Читать книгу "Невидимые линии. Границы и пояса, которые определяют мир - Maxim Samson"

север, как ее аналог. Кроме того, вблизи голландской и бельгийской границ оба изоглоссы расходятся и фактически связывают лимбургский диалект, центром которого является Маастрихт, но на котором также говорят в районе Дюссельдорфа. Однако если рассматривать эти две линии вместе, то они примерно разделяют нижненемецкий и средне- и верхненемецкий языки.

В пределах Центральной Германии существует несколько более коротких изоглосс, особенно вблизи западных границ Германии с Нидерландами, Бельгией, Люксембургом и Францией - сложный регион треугольной формы, называемый Рейнским веером, в честь Рейна. Здесь не только можно отличить лимбургский диалект от стандартного голландского, но и выявить различные франконские языки, охватывающие территорию от Неймегена в Нидерландах до северо-восточной части Франции и включающие такие крупные немецкие города, как Кельн и Бонн. Местные среднегерманские диалекты здесь можно отличить с севера на юг на основе согласных, таких как "t" против "s" (линия Sankt Goar), "v" против "b" (линия Boppard) и "p" против "f" (линия Bad Honnef) в некоторых словах. Одним словом, это регион с самым сложным набором изоглосс, где носители могут использовать свой местный диалект для общения с другими людьми через национальные границы,несмотря на явные различиястандартных версиях их национальных языков.

Наконец, чтобы разграничить центральный и верхненемецкий языки, Шпейерская линия проходит на северо-восток в виде перевернутой буквы V примерно от Страсбурга в современной Франции до вершины около Эрфурта в Тюрингии (центральная Германия), а затем на юго-восток в западную, богемную часть Чешской Республики около Пльзеня. От Европейского парламента до мирового центра пильзенского пива Шпайерская линия отделяет плозивный "pp" от аффрикаты "pf", как в словах Appel против Apfel ("яблоко") или Peper против Pfeffer ("перец"). Если посмотреть на карту, то можно заметить, что географические названия с "pf" гораздо чаще встречаются на юге Германии, например, Пфорцхайм, Пфаффенхофен-ан-дер-Ильм и Пфеффенхаузен. Населенные пункты с "pp", как правило, находятся дальше на севере, например Вупперталь и Меппен. И, конечно, английский язык, как германский язык, не подвергшийся сдвигу согласных, как и нижненемецкий, сохранил "pp", а не принял "pf". Более причудливо некоторые немцы называют кулинарный водораздел между севером и югом, проходящий примерно по линии Шпайера, так называемым "вайсвурстекватором", к югу от которого гораздо чаще встречается традиционная баварская белая колбаса. Река Майн, которая после австро-прусской войны 1866 года на короткое время стала основой границы между возглавляемой Отто фон Бисмарком Прусской Северогерманской конфедерацией и в целом склоняющимися к Австрии южными землями, рассматривается другими как граница между центральным и верхненемецким языками.

Эти линии, конечно, несовершенны: человек, говорящий на одном диалекте, может легко переехать в другую часть страны, сохранив свою форму речи, даже если его диалект, скорее всего, несколько ассимилируется после более длительного периода. Хотя изоглоссы выглядят строго, на самом деле они обозначают переходные зоны, где произношение людей постепенно меняется. В конце концов, любой язык представляет собой континуум диалектов, и чем дальше человек продвигается к "чистейшей" форме, тем более неразборчивым становится язык для других носителей.Это означает, что пересечение изоглосс невнезапно привести к появлению совершенно другого диалекта; напротив, можно ожидать тонких изменений в речи людей и выборе слов. Тем не менее, в более широком масштабе человек из северного города, такого как Гамбург или Бремен, может с трудом понимать речь (хотя и не письменную) своих соотечественников в южных землях, таких как Бавария, особенно в более сельских, горных районах, и в большей степени, чем, скажем, в Англии, хотя моя жена любит напоминать мне о моих периодических трудностях с сельским йоркширским диалектом, на котором она выросла. Кстати, диалектом, вызывающим наибольшую неприязнь у носителей немецкого языка, часто называют верхнесаксонский, среднегерманский диалект с востока страны, который характеризуется необычными гласными звуками и "кашеобразными" согласными.

Задолго до объединения Германии в 1871 году были предприняты усилия по стандартизации этой солянки региональных диалектов. Ключевую роль в этом процессе сыграл богослов Мартин Лютер, которому помог бум книгопечатания в начале XVI века. В то время как некогда могущественный Ганзейский союз на севере использовал средне-нижненемецкий язык, жители юга пользовались различными диалектами верхненемецкого языка, а лидеры католической церкви, которых Лютер осуждал, предпочитали средневековую латынь, неизвестную всему обществу. Переводя сначала Новый Завет (1522), а затем и всю Библию (1534), Лютер решил адаптировать язык двора своей родной Саксонии в восточно-центральной Германии так, чтобы он включал в себя элементы верхненемецкого наречия, делая его более понятным для широких масс. Таким образом, он открыл "Добрую книгу" для беспрецедентной аудитории по всей многоязычной Священной Римской империи, сумев не только реформировать религию, но и положить начало реформации немецкого языка. Эстафету лингвистики позже подхватил печально известный педантичный философ Иоганн Кристоф Готтшед, чей труд "Основание немецкого языка" (Grundlegung einer deutschen Sprachkunst), опубликованный в 1748 году, помог создать последовательную письменную систему.С тех пор в школах в основномновый вариант немецкого языка , представляющий собой слияние центрального и верхнего диалектов и называемый "высоким немецким". Сегодня он обычно используется в национальных средствах массовой информации, а также в правительстве и системе образования, примерно так же, как принятое произношение в Англии.* Соответственно, немецкие слова, используемые для описания этого стандарта, остаются разнообразными, включая Standarddeutsch, Hochdeutsch и Schriftdeutsch, причем последний характерен для Швейцарии.

В других немецкоязычных странах и сообществах, что неудивительно, тоже есть свои диалекты. Некоторые швейцарские диалекты немецкого языка, возникшие в результате многовековой географической изоляции в Альпах, могут быть едва различимы для других немецкоговорящих, особенно для жителей северной Германии. В Австрии, напротив, большинство немецких диалектов в разной степени похожи на верхненемецкие диалекты, характерные для Баварии. Исключение составляют самые западные районы страны, где язык в целом больше похож на различные алеманнские диалекты, используемые в Лихтенштейне, восточной части Швейцарии и юго-западной Германии. Так, пенсильванский голландский язык возник в регионе Пфальц на юго-западе Германии и до сих пор напоминает диалект пфальцского языка (опять этот звук "пф"), а язык хунсрик, на котором говорят в южной Бразилии, северо-восточной Аргентине и южном Парагвае, связан с диалектом хунсрюкиш, расположенным к северу от Пфальца.

Выживание этих эмигрантских диалектов во многом зависело от готовности их носителей общаться на этом языке между собой, не допуская проникновения в него черт других диалектов.В этом отношении изоглоссы зависят от решимости по крайней мере одной стороны препятствовать "внешним" чертам, и поэтому такиеграницы опираются на отсутствие смешения, которое может подразумевать их существование. Однако в современном мире полной изоляции добиться сложно. На самом деле, пожалуй, ни одно место не является лучшим примером противоположной динамики поддержания и размывания границ в отношении диалектов, чем Германия во второй половине двадцатого