Отличились «лос бандитос» – в одном из вылетов звено капитана Извольского пришло на помощь фронтовым летчикам, которых зажали восемь «Фокке-Вульфов» из JG-54. Наши, по наработанной еще над Курской дугой схеме, провели удар всем составом звена, приземлив сразу двух «зеленых жоп», а потом, распавшись на пары, разыграли комбинацию «поддавки», и Юрка Лесных сбил второго фашиста, которого пара Кира выложила ему на вираже, как мишень в стрелковом тире. Немцы бежали.

Были успехи и у звена «чекистов». Они еще раз поймали немцев над «железкой». На этот раз шла группа «Ju-87» с прикрытием из шести «зеленых». Наши, естественно, ударили по бомбардировщикам, сбив трех с первого захода, но попали под атаку «Fw-190». Вот тут и пришлось покрутиться. Фашисты оказались ребятами резкими и ухватистыми. Зная, что в маневренном бою им с нашими истребителями ловить нечего, немцы грамотно провели ряд ударов с высоты, рассчитывая на свою большую скорость на пикировании и мощнейший огонь из бортового оружия. Пока «чекисты», отбиваясь от атак, выходили из-под удара и набирали высоту, старший лейтенант Кулагин поймал несколько снарядов. Но немцы мигом очистили поле боя, как только поняли, что преимущества у них нет. На земле горело четыре чадных костра от сбитых немецких самолетов, а наше звено повело шатающийся в воздухе истребитель Кулагина на близлежащий аэродром. Навстречу им просвистела пара «третьяков», вызванная на усиление, но противника было уже не догнать.

– Девятка, Девятка! Не молчи – ответь! Что с тобой? Как управляешься? Сашка, черт! Что с тобой?

Истребитель Кулагина на крики в эфире не отвечал, а, лишь валко рыская, упорно шел к аэродрому.