Читать книгу "Огонь и ярость - Лиззи Принс"

когда мужчина выходит на свет.

Это Гермес. Его телосложение — гибкая мускулатура бегуна, что имеет смысл, поскольку он может перемещаться куда угодно со скоростью света. Вероятно, больше всего он известен своими золотистыми кудрями, от которых все дамы падают в обморок. Я видела, как он украшал обложки десятков журналов.

Это тот, кого Арес послал встретить нас? Я настороженно смотрю на Бога, снова задаваясь вопросом, не совершили ли мы огромную ошибку.

— Оставь свои негативные мысли при себе, маленький чемпион. Я не собираюсь убивать тебя или что — то в этом роде. — Гермес хихикает, когда я не скрываю шока на лице. Пожалуйста, скажите мне, что он не умеет читать мысли.

— Тебе нужны уроки уловок. Мой брат, должно быть, сможет тебе помочь. Он довел до совершенства этот каменно — холодный фасад. На самом деле, его лицо треснет, если он проявит хоть какие — то эмоции.

Брат? Я надавливаю на пространство между глазами, головная боль готова вырваться наружу. Сейчас слишком много всего происходит. Я знаю, что Зевс — отец Гермеса, но пока он это не сказал, я не улавливала связи. Это означает, что Гермес и Атлас — братья. Боги, судя по тому, как Зевс засовывает свой член во все, что имеет пульс, у Атласа, вероятно, есть десятки братьев и сестер.

— Я думал, у тебя полно дел. Мы можем идти? — Говорит Атлас ровным и невозмутимым голосом. Его стоический характер заставляет меня хотеть вывести его из себя, тыкать в него пальцем, пока он не сорвется. Я не уверена, что это говорит обо мне. Хотя, наверное, и хорошо, что Атлас не позволяет Гермесу провоцировать себя.

— Как прикажете. — Гермес кланяется, взмахивая рукой в преувеличенном жесте. — Давайте все сейчас обнимемся. — Гермес широко разводит руки, как будто ждет, что мы войдем в его объятия. Атлас качает головой и хлопает Гермеса по руке. Он все еще держит меня за руку, так что мне нет необходимости прикасаться к Богу.

— Ты вечно все портишь. — Гермес раздражается, прежде чем нас переносят со стоянки отдыха. Всякий раз, когда я путешествовала подобным образом раньше, мне казалось, что мой желудок выдергивают через рот. Может, дело в силе, потому что то, как Гермес переносит сквозь ткань вселенной, больше похоже на прохладный ветерок, развевающий мои волосы. Это почти приятно.

Куда бы ни привел нас Гермес, там все еще темно. Мы стоим на аккуратно подстриженной лужайке в квартале, где живут представители среднего класса. Средний класс — термин не совсем точный. Здесь не так много достойно оплачиваемых рабочих мест. Элиты имеют свой бизнес и скупо распоряжаются тем скудным богатством, которое они соизволяют предоставить маленьким людям. Многие из этих домов перешли по наследству от предыдущего поколения. В наши дни большая часть общества не может позволить себе купить их.

Очевидно, что за ними не ухаживали на протяжении многих лет. С сайдинга облупилась краска, ставни покосились и сломались. Крыльцо перед домом не украшены цветами. Уличные фонари освещают потрескавшиеся тротуары, но, по крайней мере, все остальные лампочки перегорели.

Исключение составляет дом напротив нас. Он безвкусен по сравнению с показными домами, в которых мы бывали во время игр, но этот больше похож на дом, чем все те места когда — либо будут.

— Скажи Аресу, что он у меня в долгу! — Гермес отдает нам честь и затем исчезает.

Шипение и скрежет у моих ног заставляют меня резко обернуться. Неужели Гермес оставил нас на поле змей? Снова раздается шипение, и секундой позже вода окатывает нас с Атласом.

— Что за черт? — Я отскакиваю назад, только чтобы получить еще одну струю воды в спину.

— Боги, — ворчит Атлас, держа меня за руку, пока бежит к подъездной дорожке.

Моя одежда промокла. Опять. Я чертовски устала от сырости.

— Что это было? — Я смотрю на двор, повсюду вижу воду.

— Разбрызгиватели. — Атлас качает головой.

— Кто — то тратит воду на траву? — Я вытираю капли воды со лба и стряхиваю руку.

— Не кто — то. Арес. — Атлас вздыхает, ведя нас к входной двери.

— Арес? Где мы? Гермес высадил нас у дома какого — то случайного человека? — Я осматриваю окрестности в поисках причины, по которой он оставил бы нас здесь.

— Вы были на моей лужайке?

Я разворачиваюсь к входной двери. Арес заполняет почти весь дверной проем. Золотой свет льется из — за его спины в темную ночь.

— Вини Гермеса. Кстати, он сказал, что ты у него в долгу. — Атлас делает шаг вперед, чтобы войти внутрь. Я следую за ним, все еще не понимая, где мы находимся.

— Этот маленький говнюк должен быть рад, что я не требую от него всех услуг, которые он мне должен. — Арес смотрит на нас и цокает. — Снимайте обувь. Вы все в грязи.

— Прости. Ты сказал «моя лужайка»? Это твой дом? — Я отпускаю руку Атласа и занимаюсь своими ботинками, снимая их и держа в руках. Что он хочет, чтобы я с ними сделала?

Арес заходит в дом и жестом приглашает нас войти. — Оставьте обувь там. — Он указывает на коврик справа от двери. На нем отпечатки лап и надпись «вытри лапы». Я бросаю ботинки на коврик, и Атлас делает то же самое.

— Ты убил кого — то и украл его дом? — Я смотрю на Ареса широко раскрытыми глазами.

Он смеется и хлопает меня по спине так сильно, что я бы упала вперед, если бы не удержалась в последнюю минуту.

— Ты забавная, чемпионка. Добро пожаловать в мой скромный дворец. — Арес делает несколько шагов назад в гостиную, широко раскинув руки. — На самом деле, оставайтесь там. — Он указывает на нас и исчезает в коридоре.

Я наклоняюсь вперед и заглядываю в гостиную хороших размеров. По обе стороны от нее стоит удобный диван и кожаные кресла с откидной спинкой. Все они обращены к огромному телевизору. Все темное, создающее отчетливо мужскую атмосферу. Полы из темного дерева с большим ковром с закрученными узорами черного и серого цветов. У меня такое чувство, что я первая женщина, которая переступила порог этого дома. Кухню от гостиной отделяет длинный остров, у которого стоят табуреты.

Арес возвращается по коридору и бросает полотенца мне и Атласу. Я вытираюсь как можно лучше, а затем накидываю полотенце на плечи. На улице жарко, но в этом доме есть кондиционер, и он работает так хорошо, что у меня мерзнет кончик носа.

— Ты включил разбрызгиватели, как только они приземлились у тебя во дворе? — На