Читать книгу "Одурманивание Маньчжурии. Алкоголь, опиум и культура в Северо-Восточном Китае - Норман Смит"

наркоторговцев, Ямада предлагает остальным членам общины трехэтапный подход к ликвидации опиумной торговли [Ibid.: 62]. Во-первых, осведомленные люди должны раскрыть ему личности частных торговцев наркотиками, чтобы директор мог тактично вмешаться в деятельность последних и поочередно пообщаться с ними. Во-вторых, если человек попадается на торговле наркотиками повторно, то его имя и занятие становятся известными всему сообществу, а все доходы от его деятельности конфискуются. В-третьих, если человека ловят на наркоторговле еще раз, то он изгоняется из сообщества и передается в руки правоохранительных органов. Ямада с рвением борется с наркоторговлей и тратит много времени на сбор доказательств против преступников, выезжая для этого даже зимними ночами в лютый холод при температуре минус 30 градусов Цельсия. Во время одной из таких ночных вылазок на героя нападают корейские наркоторговцы. На следующий день Ямада является на работу с забинтованной головой. Однако даже этот инцидент не лишает директора школы решимости. Он заявляет, что он готов к подобному развитию событий и не намерен сходить с избранного пути. Несокрушимая воля Ямады только усиливает общественную поддержку развернутой им кампании против опиума. Через какое-то время к директору школы наведывается господин Линь, бывший наркоторговец. Он рассказывает о своей поездке в Корею, во время которой он предпринял попытку уговорить крупного дельца оставить это занятие. Линя продержали под замком без еды на протяжении нескольких недель. Ему удалось спастись, только совершив подкоп и выбравшись за пределы резиденции наркоторговца. Но Линь не бежал, а снова пришел к дельцу и повторил свою просьбу. Пораженный силой духа Линя наркоторговец дает слово бросить свое занятие и более того – вместе с Линем возвращается в Маньчжоу-го, чтобы попросить у Ямады прощения за ущерб, нанесенный гражданам Маньчжоу-го, и за подорванную репутацию корейского народа. В послесловии к этой главе рассказывается, что директора Хаседа из Тунхуа и Итимару из Телина, подобно Ямаде, пытаются положить конец частной опиумной торговле и помочь корейцам успешно интегрироваться в общество Маньчжоу-го. Использование в этой истории образов активно вовлеченных в наркоторговлю корейцев в какой-то мере восполняет пробелы в других главах «Обители занимательных бесед», где вся вина за одурманивание населения возлагается исключительно на англичан и американцев. Однако приезд корейского наркоторговца в Маньчжоу-го с целью принесения извинений пострадавшим от его рук людям является, скорее всего, авторским вымыслом. Более того, существенно, что глава упоминает лишь школьных директоров японского происхождения, по всей видимости для того, чтобы еще раз обозначить благую миссию, с которой Япония пришла в регион. В целом рассказ выглядит высокомерным и оскорбительным по отношению к иным этническим группам, столь же приверженным делу ликвидации рекреационного потребления опиума, что и японцы.

В главе 10 – «Хитроумный план юного Юя» – демонстрируется, что связанные с наркоторговлей преступные элементы имеют гораздо более далеко идущие планы. В рассказе перед нами предстает господин Юй, самый богатый человек своей деревни. Однажды он оказывается похищен группой торговцев опиумом, которые хотят наказать его за поддержку антиопиумного законодательства Маньчжоу-го. Деятельность Юя лишила преступников их главаря, почти двадцати соучастников и значительной части барышей. Семье Юя сообщают, что нужно заплатить выкуп в размере 50 тысяч юаней. Иначе их дом будет сожжен дотла, а Юя больше никто и никогда не увидит. 13-летний сын Юя умудряется отыскать своего отца, которого похитители держат в лесной чаще в своем лагере. Попав в логово преступников, сын понимает, что наркоторговцы всю ночь распивали крепкие напитки. Пьяный новый главарь заявляет мальчику, что тот должен вернуться с выкупом в течение трех дней. Через некоторое время Юй является в лагерь, будто бы желая передать похитителям деньги. Однако по его сигналу из укрытий выскакивает десяток полицейских. Завязывается схватка. Наконец, 20–30 наркоторговцев арестованы [Kakegawa 1942n: 90]. Отец мальчика спасен, нарушители закона повержены. Все радуются решимости младшего Юя и празднуют его победу над злом и восстановление справедливости.

Повествуя о преступном поведении, которое обычно воспринималось как сопутствующее опиумной торговле, две представленные выше истории фокусируются на сопутствующем ущербе, который наркоторговцы наносят отдельным лицам, семьям и целым сообществам, фактически оказывающимся заложниками преступных элементов. Сколачивая состояния на опиумных деньгах, торговцы наркотиками легко идут на побои, похищения и вообще нанесение вреда законопослушным людям. Оба сюжета имеют счастливый конец: младший Юй вовремя спасает отца, а Ямада успешно преображает вверенное ему сообщество и заставляет крупного корейского наркоторговца одуматься. Однако ни один из рассказов не содержит реальных деталей организации торговли опиумом на территории Маньчжоу-го. Стоит отметить, что частный наркобизнес продолжался вплоть до завершения японской оккупации. Более того, как мы уже отмечали в главе 2, заправляли опиумной торговлей в Маньчжоу-го именно японцы, которые вообще не фигурируют в сборнике как имеющие какое-либо отношение к криминалу люди. Они выступают лишь в роли врачей, директоров школ и сотрудников правоохранительных органов. В 1942 г. – во время публикации «Обители занимательных бесед» – в Маньчжоу-го действовала цензура, запрещавшая представлять японцев в негативном свете, поэтому читателей того времени подобные характеристики персонажей, вероятно, мало удивляли. Остается только гадать, насколько такие искажения действительности понижали доверие к изданию. Впрочем, эти соображения не лишают «Обитель занимательных бесед» значимости в качестве исторического документа.

Существенная часть «Обители занимательных бесед» посвящена осуждению рекреационного потребления опиума, героина и морфина, а заодно и алкоголя. В соответствии с прогибиционистским курсом властей и СМИ Маньчжоу-го в условиях военного положения, большинство упомянутых сюжетов демонстрируют, что распитие горячительного – шаг на пути к переходу на употребление более сильнодействующих интоксикантов или, по крайней мере, дополнение к такому употреблению. Все приведенные истории, живописующие истории наркоманов и ту высокую цену, которую приходилось платить за их увлечение им, их родным и близким, затрагивают распространенные проблемы, для устранения которых и была учреждена Монополия. Большей частью авторы сосредоточены на изображении наркоманов-мужчин. Женщины же играют второстепенные роли: они доводят героев до потребления наркотиков, под влиянием мужчин из своего окружения начинают потреблять наркотики сами, или способствуют в качестве медсестер реабилитации мужчин-наркоманов. Сборник демонстрирует, что проблема зависимости касалась как мужчин, так и женщин и что по крайней мере некоторые руководители Монополии осознавали этот факт. Сюжеты из «Обители занимательных бесед» превозносят ведущий к формированию полноценных сообществ людей и воспитанию патриотичных граждан триумф человека над зависимостью. По большей части представленные истории представляются чрезмерно схематичными и однобокими нарративами сомнительной для читателя ценности. Разве только англо-американские империалисты были повинны в опиумной зависимости Китая? Разве только в роли спасителей выступали японцы? Были ли все китайцы жертвами обстоятельств? И, наконец, были ли все наркоманы людьми, погрязшими в лени, лжи, злобе и нищете? «Обитель занимательных