Читать книгу "Оскар Уайльд и смерть при свечах - Джайлз Брандрет"

Но тут прозвенел звонок — это пришел я. Я влетел в дом, потому что опаздывал, и так же быстро оттуда убежал. На обратном пути к двери, перед глазами у меня стояло тело Билли. Когда мисс Сазерленд меня впустила, я даже не посмотрел в ее сторону. К тому же ее частично скрывала дверь. Я ничего не заметил, кроме рыжего пятна волос.

Разумеется, мисс Сазерленд меня не ждала и думала, что вернулся Фрейзер. Когда же увидела, что это я, спряталась за дверью, пока я поспешно поднимался по лестнице. Фрейзер приехал на Каули-стрит, вероятно, в кэбе, после шести часов, в конце рабочего дня, как она и предполагала. Фрейзер хотел забрать своего обожаемого Билли, но в комнате его ждала женщина, которую он любил прежде, и изуродованное тело мальчика, занявшего в его сердце ее место.

Что мог сделать несчастный Фрейзер? Если бы он обратился в полицию, его ждал бы бесславный конец. В лучшем случае его посадили бы в тюрьму как совратителя несовершеннолетнего. В худшем — повесили бы как соучастника убийства. У него не оставалось выбора. Он сделал то, чего хотела его невеста, и стал ее пленником.

Они тщательно привели в порядок комнату, не оставив никаких следов преступления. Иначе и быть не могло, ведь Фрейзер прошел подготовку в столичной полиции. Тело несчастного Билли они положили в сундук, стоявший в коридоре, и доставили его сюда в кэбе. Затем вместе перенесли его в ледник, в саду.

Инспектор Гилмор и сержант Аткинс тут же двинулись в сторону двери. Оскар рассмеялся.

— Ящик подождет, джентльмены. Он простоял там, никем не потревоженный, пять месяцев. Кроме того, там уже нет тела несчастного Билли Вуда.

— И вы знаете, где тело? — спросил Гилмор.

— Да, кажется, знаю, — ответил Оскар. — Эйдан Фрейзер любил Билли Вуда и хотел его даже после смерти. Он самостоятельно забальзамировал тело несчастного мальчика. Он видел, как это делают в морге Скотланд-Ярда. Однажды ночью он сходил в морг, взял там бальзамирующую жидкость, позаимствовал ручной насос и принес все это к себе домой. Он проделал все, словно совершал настоящее таинство, с благоговением и любовью, как жрец древнего Египта, который бальзамировал тела юных фараонов на Ниле.

Оскар резко повернулся к Веронике.

— Где вы нашли тело мальчика, мисс Сазерленд? — Она ничего не ответила, лишь с холодным презрением молча смотрела на Оскара. — Вы не скажете? Ну, тогда я сделаю предположение. Вы нашли его в постели Фрейзера? В брачной постели, которая раньше принадлежала вам? Так все было? Так? — Она медленно отвернулась от него и посмотрела на Констанцию Уайльд. — Я думаю, что не ошибся, мисс Сазерленд, — продолжал Оскар. — Даже после смерти Билли Вуд занял постель Эйдана Фрейзера. Даже после смерти сохранил свою красоту.

Астон Апторп наклонился вперед и закрыл лицо руками, и Джон Грей обнял его за плечи. Вероника отвела взгляд от Констанции и посмотрела на двух мужчин, сидевших на диванчике. Внезапно она злобно плюнула в их сторону.

— Это презрение? Насмешка? Страх? — воскликнул Оскар. — Женщины, защищаясь, всегда переходят в наступление. А их наступление часто кончается внезапной и необъяснимой сдачей.

Вероника повернулась к Оскару.

— Что вы знаете о женщинах, мистер Уайльд? — презрительно спросила она.

— Я знаю то, что знал Конгрив:

Никакая ярость не может сравниться

с любовью, перешедшей в ненависть.[110]

Я знаю, что Эйдан Фрейзер так любил Билли Вуда, что положил мальчика в свою постель даже после его смерти, и это вызвало у вас ярость. Однажды убив Билли, вы убили его снова. Вы отрезали его красивую голову… купили хирургическую пилу у «Гудлайфа и Штайнера» двадцать третьего декабря в три часа дня — я видел их книгу продаж — и для того, чтобы еще сильнее унизить и оскорбить Фрейзера, организовали все так, чтобы голову доставили в мой дом на Тайт-стрит в тот самый момент, когда Фрейзер будет там находиться в окружении друзей.

Но «никто никогда не совершает преступления, не сделав какой-нибудь оплошности», мисс Сазерленд. В тот вечер, в день рождения Констанции, вы совершили оплошность. Вы украли из моего дома трость со шпагой. Она находилась там в начале вечера и исчезла после вашего ухода. Я это заметил. Вы унесли ее, спрятав под пальто. Бедный Роберт ничего не понял, когда подошел к вам в коридоре через мгновение после того, как вы сняли ее с вешалки.

Вы подумали — и ошиблись, — что трость принадлежит мне. На самом деле, Роберт подарил ее Констанции несколько лет назад. Почему-то вы посчитали необходимым вовлечь в эту историю меня. Мои разговоры о красоте и молодости Билли вызывали у вас отвращение. Вы решили… и опять совершили ошибку, ведь внешность иногда бывает обманчивой… тем не менее вы решили — возможно, причиной тому стал рассказ Фрейзера о мрачной «истории на Кливленд-стрит», — что я, как и другие, как Фрейзер, являюсь любителем мужчин и регулярно посещаю мужские бордели, иными словами, что я содомит…

Конан Дойл откашлялся. Джон Грей покачал головой.

— Уже семь пятнадцать, мистер Уайльд, — заговорил Гилмор. — Вы обещали мне двух убийц в течение часа. Мы договорились именно так.

— И я сдержу свое слово, инспектор. Вот мисс Сазерленд. Вы можете ее увести — она ваша.

— А где Фрейзер?

— Наверху, в комнате над нами, лежит в своей постели, рядом с телом и головой Билли Вуда.

— Аткинс! — рявкнул инспектор, распахивая дверь гостиной. — Немедленно проверьте.

— Он вас дождется, сержант, — сказал ему вслед Оскар. — Эйдан Фрейзер мертв. Он покончил с собой сегодня между четырьмя и пятью часами. Я думаю, вы обнаружите, что он свел счеты с жизнью при помощи трости со шпагой, которую ему именно для этой цели отдала мисс Сазерленд.

Внезапно все пришло в движение. Гилмор направился к Веронике. Она встала и посмотрела на него, высоко вздернув подбородок и протягивая руки. Когда он надел на нее наручники, она повернулась ко мне.

— Прощайте, мистер Шерард, — сказала она.

— Я люблю вас, — прошептал я. — Я все еще вас люблю.

— Вы глупец, — ответила она. — Все мужчины глупцы. Тщеславные глупцы.

Оскар стоял, обняв Констанцию за плечи.

— Это был трудный день для вас, моя дорогая, но я считал, что будет лучше, если вы увидите все своими глазами.

— Я понимаю, — ответила Констанция. — Кое о чем я догадывалась, но не обо всем. Это дело мучило вас многие месяцы. Теперь, когда все кончено, я вздохнула с облегчением. Да и дети тоже. Они должны чаще видеть отца.

— Вы можете винить Артура за то, что я оказался вовлеченным в эту историю, — сказал Оскар, благожелательно улыбаясь сельскому доктору, который вытащил из кармана трубку и задумчиво ее посасывал.

— Что? — запротестовал он. — Это вы привлекли меня, Оскар. Дело было ваше, а не мое.