Читать книгу "Виражи чужого мира - Вера Чиркова"

Тупая боль кольнула в подреберье неожиданно, я даже локтем прижала больное место, а потом сообразила, в чем дело, и резко обернулась. Улыбающийся Терезис стоял в дверях кухни, рассматривая меня с самым беззаботным выражением на лице.

Ну что с него взять, по жизни артист!

— Тер, скотина, — нежно сказала я, угрожающе помахивая половником, — немедленно иди вон к тому диванчику и ложись, а то я тебя собственными руками добью!

— За что ты его? — не выдержал эрг, выступая из-за спины ученика. — Он ведь даже слова не сказал!

— Он знает, — многозначительно протянула я. — Правда, Терчик, знаешь?

— Вот как с тобой теперь общаться, — сразу скис маг, поворачивая в сторону указанного дивана. — Я хотел поздравить с удачным спасением детей, а ты…

— А что я? Разве против? Вот сейчас дорежу салат, сяду рядом, и поздравляй, сколько хочешь, но мне тогда хоть чужая боль не будет портить настроение от поздравлений!

— Какая боль? — сразу просек основную мысль эрг. — Терезис! Ты же сказал, что ничего не болит!

— Ага, не болит! — возмутилась я, приподняла полу короткой туники и взялась рукой за свои ребра. — Сейчас скажу точнее: раз, два… прибавить ваш рудимент… получается, под третьим ребром со стороны спины. А там, насколько я помню, легкие находятся. Его что, лекари вчера не смотрели?!

Дэс, с ошарашенным видом наблюдавший за моими медицинскими изысканиями, увидев направленный на него возмущенный взгляд, промямлил, что сейчас все выяснит, и сбежал так стремительно, что я не поверила своим глазам. Вчера рядом со мной по мирам гулял совершенно другой человек.

Мы еще не успели закончить готовить салат, как входная дверь хлопнула, и раздалось свирепое рычание дракоши.

Я выглянула и застала занятную сценку. Дэс пропускал в гостиную давешнего рыжеволосого мага, собственной спиной защищая его от дракоши.

— Дракоша! Фу! — приказала я сторожу, и он мгновенно превратился в милую картинку.

— Спасибо… — опасливо посматривая на меня, вежливо поблагодарил маг. — Я Ферлин. А где Терезис?

Я нашла взглядом закопавшегося в подушки напарника и безжалостно сдала лекарю. Не потому, что бок болел так уж сильно, просто хорошо запомнила его же собственное объяснение, что в другом мире буду чувствовать чужую боль еще сильнее.

— Вон валяется! Лечите, а я пойду…

Однако далеко уйти не успела. Лекарь присел рядом с Тером и по привычке лекарей всех миров совать пальцы в чужие раны пощупал напарника рукой:

— Тут больно?

— Нет! — быстро ответил Тер.

— Да! — охнула я и повернула назад. — Очень больно, я же чувствую! Давайте я буду говорить, где именно. Только вы дотрагивайтесь потише, пожалуйста.

Лекарь провозился с полчаса. Оказалось, оружие чистильщиков было смазано какой-то гадостью, которая не дает ране заживать. Но у магов организм сам с ней борется и постепенно бы справился. Но не сегодня и не завтра.

— Вот, другое дело! — радовалась я искренне, когда лекарь ушел и унес с собой все воспоминания о боли. — А теперь мы тебя кормить будем. Ну и себя. Сина, подай стол.

Служанка подкатила к дивану невысокий круглый стол на колесиках, который мне выдали вместо старого, и я взялась накладывать Теру салат.

— Да все уже нормально, сам положу, — болезненно морщился он, — я вообще бы потерпел. Там у Шарта все внутренности отбиты, а Ферлин на меня силы тратил.

— Тер, — сунув ему в руки тарелку, задумчиво спросила я, — сколько у тебя было напарников-ходящих?

— А почему ты это спрашиваешь? — Он даже ложку ко рту не донес.

— Потому что пытаюсь понять, в чем проблема. А ты ешь, ешь… и коротко отвечай на вопросы, дискуссию отложим на потом.

— Ну… ни одного не было, — хмуро стрельнул он взглядом в учителя.

— Отлично. А сколько сейчас в ковене ходящих моего уровня?

— Ни одного, — насторожился Дэс.

— Вот знаешь, я даже не удивлюсь, если узнаю, что ходящие у вас долго не выживают, — печально кивнула я ему и сунула в рот ложку салата, а то с таким напарником можно и голодной остаться.

— Почему? — Теперь они подобрались оба и смотрели на меня как-то подозрительно.

— Потому что вы не умеете беречь ценные кадры. У вас сейчас всего одна ходящая, а вы ею буквально как гвозди микроскопом забиваете. Нет, я отлично все понимаю, мне объяснили, опыта в этом мало, все не изучено и нестабильно… Но хоть мелкие проблемы предусмотреть вы должны были? Вот Тер сейчас подумал о Шарте и о лекаре. Я ценю, что он такой скромный, но вдруг нам через час куда-то идти придется?

Как вчера, внезапно. Мне нужно будет настроиться спасать и его и других… ну и себя, а у меня под ребрами как ножами режет. Ты же сам сказал, что в другом мире и боль, и все чувства острее чувствуются. Знаешь, даже если вам меня не жаль и сами вы такие бесшабашные, но тех детей, что мы вчера вынесли на столбе, и других, которых еще вынести нужно…

И еще… Вот вчера, когда мы ждали, пока белый мир откликнется, вы могли мне хоть коротко рассказать, что там? Кто враг, кто друг? Вы даже простой вещи, зачем на меня столько шуб повесили, и то не объяснили! И нож неудобно положили, я еле достала, когда Шарта освобождала…

Ну а про то, что ты ушел и даже двух слов не шепнул, вообще молчу. Допустим, разговаривать было нельзя, но знаками показать можно? Я смотрела один фильм, — наш спецназ на все случаи жизни знаки имеет.

А Найк? Он же у вас элитный воин! Не спорю, дерется он классно, но к таким внезапным ситуациям совершенно не готов. И я его нисколько не виню, кто-то более старший должен был подумать об этом.

А у меня к вам только один вопрос: что такое это ваше запечатление и почему от одного этого слова все начинают жутко пугаться?

Глава 32

Методом проб и ошибок

Молчали они довольно долго. Жевали салат, пирожки, пили отвары с медом… и не поднимали глаз. Я тоже молчала. Не торопила, понимая, что, возможно, первый раз в жизни им предъявили такие суровые претензии. В конце концов, обидно ведь, вытащив из речки тонущего котенка, потом выслушивать от него жалобы, что корм в миске не той фирмы.

Наконец Дэс доел, отодвинул чашку и сказал:

— Это непростой вопрос, поэтому начну с объяснения о природе ходящих. В общих чертах ты знаешь, а вот детали… Мы убеждены, что этот дар дается людям от природы, на случай смертельной опасности, страховка для сохранения вида. И, по сути, есть у каждого, как голос. Только у кого-то он обычный, у кого-то отвратительный, а одному на миллион достается такой, что окружающие готовы отдать все, чтобы послушать его пение. Так и хождение через стенки миров. Миллионы сгорят в огне войн и лишь сотни уйдут. Но повезет попасть в безопасное место единицам. Мы долгое время считали это особым видом магии, но постепенно пришли к выводу, что это редкое сочетание непознанных свойств мозга. У кого-то в мозгу есть, как говорят в твоем мире, кнопка, а у остальных она не выросла — как зуб мудрости.