Читать книгу "Месть Блэка - Inferiat"

Гомера, «Илиаде» и «Одиссее», магические жезлы обладали божественной силой, с помощью которой Гермес мог усыпить тысячи людей, а Афина могла превратить Одиссея в старика, прежде чем вновь сделать его молодым, то созданные руками людских мастеров магические концентраторы лишь улучшали взаимодействие магиков с нейтральной маной, помогая быстрее овладеть несколько ограниченным набором заклинаний.

Однако, ничто не стоит на месте. Магический прогресс долго изменял вид и содержание инструментов, пока не пришел к современному виду аккуратных, не слишком длинных, в отличии от посохов, послушных воле хозяина палочек. В то же время любой уважающий себя мастер стремился улучшить эту вершину магической мысли ещё больше, находя и дорабатывая возможные изъяны. Олливандеры, например, отточившие за сотни лет мастерство в компоновке сердцевин различных частей магических животных, остановились на трех, взаимодействие с которыми при наличии правильной древесины позволяет раскрыть стихийные аспекты владельца на полную. Их методы обнаружения нужного дерева для корпуса и выбора подходящего магического ядра для создания палочки, идеально подходящей своему владельцу, являются тщательно охраняемым секретом мастера и предметом зависти многих, не таких успешных конкурентов.

Грегоровичи же всегда больший уклон делали в индивидуальность палочки и ее пропускную способность, не ограничиваясь набором в три жалких сердцевины из всего великолепия существующих магических существ. Всю свою жизнь Агусто посвятил созданию палочки с идеальной сердцевиной и оболочкой, превосходящей прочих товарок на голову или даже два. В отличие от Гаррика Олливандера, с которым у старого мастера велась негласная конкуренция, Грегорович использовал в своих сердцевинах не только перо феникса, сердечную жилу дракона и волос единорога. Птица-гром, нунду, вампус, да хоть собственные волосы волшебника, главное, чтобы палочка полностью соответствовала своему владельцу, а не штамповалась одним потоком, словно на конвейере.

В своих поисках он перепробовал практически все. Все сорта деревьев, даже железо и другие металлы, части тел самих магических животных, в основном кости, и вместе с тем до сих пор не добился идеального результата. Всегда был маленький процент погрешности, несоответствия, который выводил его внутреннего перфекциониста из себя и заставлял сомневаться в собственном мастерстве.

В безустанных поисках, в ходе которых из-под его рук выходили воистину шедевры, признаваемые всеми, кроме самого мастера палочек, словно бы насмешкой стало обнаружение её. Идеала. Который подобно мусору был сложен рядом с другими палочками на прилавке черного скупщика, у которого он иногда за бесценок выкупал старые концентраты для их последующего изучения.

В тот день скупщику не повезло. Цена, которую назвал мастер, еще не зная о реальной стоимости этого экземпляра, не понравилась обитателю темного квартала магической Германии, и он решил, что легко может справиться со стариком, который неосмотрительно взял с собой крупную сумму, но едва ли рассчитывал, что получит столь мощный отпор. Представитель древнего чистокровного рода создателей палочек за всю свою жизнь повидал многое, и справиться с неудачливым грабителем не составило Агусто труда даже в столь почтенном возрасте. Куда труднее, по его собственному мнению, было доставать сердечную жилу мантикоры для одного из особо требовательных заказчиков.

Вернувшись домой и начав разбирать не раз менявшие владельцев магические инструменты, мужчина едва не лишился чувств, поняв, что после стольких лет безрезультатных попыток, дело его жизни вдруг оказалось прямо перед ним. Старшая палочка, вернее, тогда еще просто неизвестная палочка из бузины, она настолько сильно подходила Агусто, что тот не мог сдержать своего негодования. Как?! Как может подходить ему палочка, которая уже давно принадлежала другому волшебнику, не была сделана под его параметры, но при этом абсолютно и полностью подходила незнакомому человеку?

Это было немыслимо, возмутительно и попросту скандально, однако являлось фактом. Как и другая особенность этой палочки. Впервые за много-много лет работы, мастер не смог распознать вложенную сердцевину. Её, казалось бы, просто не было, но все же она была, неощутимая, словно нематериальная, как лёгкое пёрышко на грани восприятия, которую Грегоровичу все никак не удавалось схватить. Загадка, которую можно было решить только одним способом, после которого легендарная палочка была бы утеряна навсегда, так что, даже если поначалу соблазн был велик, он не стал этого делать, посчитав подобный метод кощунством над легендарным артефактом.

Долгое время Агусто бился над решением этой головоломки, однако полностью безрезультатно. Возможности Старшей палочки поражали воображение. Идеальная синергия, мощность заклинаний, казалось бы, увеличилась в несколько раз, при этом практически не потребляя энергии самого волшебника. Даже не самый сильный, а именно таким, ничуть не стесняясь, признавал себя Грегорович, маг, беря проклятый магический концентратор в руки, вдруг чувствовал себя всемогущим, готовым осушать моря и опускать до уровня земли горы, подобно колдунам из легенд, жившим в древности, ещё задолго и до появления самого Агусто, и до становления Римской империи, будь она неладна.

Но Грегорович отказался от этого и занялся именно тем, что получалось у него лучше всего. Делал палочки. Изучая таинственный артефакт, высеченные на нем руны, он сделал множество открытий. Его имя стало знаменитым настолько, что превзошло даже многовековую славу собственного рода. Обладатель старшей палочки. Спустя некоторое время он даже сделал это личным брендом, и лишь немногие знали, что, помимо изучения, Агусто Грегорович практически не пользовался Старшей палочкой для работы. Слишком велик был соблазн, слишком большой была сила, да и тянущее чувство в груди отдавало привкусом тлена на корне языка, вызывая неясную, смутную тревогу.

Со временем, Агусто всё же понял, что именно было сердцевиной Старшей палочки, которую, согласно преданию, записанному только в пятнадцатом веке Бидлем, сделала сама Смерть. Но понимание этого не сделало его счастливее, не принесло его душе удовлетворение и желанный покой. Тогда же он понял, почему именно бузинная палочка так охотно давалась в руки любому, кто ее использовал. И по какой именно причине судьба любого ее владельца никогда не оканчивалась хорошо.

Когда же никому не известный еще молодой человек с золотистыми волосами, похожий на огромную птицу, украл Старшую палочку прямо из защищенной всеми немыслимыми чарами мастерской, предварительно оглушив старого мастера заклинанием, Агусто внутренне радовался, вздыхая с облегчением. В глубине души, не слишком охотно признавая это, он давно хотел расстаться с той, что каждую ночь нашептывала ему странные и ужасные в своем величии видения, что так и просилась в руки, стоило только приблизиться или по случайности оказаться слишком близко.

То, что присутствует рядом с человеком с самого его рождения, смотрит через плечо, улыбается и ждет своего часа. То, что примет каждого, подходит и ждет всех. Смерть.

Грегорович, на самом деле, давно знал, что было оставлено внутри палочки. Согласно легенде, старший Певерелл,