Читать книгу "Хранитель вечности - Вишневский Алексей"

за три с половиной тысячи лет неплохо продвинулись в этом. Массивное основание возвышались над поверхностью на две тысячи и триста метров. Каждый день тысячи рабочих трудились в шахтах, где добывали руду, чтобы из нее можно было сделать инструменты, чтобы при их помощи можно было вырезать блоки из известняковых месторождений, чтобы их потом можно было проволочь по песчаной почве на расстояние в полтора километра и затащить на высоту в два с небольшим километра.

Альбер начал с работы в шахте и получил сполна все то, о чем мог только мечтать. Он реально пахал с ура и до ночи, изнашивая механизмы своего пожившего организма, но в конце дня был счастлив, как никогда. Никогда раньше он не ощущал себя таким же полезным и нужным в своей жизни. Все дело было в чувстве сплоченности, что царило на строительной площадке. Все те, кто приезжал туда не были безвольными рабами, чью волю стимулировали плети. Нет, они все приезжали туда по собственному желанию, чтобы принять участие в историческом процессе. Чтобы однажды, быть может, через пару тысяч лет, вернуться сюда снова и возложить еще один блок, но уже на более высокое основание. А еще через несколько тысяч лет возвращаться на эту планету время от времени, чтобы полюбоваться на гигантскую пирамиду со своими близкими и говорить им «Посмотри, я был там внизу и помогал ее строить. На одном из блоков, должно быть, до сих пор красуется мое имя».

Альбер о таком далеком будущем не раздумывал в то время, но просматривая воспоминания из той поры, ему и в самом деле захотелось вновь побывать на строительстве пирамиды и посмотреть, насколько люди продвинулись вперед. Должно быть, она была готова уже наполовину.

За пятнадцать лет своей работы на пирамиде он узнал многое. Намного больше, чем за время обучения при подготовке к работе. Одно дело было читать о стройке в учебных материалах и другое принимать в ней непосредственное участие. На практике все шло далеко не так гладко, как это было описано в старых книгах. Люди часто совершали ошибки, которые приходилось исправлять. Люди погибали сотнями из-за несоблюдения правил по технике безопасности и санитарных норм. И не было там ни врачей, ни профессиональных медицинских учреждений, чтобы как-то этому противостоять. Ничего, что могло бы подарить им хоть самое малое преимущество перед древними египтянами.

Коварная планета забирала себе все новые и новые жизни. Но люди не бежали от оттуда. Чужая смерть их только подстегивала. Они работали все усерднее и отважнее, зная, что пирамида должна была стать не какой-то там гробницей для императора, а целым надгробием для многих тысяч людей.

Ощущение вероятностной смерти, как ничто другое, подстегивало разум и стимулировало его. В этом и состояла вся прелесть опасной работы. Первое время ты мучился от мышечной боли и ломоты в спине, второе время ты сожалел о поспешности своего выбора и торговался с самим собой, пытаясь найти пути отхода, но после смирялся, включался в процесс и начинал получать от него наслаждение.

Больше всего Альберу запомнился один день, когда он впервые побывал на вершине пирамиды. Туда допускались только самые опытные строители, отдавшие проекту не мене десяти лет своей жизни. Блоки затягивались по одной из граней пирамиды, на поверхности которой была создана специальная песчаная насыпь. Десять человек поддерживали их с нижней стороны и тридцать тащили вверх. Каждый пятьдесят метров пути блок встречала следующая группа рабочих, позволяя предыдущей немного отдохнуть.

День тот выдался особенно тяжелым и жарким. Палящее солнце искусственного происхождения, созданное специально для обогрева беззвездных планет, в тот день излучало особенно интенсивные волны. Температура не поверхности достигала сорока градусов по Цельсию. Строители все, как один, оголили торсы и локтями утирали потные лица. Ладони их обильно потели и, в конечном счете, одна из бригад не удержала блок, он пробил линию поддерживающих его снизу людей и, стремительно набирая скорость, заскользил вниз по песчаному склону. Остановить на ходу многие тонны песчаника так никто и не смог. Блок съехал с укатанной песчаной дорожки и обрушился на ребристую стену пирамиды, кубарем покатившись по ее склону. Веревки, которыми он был обмотан, со свистом пронзали воздух и колотили по отвесным стенкам многочисленных блоков.

В конце концов, блок подпрыгнул на несколько метров вверх, перескочил через транспортировочные пути, по которым люди поднимались на пирамиду, подмял под себя группу рабочих и вместе с ними проехал еще несколько десятков метров. Погибших впоследствии замуровали в блоки и увековечили в пирамиде. Похорон у бессмертных, как таковых не было. Смерть утратила свое сакральное значение и превратилась в клеймо неудачников, кому не посчастливилось сохранить дары вечной жизни. Чаще всего тела просто оставляли там, где они оказались на момент смерти, пока природа не делала все остальное. Таков был новый порядок вещей.

Инцидент того дня в очередной раз напомнил всем о той уязвимой хрупкости, которой был наделен человек. И пока внизу люди разгребали последствия падения, вверху люди получили возможность немного передохнуть. Альбер пригубил флягу с водой. Она была приторно теплая и невкусная, больше похожая на собственный соленый пот. Он отошел в туалет и по пути обратил внимание на один из блоков. На нем рабочие вычерчивали свои имена. Их там было больше сотни. Его имя тоже было там раньше, но тогда он никак не мог его отыскать. Он пометил его специально, подведя под ним жирную черту, и точно помнил об этом. Но тогда над чертой больше не было его имени, вместо него там располагалось криво выцарапанное слово «Расширения». Альбер подумал, что кто-то из ребят решили его разыграть таким образом, но никак не мог понять, что они хотели этим сказать.

Зато я знаю, дорогой мой. Я знаю, что и кто хотел тебе этим сказать. В тот момент ты просто был не готов узнать об этом. Так Альбер узнал, что Вселенная проходила через циклы расширения. Оставалось два слова. Альбер заварил себе кофе и вместе со своими старыми товарищами встретил закат искусственного