Читать книгу "Черное солнце - Валерий Большаков"

— Забираемся! Липнем к чёрному!

Перескочив через борт «каэски», Сихали хлопнул ладонью по кнопке-«грибку». Пластметалловые шторы раздвинулись, открывая спуск на воду, и биомеханические манипуляторы бережно подхватили катер, вынесли его наружу, опустили на волну.

Загороженный друзьями и заложником, Тимофей запустил мотор катера и повёл спасательное средство в открытое море.

Откуда ни возьмись, появились флаеры — они вились над катером, как шершни над размякшей конфетой. Ну, здесь точно никто станнеры не включит, а то ещё утопнет парализованный Мзиликази…

— Витальич! — воззвал Тугарин-Змей, приникая губами к радиофону.

— Вижу вас, — донёсся едва слышный ответ. — Сбрасывайте ход!

Браун тут же выключил мотор — КС поплыл по инерции, качаясь на волнах. Совсем рядом с бортом вода потемнела, и вот, в шуме и белопенных струях, вздыбилась рубка «Гренделя».

Всё той же кучей фридомфайтеры пересели на атомарину. Пятнадцать секунд спустя по её отсекам прошла команда к срочному погружению.

Сихали потеснил каперанга в его каюте. Он сидел на узком откидном диванчике, мрачный, злой, и переживал.

Вся затея со штурмом «Авалона» ныне представлялась ему глупейшей авантюрой, мальчишеским выбрыком. То, что они добрались-таки до СПО, объяснялось вовсе не их умениями. Просто никто в мире даже додуматься не мог до подобного идиотства! Но один кретин всё же нашёлся, и это был генрук ТОЗО…

Клацнула дверь. Высокий порожек-комингс переступил капитан Исаев.

— Вы почему не съели обед? — строго спросил он.

— Не лезет, — буркнул Тимофей.

— А я приказываю вам съесть рацион, — спокойно сказал каперанг. — Тут я командую, так что исполняйте, генрук.

Сихали криво усмехнулся и принялся за еду.

— Витальич, — проговорил он с набитым ртом. — Помнится, у вас была такая скоростная подлодка на десяток шпионов-диверсантов…

— «Катран»? — задрал бровь Исаев. — Она и сейчас на борту. А что?

— Мы воспользуемся ею, а вам оставим Мзиликази. Пока этот тип на борту «Гренделя», вам ничего не грозит.

— А вам?

— А мы рванём к АЗО. Одно я уяснил твёрдо: крепости берут приступом, а не в приступе дурацкой удали. В следующий раз буду умнее…

…На километровой глубине субмарина «Катран» отпочковалась от туши «Гренделя» и канула во тьму и холод вод. Удалившись на приличное расстояние, подлодка окуталась облаком пузырей — это заработал ультразвук — и буквально полетела, не испытывая более сопротивления водной толщи, взбитой в пену силой кавитации. Сто узлов… Сто пятьдесят…

— Лихо мчимся! — раздался одинокий голос Шурика и смолк.

Тимофей сидел за пультом один, за его спиной виднелся длинный и узкий обитаемый отсек, где расселись Гирин и Змей, Белый и Купри. И Юта. Одно место пустовало. Его должен был занять Витька Волин и стенать: «Пипец…» Не судьба.

…Тридцать часов безудержной гонки от Северного тропика до Южного полярного круга прошли в пять смен — Брауна было кому подменить. «Катран» всплыл у Земли Коттса, что в море Уэдделла, на Атлантическом побережье Антарктиды. Транспортный турболёт, высланный Шалытом, подобрал субмарину прямо в море и доставил её вместе с экипажем в посёлок Леверетт.

Глава 24

OVERKILL[116]

24 декабря, 3 часа 20 минут.

АЗО, Трансантарктические горы, посёлок Леверетт.

Первым из людей, увидевшим Трансантарктический хребет, был Амундсен. В своём безудержном стремлении к Южному полюсу он всё-таки выкроил время, чтобы полюбоваться этой твердыней. «Я никогда в жизни, — признавался сей достойный потомок викингов, — не видел более прекрасного и более дикого ландшафта». Величественные чёрно-синие горы, увенчанные белейшими снежными шапками, были окрещены в честь первооткрывателей — Нансена, Хейберга, Бьоланда, Вистинга, Бека.

А теперь у их подножий выросли десятки станций и горняцких посёлков — неугомонные антаркты протапливали шахты, добираясь до залежей угля, алмазов, ванадия, платины. В полярную ночь со спутника этот район Западной Антарктиды гляделся как россыпь тусклых огоньков. Не сравнить, конечно, с заревами Москвы или Нью-Йорка, но всё-таки…

А сильнее всех светился посёлок Леверетт, выросший на развилке шоссе, — одна трасса уходила к Южному полюсу, а другая тянулась на север, к горам Пенсакола и Сентинел.

Обычные модульные и сотовые дома, коими застраивался Леверетт, были обычными для АЗО, но на серо-стальном, чёрном и буром фоне горных склонов они смотрелись немного непривычно — стереотип восприятия Антарктиды требовал белой ледяной равнины за околицей и чтобы пингвины.

Хайвей[117]«Мак-Мердо — Южный полюс» и «Леверетт — Пенсакола» заделались главными улицами посёлка, деля его на три неравные части, жители которых отличались завидным патриотизмом и могли при случае накостылять чужакам, забредшим не в свой район. На севере жили горняки-«гномы», на юге — научники-«интели», на западе — «пахари». Прозвище сие имело призвук уважения — «пахари» с утра до ночи копались в теплицах и оранжереях, выращивая лучок, редисочку, огурчики, укропчик.

Тихий такой, провинциальный городишко, немного даже сонный.

Но двадцать четвёртого декабря Леверетт играл и бурлил, как ярмарка, — тысячи фридомфайтеров съехались сюда, вездеходами и краулерами были заставлены все улицы и переулки. Это Леонид Шалыт созвал «охочих людей» бить ворога, устроил смотр своему разношёрстному войску.

Добровольцы получали оружие и шли на передовую — Трансантарктический фронт протянулся от гор Элсуорта на севере до ледника Нимрод, отгораживая Западную Антарктиду от Восточной, где правил генерал Кермас. Засев в горах, фридомфайтеры отгоняли флаеры «интеров» геологическими лазерами и зенитными ракетами, выпуск которых наладили головастые «интели» из Леверетта.

Вот сюда-то, в разворошенный человеческий муравейник, и прибыл турболёт с «Катраном». Субмарину затолкали в пустой ангар на окраине, рядом с бункером, где Керимов устроил Наташу Браун и Марину Харину.

Потискав свою жену и бережно приобняв чужую, Сихали выбрался «в город» под эскортом Юты, Джамила, Шурика и Купри. Илья сменил Керимова — остался охранять женщин и «бдить», поэтому его обычное место рядом с генруком занял не менее здоровенный Гирин.

— Похоже на карнавал, — сказал Белый, проталкиваясь через толпу. — И откуда их столько набралось?

Антаркты в дохах и каэшках, в походных комбинезонах и меховых куртках, бледнолицые, краснокожие, «цветные», чёрные имели сходство только по одному признаку — все они были вооружены. Иные выглядели так, будто родились с лучемётом в руке, другие держали оружие опасливо, не зная толком, куда жать, чтобы бабахнуло. Но настрой у всех был весьма и весьма воинственный.