Читать книгу "Невеста воина, или Месть по расписанию - Елена Звездная"

— Мне понравилось, — неожиданно произнес он.

Я улыбнулась, не зная, что на это сказать. Говорить не пришлось, Эран все сказал сам:

— Я понял. — Он поднялся и сел напротив меня. — Месть отцу за то, что привез тебя на Иристан?

Почему-то при этих словах он очень внимательно смотрел на меня, явно ожидая реакции.

— Я не за себя мстила, — честно сознаюсь тому единственному, для которого сейчас фактически приватный танец танцевала, и сама в это поверить до сих пор не могу.

— Женщина-за гадка. — Эран улыбнулся, протянув руку, коснулся моих волос. — Я понимаю, как для тебя все это дико. Я знаю, что на Иристан тебя привезли насильно. Мне известно, что в первый же день тебя отдали главе клана МакДрагар, но не представляю, как тебе удалось избежать интимных отношений с ним. Я даже могу предположить, для чего тебе понадобился воин в тот день в Шоданаре. Могу предположить, но не могу понять. И все же сейчас, — улыбка исчезла с его лица, — постарайся понять меня и просто ложись спать. Мне очень трудно сдерживаться.

И вот оно, очевидное-невероятное — я все поняла прям с первого раза. Быстро легла, укрылась и вообще молчу, между прочим.

Лежим. Эран что-то там сказал, и свет погас. Лежим в темноте, разве что свет луны попадает в комнату. Потом воин повернулся, протянул руку и коснулся моей ладони. В следующее мгновение моя рука оказалась в полном и абсолютном плену. Но только ладонь… хотя уже через минуту его пальцы начали поглаживать и запястье.

— Знаешь, — голос Эрана как-то бархатисто звучал в ночи, — на Иристане есть легенда. Говорят, что женщина была создана из сердца воина. И каждый раз, когда рождается новый воин, боги отнимают его сердце, чтобы сотворить женщину. Но боги Иристана жестоки — они скрывают сотворенную женщину. И только сильнейшие и достойнейшие способны отыскать свое сердце. И потому Единственная — самая ценная награда воина. Она становится его дыханием, его сердцем, его жизнью. Предложение принять дар жизни — оно буквально. — Эран чуть сжал мою ладонь, затем поднес ее к губам и осторожно поцеловал. — Потому что единственная — это часть воина. Когда больно единственной — воину больнее. Когда гибнет единственная — гибнет и воин.

Он снова прикоснулся к моей руке губами и продолжил:

— Ты мое сердце. Ты мое дыхание. Ты моя жизнь. Ты моя единственная.

После всего услышанного я даже дышать боялась, боясь пропустить хоть слово. Но слов больше не было. Еще один нежный поцелуй, доставшийся опять же моей ладони, которой я уже откровенно завидовала, и ласковое:

— Спи, — собственно от воина.

Сплю. Спросить хотелось о многом, но одно дело — издеваться над изнывающим от желания мужиком, которого ты знать не знаешь… и как-то совсем другое — после такого признания. А я не из тех людей, что способны плюнуть в раскрытую им душу. Микусь может, она сильная, поэтому Микаэлла никогда не избегала отношений с парнями, а я не могу. Не могу, услышав признание в самом сокровенном, рассмеяться человеку в лицо и идти флиртовать со следующей жертвой коварного соблазнения. А самое страшное — я теперь почему-то не могу даже думать о том, чтобы сбежать… Потому что всем сердцем чувствую — он сказал правду. Не требуя ничего, не настаивая, не умоляя и не заставляя. И в то же время взвалив на меня такую ответственность, что теперь даже страшно как-то. И жалко его… это надо же, как «одарили» его боги… За такой «подарочек», как я, следует вообще от веры отречься.

— Эран, — позвала я его шепотом. И точно зная, что слышит, продолжила: — А воин может полюбить другую женщину… после единственной или там до нее?

Спросила и опять дыхание задержала, боясь услышать ответ. С одной стороны, хочется, чтобы он ответил «да», и тогда вся та огромная ответственность спадет с моих плеч… Но с другой — где-то в душе мне очень хотелось, чтобы он сказал «нет», потому что быть для такого мужчины единственной — это… волшебно.

Но Эран молчал. Молчал достаточно долго. И когда я уже хотела повторить вопрос, тихо ответил:

— Киран, если ты чувствуешь ко мне только желание и ничего больше, я не буду тебя удерживать.

— Почему? — не могла не спросить, учитывая, что я точно уже знаю, что воинам на мнение женщины, откровенно говоря, плевать.

— Потому что ты мое сердце, — глухо ответили мне.

И все. И тишина. А у меня сердце начало биться быстрее раз в десять.

И, чувствуя растущее напряжение, я не могла не спросить:

— А на вопрос ты ответишь?

— Нет, если это повлияет на твое решение.

И снова тишина. Я долго лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Самого потолка я, конечно, не видела, но все же продолжала туда смотреть и думать… А думать было о чем — мне признались в любви… кажется. И у меня ничего не требуют вроде как. И Эран очень благородный воин, это я еще в Шоданаре поняла. Значит, действительно требовать не будет. С третьей стороны, мама на подлете. С четвертой — я хочу вернуться домой, а Иристан для меня совсем чужая планета… еще и тени эти непонятные. И что мне делать?!

Осторожно забрала свою руку у воина, повернулась на бок, к нему спиной. Уставилась на окно. Там светила луна, и ее свет тускло пробивался сквозь занавеси, чуть покачиваемые ветром. А я все еще думала…

Ничего так и не удумав, я повернулась к воину, потом еще и пододвинулась ближе, обняла, улыбнулась, расслышав его судорожный вздох, и так и заснула, уместив голову на его груди и обнимая все вот это могучее и огромное.

Уже на грани сна и реальности ощутила его осторожное прикосновение к моей спине… ниже рука воина не спустилась, даже когда он начал все так же осторожно, едва ощутимо меня поглаживать. И я все же сообщила ему об одном очень важном моменте:

— Эран, я испытываю к тебе не только одно желание, — почему-то было важно это сказать. — Просто знаешь… ты там для меня тоже был… единственным. Не самым там красивым, или накачанным, или еще что-то, а просто — единственным. И наверное, это нечто большее, чем просто желание, и я в тебя, кажется, даже немножко влюбилась.

Тяжелый вздох, и меня крепко прижали к себе и даже зарылись носом в мои волосы, и на душе сразу стало легче. Потому что наконец сказала то, в чем самой себе было страшно признаться. Но оставался еще один вопрос:

— Эран, а что будет завтра?

Я почувствовала легкий поцелуй, который достался все тем же моим волосам, и воин тихо ответил:

— Завтра… я покажу тебе ИрАэ. Потом у меня будет несколько неотложных дел, а после… лично займусь решением вопроса с назначением новой эйтны-хассаш, как весьма заинтересованное лицо!

— А зачем она тебе? — не поняла я.

Рука воина скользнула с моей талии на бедро, затем я была притянута и прижата к одной очень выдающейся части его тела.

— А обещал больше так не делать! — возмутилась я.

— Не солгал ни единым словом — рукоприкладства не было, согласись.