Читать книгу "Борьба на юге - Александр Дорнбург"

новой власти не все жители одинаковы: есть "свои" и есть "пасынки" -- обездоленные и бесправные. Первые получали паек и пользовались разными льготами, вторые -- всего этого были лишены и предоставлены самим себе, иначе говоря -- обрекались на голодовку.

И вот то, что не мог сделать разум и порабощенная воля, стал выполнять пустой желудок, побуждая голодного обывателя терять панический страх перед красной властью. Скрытое в начале недовольство, стало временами, хотя и осторожно переходить в явное недоброжелательство и даже злобу. Росту такого настроения значительно способствовали и сами большевики.

Своими бессмысленными и противоречивыми приказами они в конец измучили несчастное население города. Лишенные возможности достать продовольствие в Новочеркасске, многие горожане начали искать его вне города, то есть в станицах. Так на почве голодовки возникло паломничество из города в ближайшие станицы за продуктами. Началось, я бы сказал, постепенное, вынужденное обстоятельствами, общение горожан с казаками.

-- Здесь вам хлеба дадим, -- говорили станичники, -- но в город не поедем, что там за пришельцы, мы не знаем.

От этих ходоков Аксайские казаки из первых уст узнавали столичные новости. Они жадно слушали их страшные рассказы и не хотели верить, что в столице Дона большевики творят такие ужасы. В свою очередь, горожане знакомились с настроением казаков ближайших станиц к Новочеркасску.

В первое время, население казачьих станиц отнеслось к новой власти почти безразлично. Но такое состояние продолжалось лишь до тех пор, пока большевики не стали посылать в ближайшие станицы карательные отряды и разные экспедиции по производству реквизиций и насильственного отобрания хлеба. По существу, казаки заняли выжидательную позицию, как бы готовясь на себе проверить широкие обещания рабоче-крестьянской власти. Выжидательное настроение казаков ближайшего к Новочеркасску района, несколько ободряло горожан, давая, хотя смутную, но все же какую-то надежду на перемену положения и на возможность избавления от красного ига, становившегося в городе все тяжелее и ощутительнее.

На шестой день воцарения красных в Новочеркасске, в "Известиях" было помещено нижеследующее объявление: "Доводится до сведения граждан г. Новочеркасска, что трупы убитых в разных частях города приведены в порядок и сведения об этих убитых даются в ревсовете. А через день последовал новый приказ: "Закопать трупы убитых во избежание могущих возникнуть от разложения их эпидемий". Между тем, город был оставлен без боя, и убитых при этом не было. Было множество расстрелянных красными властями…

Яркую вспышку негодования вызвало безобразное убийство среди белого дня трех офицеров -- мужей трех сестер -- дочерей известного Новочеркасского старожила генерала Пименова. Произошло это уже тогда, когда всем казалось, что бессмысленный террор прошел, и расстрелы прекратились. Под каким-то предлогом этих офицеров вызвали в комиссариат (участия в гражданской войне, как мне было известно, они не принимали), а через час после этого, в дом явился комиссар и цинично заявил, что "произошла небольшая ошибка" и их мужья были расстреляны по недоразумению.

Тюрьмы в Новочеркасске были так переполнены, что не могли уже вмещать новых арестованных и потому большевики, время от времени, «разгружали» их, выводя офицеров и расстреливая их вблизи места заключения. Никак нельзя было найти ни объяснения, ни оправдания зверского отношения большевиков, даже к раненым офицерам и партизанам. Последних часто выволакивали на улицу пьяные солдаты и здесь же приканчивали.

Иногда случались эпизоды, которые не выдумать ни одному романисту, как бы ни была велика его фантазия. Например: из больницы Общества Донских врачей на носилках выносят раненых и складывают на подводы, чтобы вывести за город и там расстрелять. Мимо проходит дама. Она умоляет красногвардейцев пощадить раненых. Красные нагло предлагают ей выкуп.

- Выкупите их у нас. По двести рублей за каждого, -- говорят они.

Дама поспешно роется в сумке и находит только 400 рублей, а обреченных 40 человек. Как быть?

-- Очень просто, -- кричит красногвардеец -- выбирай любых двух.

И сердобольной женщине пришлось "выбирать двух". Что выражали глаза раненых, когда среди них выбирались двое, чтобы остаться в живых? Остальные 38 человек были увезены за Краснокутскую рощу и там расстреляны. Деньги да, деньги помогают. Это универсальное средство при продажной советской власти.

Уверенно могу сказать, что любой житель Новочеркасска мог бы рассказать грустные повести человеческих страдании и тяжелых переживаний в эти кошмарные дни.

Однако и эти большевистские ужасы, не изменили в сущности настроения главной массы Новочеркассцев. Она, по-прежнему, продолжала оставаться пассивной. Зараженные еще ранее политической маниловщиной, и безволием, не сумевшие или не хотевшие своевременно организоваться и дружно поддержать антибольшевистское движение, прежде храбрые на словах, а теперь потерявшие дар противоречия, Новочеркассцы новую власть, я бы сказал, встретили внешне покорно, внутренне недоверчиво и недружелюбно. Укреплению последних чувств, как я уже говорил, способствовала и сама красная власть.

Большевизм не только не облегчил существования и ничего не дал положительного, но наоборот сразу же внес в жизнь хаос и экономическую разруху. Систематическое проведение большевиками идеи классовой борьбы и разжигание классовой ненависти социальных низов ко всему выше их стоящему с разрушением в то же время моральных и правовых ценностей, еще более осложнило трудные условия жизни. Не оставалось сомнения, что большевизм уничтожает самые основы всякого общечеловеческого начала в жизни людей.

Все то, что обычно составляет признаки каждого культурного общества, как то: любовь к ближнему, уважение к старости, знанию, таланту, к прошлым заслугам, сочувствие к страданию ближнего, -- все это большевизм в лице своих представителей в Новочеркасске цинично топтал в грязь, как глупые буржуазные предрассудки, делая их зачастую