Читать книгу "Марш мертвецов - Даррен Шэн"

На этом видение оборвалось. Напоследок перед глазами мелькнул оборванец, пробирающийся по враждебным подворотням города, который спустя много лет будет ему принадлежать. Грязный, шелудивый, длинные нечесаные волосы, вечный волчий оскал. Странный обряд нагнал на него страху, но голод, вечный голод, точивший его изнутри, взял свое. Уже позабыв о слепцах с их диковинными ритуалами, он шмыгнул из одной подворотни в другую — вот его пристанище, другого он не знал, — выискивая, где бы поживиться.

Меня потянули за руку. Я заморгал, очухавшись, и понял, что это Кардинал оттаскивает меня от слепцов. Он что-то говорил, но я не слышал. Бросив последний взгляд на кукольников, я тряхнул головой и вернулся в реальность.

— …подери, с тобой стряслось? — гаркнул Кардинал.

— Они… я… сколько я был в отключке? — просипел я.

— Несколько секунд. Они схватили тебя за плечи и что-то начали бормотать. Ты оцепенел. Я тебя тяну, ты не двигаешься. Что произошло? Они раньше ничего такого не делали. — Кардинал встревожился — не ожидал подвоха на собственной территории.

— Пойдемте отсюда, — пробормотал я.

Кардинал молча вывел меня к лестнице, и вскоре мы уже стояли в безлюдном подвальном коридоре.

— Ну? — Он ждал разъяснений.

Я представил, как отреагирует Кардинал, узнав, что он всего лишь инструмент, пешка в руках слепцов — виллаков. Слуга, единственное предназначение которого — помочь им сохранить власть над городом. Придя к выводу, что известие не обрадует правителя, я решил оставить его в блаженном неведении, иначе он разнесет половину Дворца.

— Ничего я не видел. Только огни мелькали. И как будто током дернуло. По-моему, они меня проверяли, на что я гожусь.

Сузив глаза, Кардинал поскреб подбородок. Скорее всего, он усомнился в моих словах, но давить не стал. Кажется, он и сам боялся услышать правду.

— Ну что, — хмыкнул он, — теперь ты мне веришь? Убедился?

— Да.

— Веришь?

— Да. — Я помолчал. — Но я по-прежнему не понимаю, зачем понадобился я. Вы столько рассказали о себе, а обо мне практически ни слова. Чем я отличаюсь от остальных аюамарканцев? Почему на мне заживают раны? Почему…

— Не сейчас, мистер Райми, — оборвал он. — Здесь не место для откровений. Вернемся на вершину.

Все время, что мы поднимались на лифте, Кардинал молчал. Увидев, что пятнадцатый этаж мы проехали без остановки, я недоуменно сдвинул брови и глянул на панель с кнопками. Кардинал улыбнулся, перехватив мой взгляд:

— Хочу проветриться.

Лифт довез нас до самого верха. Кардинал вышел и повел меня к еще одной короткой лестнице. Вскоре мы стояли на крыше Дворца, глядя на раскинувшийся внизу город. В ушах свистел пронизывающий ветер. Подобравшись к парапету, я глянул через край. Там зияла бездна. Кардинал хлопнул меня по спине, и я чуть не свалился, а он, расхохотавшись, отодвинулся подальше, пока я его не ударил.

— Сюда, — пригласил он, подходя к большой металлической надстройке, где размещался лифтовой механизм.

Там же притулилась и пара стульев.

— Я положил жизнь на строительство своей империи, — начал Кардинал, усаживаясь. — Жертвовал остальными желаниями в погоне за властью. Лишь с Кончитой я попытался нарушить уединение. — Он печально улыбнулся. — И сам все угробил. Я хотел, чтобы меня кто-то полюбил и научил любви. Создавая Кончиту, я наделил ее некоторыми дополнительными свойствами. Такое возможно. Например, Паукар Вами превосходит обычного человека силой и проворством. Я загадал, чтобы его сила и стремительность не убывали с годами. Мы с ним почти ровесники, но он и на сорок не выглядит. Мои создания приходят в мир такими, как я закажу. Поэтому при желании я могу наделить их сверхспособностями. Паукара Вами я считаю одним из самых удивительных своих творений. Аюамарканцы ведь за пределами города не могут продержаться и недели. Рассыпаются. Все, кроме Паукара Вами. Я специально наделил его способностью выжить в большом мире. И он единственный из аюамарканцев способен иметь потомство. Вы все пустоцветы, только Вами может плодиться. Этим я в очередной раз проверял свои силы, определял границы. Вами как нельзя лучше подходил для эксперимента.

