Читать книгу "Неверный. Свободный роман - Айрин Лакс"

сыном, все кажется возможным. Сложным, но возможным…

***

— Сашка! Булат, это Сашка! — вопит издалека Крис и машет рукой, тормошит Булата.

Тот важно кивает. Сдержанный, холодный тип. Но моя подруга из прошлого от него без ума. Помню, как она рыдала, потому что он ее обидел смертельно, а потом пряталась от него… Но все же Булат нашел свою пропажу и теперь они женаты вот уже несколько лет. У них семья.

Вижу рядом с отцом высокого мальчугана. Я прикидываю, сколько ему лет, рослый не по годам. Он держит за руку девочку в пышном платьице, она помладше.

— У них дети погодки, — объясняет Расул. — Алиса на год старше нашего Алима.

Сердце каждый раз словно окунается в сладкий сироп, когда Расул говорит: мы, наш… Так непривычно слышать от него подобное.

— А старший?

— Рустам.

Больше ни одной фразой не успеваем обменяться, Крис подбегает и обнимает.

— Обалдеть! Ты куда пропал?! Ой, Сашка… Выглядишь стильно! Красавица… И не одна… — Крис красноречиво стреляет взглядом в сторону Расула и Алима, еще раз обнимает меня и шепчет на ухо. — А ты говорила, ушлепок, ушлепок… Смотри, какой сынишка у вас красивый!

Я в некотором шоке, что Кристине даже объяснять ничего не нужно. Она все выводы уже сделала и расставила акценты. Расцеловав меня, Кристина приветствует Расула и опускается перед Алимом.

— Привет, я Крис, а ты?

Сынишка внимательно разглядывает Кристину, цепляется взглядом за браслеты со множеством фенечек на ее руке и, заметив среди них браслет на морскую тематику, улыбается.

— Алим.

Кристина подмечает это и спрашивает:

— Любишь море, Алим?

Сынишка кивает несколько раз.

— Прямо как твой папа, — тараторит Кристина. — Он часто на море бывает. Ооочень часто, а какой у него дома аквариум огромный! Наши дети постоянно на него залипают.

— Папа? — уточняет Алим и оглядывается на меня. — Где папа?!

Я судорожно пытаюсь придумать достойный вариант, как объясниться…

— Ой…— выдыхает Кристина и смотрит смущенно.

Глава 69

Александра

Словно поняв, что наговорила лишнего, Кристина деликатно отстраняется и возвращается к Булату, объясняя ему что-то едва слышно. Я отмечаю это боковым зрением, но весь мой мир сейчас сосредотачивается на темных глазах сына, переливающихся, как черные гладкие бусины из отшлифованного оникса.

Момент настал.

Не с нашей подачи, так с подачи друзей.

Я планировала это… Ладно, признаюсь, пока так четко и не представила, как это сделать, отодвигала на мифическое потом. Но по факту, не думала, как о том, что свершится вскоре. Хотела мариновать Расула еще немного, чтобы не думал, будто ему семья вот так легко досталась!

Но теперь уже поздно думать о том, как бы я хотела. Теперь придется делать, исходя из тех данных, что есть.

Я присаживаюсь перед Алимом и поправляю курточку, приглаживаю шарф и шапочку, пряча за мелкими штрихами касаний проснувшуюся тревогу и затаенный страх.

Если вслух скажу, кто его отец, то все… дороги назад не будет.

Даже малодушно думаю, может быть, сказать, что тетя пошутила?

Но как обмануть сынишку?

— Да, Алим, как твой папа. Ты очень сильно на своего папу похож. Очень-очень.

Я пытаюсь вдохнуть немного воздуха, легкие отказываются. Сиплю едва слышно.

— Твой папа — Расул, — показываю.

Острый взгляд сына устремляется на мужчину.

— Ты папа?

— Да, — голос Мирасова ломкий. — Я твой папа.

Алим молчит. Его реакции непредсказуемые.

— А где ты был? — спрашивает сынишка и обнимает меня за шею.

— Папа был занят. Он лечился, — сообщаю сынишке.

Не говорить же ему, что мы вообще не общались! Обманывать нехорошо, но я вроде и не соврала капитально? Явно Расулу было не до семейных разборок, с такими травмами…

— Пойдем, — предлагает Расул, тронув Алима за плечо. — Познакомлю тебя с друзьями.

Сынишка медленно отстраняется, протягивает руку Расула, важный и дико довольный. Я поднимаюсь, меня немного пошатывает. Признание будто выпило из меня все силы и лишило почвы под ногами.

Топь, одна зыбкая топь…

Что я наделала, думаю с легким ужасом.

Где гарантии, что Мирасов не уйдет, пресытившись игрой в семью?

Расул, чутко подмечая все, берет мою ладонь и сжимает свободной рукой, будто сообщая, что все будет хорошо.

Так непривычно. Мы подходим к семье Крис и Булата, держать за руки.

У подруги — семья, а мы… мы, трое, семья ли? Без штампов и признанных законом бумажных заверений, что это так.

Знакомимся, входим в дом.

Обстановка располагающая, семья у Крис замечательная, и сама подруга ни разу меня не упрекнула в том, что я ее игнорировала. Но я все равно нервничаю.

Я как будто без страховки.

Без гарантий.

Привыкшая полагаться на себя, теперь оказываюсь в ситуации, когда слишком многое зависит не только от меня и это ощущение подвешенного состояния, будто шаги вслепую на хлипком мостике, перекинутом над пропастью.

***

Расул

— Мне посоветовать тебе, чтобы ты не влипал в эту девчонку? — с тонкой издевательской ухмылкой спрашивает Булат, поглядывая в сторону Саши и Алима.

Черт упертый! Все помнит! Помнит, как я в момент, когда он свою девчонку, Крис, потерял и искал, посоветовал ему не влипать.

Теперь он мне бумерангом мои же слова возвращает, ухмыляясь.

— Лучше сразу завались, — отвечаю.

— А что так? Мне еще со свадьбы стало ясно, как ты свои шары к подружке Крис подкатывал. Уж больно непохоже, чтобы ты сам за кем-то бегал.

— Я не бегал.

— Танцевать позвал. Для тебя это нонсенс.

Да, позвал. Она была как деревянная и на мои прикосновения отзывалась лишь напряжением.

После свадьбы Крис и Булата я еще больше и маниакально начал преследовать девушку у себя в клубе.

Удивительное открытие. Выходит, эта заноза в моей заднице уже давно меня зацепила, а я только сейчас, спустя столько лет, сопоставил и осознал.

Мне как бы стыдиться нечего: тогда думал так, сейчас — иначе. Жизнь меняется и меняет. Ничто не статично.

Но все-таки огрызнуться хочется, чтобы друг не смеялся.

Это еще Рахман ни хрена не знает, как вернется из поездки в родной аул, так меня обложит… Насмешек и издевок не избежать. Тет-а-тет, разумеется. При Саше и ребенке он ничего такого не позволит.

— Ты, реал, только сегодня отцом ребенку своему представился? — продолжает пытать меня Булат на перекуре. — А раньше, что, никак? Или