Читать книгу "Мила Рудик и тайна шестого адепта - Алека Вольских"

Уже заходя в комнату, Мила подумала, что надо было поручить Ромке спросить у Вирта, не разузнал ли он что-нибудь о том замке в скале — из Мемории, заключенной в портрет Арнальдо де Вилановы. Впрочем, в этом наверняка не было необходимости. Если бы Вирту удалось хоть что-то узнать, он бы уже давно сообщил ей.

При появлении хозяйки Шалопай подскочил со своей подстилки и бросился к ней в ноги с радостным повизгиванием. Присев на корточки, чтобы почесать своего питомца за ушами, Мила сказала себе:

«Нет, так не пойдет».

Она стала слишком сильно полагаться на Вирта. Нужно попытаться самой найти этот замок. Главное — решить, с чего начать.

Глава 15

Последнее воспоминание

Поставить перед собой задачу, как всегда, оказалось намного проще, чем выполнить ее. Два дня Мила все свое свободное время провела у стеллажей с книгами в читальном зале Львиного зева — безрезультатно. В течение недели каждый день во время обеда поднималась в библиотеку Думгрота, где перевернула едва ли не всю картотеку — тщетно. Наконец, во время одной из тренировок с Яшкой ее осенило попросить помощи у него — Берман углубленно изучал историю магии, а одним из его хобби были легенды Таврики. Яшка с энтузиазмом согласился помочь, однако через две недели с неподдельным огорчением сообщил ей, что нигде не обнаружил никаких упоминаний о замке в скале.

В отчаянии Мила снова возвращалась к дневнику Тераса, надеясь, что найдет там хоть какую-то зацепку — что-то такое, чего не замечала раньше. Но толку от этого никакого не было. Более того, она все больше приходила к выводу, что Терас ничего не знал о замке в скале и даже не видел Меморию в портрете Арнальдо де Вилановы. На последних страницах дневника не было ничего, что можно было бы назвать в той или иной степени важным. Кроме, разве что…

«Лукой выжил. Все считают его погибшим, но они ошибаются. Кому-то удалось сбежать из подвалов Гильдии. Они не понимают, что человеком, способным на подобное, может быть только Лукой. Только ему одному под силу невозможное. Теперь я это знаю. Он выжил. И он ищет меня. Я чувствую это — слишком много знаков. Он ищет меня, чтобы убить. Мне не спастись… Свое последнее воспоминание я завещаю своему сыну…»

Запись, которой заканчивался дневник Тераса, — Мила часто возвращалась к ней в мыслях, но размышления над ней заводили ее в тупик. В конце концов, Мила сдалась — в один из первых дней марта она обнаружила, что стоит у конторы «Титул и Нобиль». Похоже, одной ей было никак не справиться.

«Не бойся просить о помощи, — вспомнила она однажды сказанные ей слова Вирта. — Самостоятельность — хорошее качество, но иногда, если есть на кого рассчитывать, этим стоит воспользоваться. На меня ты можешь рассчитывать».

Поднявшись по лестнице, она постучала и, не дожидаясь ответа, открыла дверь в кабинет Вирта.

— Привет, — поздоровалась она с порога, увидев его за столом, и, оглядевшись, спросила: — А где Ромка? Он разве не к тебе пошел?

Весь последний месяц Лапшин после уроков ходил в контору Вирта. Мила имела некоторое представление, чем должен заниматься помощник Защитника — год назад, во время ее судебного процесса, у нее была возможность наблюдать, какие поручения Вирт давал Платине. Однако Ромка, в отличие от Платины, еще даже не закончил Думгрот и вряд ли был достаточно сведущ в законах Триумвирата и судебных делах, чтобы по-настоящему быть полезным Вирту. Поэтому Мила плохо представляла себе, чем он занимался в конторе «Титул и Нобиль» изо дня в день.

— Отправил его в Менгир, — с улыбкой ответил Вирт. — Я наконец получил для него постоянный пропуск в судебные архивы. Теперь мне не придется тратить время на поиски старых дел, этим будет заниматься господин умник.

Оценив довольное лицо Вирта, Мила заметила:

— Со стороны это выглядит так, будто ты используешь его как мальчика на побегушках.

Вирт лишь пожал плечами:

— Во-первых, за свой труд господин умник получает жалованье. А во-вторых… Как ты думаешь, чем я занимался, когда мой отец взял меня в контору, после того как я окончил Думгрот?

Мила задумалась.

— Часами копался в судебных архивах? — предположила она.

Вирт улыбнулся, вложив в улыбку максимум своего обаяния.

— Именно.

Почти тотчас же его улыбка исчезла, а глаза чуть округлились.

— У тебя все в порядке? — озадаченно спросил Вирт, и только тогда Мила заметила, что до сих пор стоит на пороге и придерживает раскрытую дверь рукой. — Может, зайдешь, сядешь?

— Угу.

Опомнившись, Мила закрыла дверь и присела в одно из кресел.

— Говори уже, — вкрадчивым голосом протянул Вирт; угольки его глаз смотрели на Милу с необычайной проницательностью.

С полминуты она нерешительно молчала, потом, сдавшись, выдохнула.

— У меня ничего не получается. — Мила понурила плечи и, водрузив локоть на подлокотник кресла, уронила голову в подставленную ладонь. — Я целый месяц пытаюсь найти хотя бы что-то о замке в скале. Даже своего однокурсника подключила. В итоге он только зря потратил на это уйму своего времени и все равно ничего не нашел. Я не могу даже понять, как это — оставить кому-то свое последнее воспоминание. Это еще одна загадка?..

— Стоп-стоп-стоп! — остановил ее Вирт.

Мила замолчала и удивленно уставилась на него.

— Ты сейчас сказала что-то насчет последнего воспоминания, — напомнил он. — Откуда это?

— Этой строчкой заканчивается дневник Тераса, — пояснила Мила. — Он пишет: «Свое последнее воспоминание я завещаю своему сыну». Я не могу понять, как такое вообще возможно. Последнее воспоминание — это то, которое предшествует смерти. Но чтобы извлечь из человека воспоминание, он должен быть живым. Разве можно извлечь воспоминание из того, кто умер?

Вирт заинтересованно хмыкнул.

— Ты права, это невозможно — у мертвых уже нет никаких воспоминаний.

Мила шумно выдохнула:

— Тогда… о чем пишет Терас?

— Финита Меморис, — откинувшись на спинку стула, произнес Вирт.

Мила застыла в кресле, жадно вперившись в него взглядом.

— Финита Меморис? — переспросила она. — Что это?

Вирт задумчиво постучал кончиками пальцев по столешнице — Мила давно заметила за ним такую привычку.

— Так называется простой обряд, с помощью которого можно сохранить свое последнее воспоминание, — ответил он. — Если заклинание «Финита Меморис» написать собственной кровью на каком-то предмете, то в момент смерти человека предмет станет Меморией и сохранит последнее, что видел этот человек перед смертью.

Мила какое-то время ошеломленно смотрела на Вирта.

— Значит… выходит, что Терас…

Она опустила взгляд в пол, настойчиво копаясь на антресолях своей памяти.