«Интересно, — подумал я, вспомнив про передатчик на воротнике рубашки, — каково там сейчас подслушивающему серийному убийце? Что он чувствует? Изумление? Оторопь? Или польщен без меры?»

— За пределами города лишь неделю… — повторил я эхом. — Значит, задержись я еще на пару дней…

— Конец Капаку Райми, — усмехнулся Кардинал.

— А как же Кончита?

Улыбка померкла.

— Она ведь еще не уехала, — вздохнул он. — Но если уедет, дни ее сочтены.

— И вам все равно?

— Нет, конечно, — отрезал он. — Но пусть уж лучше умрет счастливой, чем остаток жизни промучается тут. В нашу последнюю встречу я совсем забыл про это ограничение. Вспомнил бы — не повелся на твои угрозы. И скорее всего, тебя бы уничтожил. Благодари судьбу, что я тоже могу допустить промашку, мистер Райми, иначе твоя жизнь закончилась бы еще тогда… Так вот, значит. Кончиту я загадал теплой, любящей, чувствительной красавицей, доброй и умеющей сопереживать. Уже проваливаясь в сон, я успел придумать, что хорошо бы ей не терять красоты с возрастом. Если буквально, то мысль получилась такая: «Пусть молодеет внешне с каждым годом». — Он покачал головой, не поднимая взгляда. — В общем, если не считать этой провалившейся погони за любовью, остальных персонажей я создавал лишь для укрепления собственных позиций. Когда обычные способы — подкуп, шантаж и насилие — не действовали, я посылал в бой кого-нибудь из своих созданий. Они служат мне верой и правдой, преданные, смекалистые, самоотверженные. Такими я их творю. Они никогда не отобьются от рук и не восстанут против меня, потому что это претит заложенной в них программе.

— Но ведь я восстал!

— Однако без преемника грош цена была бы всем моим достижениям, — продолжал он, пропустив мою реплику мимо ушей. — Я понимал, что не успею добиться желаемого за отведенное время. Даже если бы я мог создавать больше аюамарканцев, все равно бы не хватило. Моя империя не должна погибнуть. Мой преемник получит во владение весь мир — навеки. Я хочу того же, что смогли создать египтяне, римляне и греки, только, в отличие от них, я не позволю своей империи пасть. Вот моя мечта, мистер Райми. Ни один обычный человек мне, само собой, наследовать не может. Каким бы сильным он ни был, он все равно умрет, а слабые всегда тянутся за сильными. Преемника следовало выбрать из моих созданий, кого-то, кто сумел бы поддерживать и охранять пламя моей мечты. И тогда я сотворил первого Инти Майми. Он был властным, сильным, умным, беспринципным и бесчувственным. Робот, готовый буква в букву следовать моим планам, готовый разрушить и завоевать все, что увидит. — Кардинал ухмыльнулся. — Беда в том, что робот может лишь исполнять приказы, ничего своего он разработать не способен. А мой наследник должен развиваться, реагировать на изменения в мире, к созданию которого он причастен. Первый Инти Майми такого не умел. Без моей поддержки он бы камнем булькнул на дно. Осознав это, я отправил его назад в могилу и стал думать дальше. Второй Инти Майми — которого ты знал под именем И Цзе Лапотэра — тоже вышел неудачным, хотя его недостатки обнаружились не сразу. Он был гибче первого, не так похож на робота. Первый знал об аюамарканском проекте и своей роли в моих планах. Второй — нет. Я хотел предоставить ему некоторую свободу, ощущение самостоятельности. Тут и крылась ошибка. Я сделал его слишком свободолюбивым. И он, осознав, что его будущее предопределено, что свобода иллюзорна, устроил бунт и порушил все мои планы, превратившись в юродивого. Я еще долго держал его в живых, надеясь, что он одумается и вернется под мое крыло. Мне нравился этот второй Инти Майми — он был мне почти как сын, единственный из всех моих творений. Но он так и не одумался, поэтому, создав тебя и увидев, какой ты молодец, я решил, что с тем пора распрощаться.