Читать книгу "Под неусыпным надзором - Адам Нэвилл"

– Это Диана? Как думаешь? – спросил Марк. – Вот, посмотри: линия носа, разрез глаз – все, как у мужчины на фото, видишь? – Он поднес ближе одну из ранних фотографий Хаззарда.

Марк был прав. Это, несомненно, был Хаззард, довольно убедительно перевоплотившийся в очаровательную светскую красотку. Никакой театральщины и выпендрежа. Это была искусная имитация женщины без намека на принуждение или самолюбование. Это вполне мог быть портрет кинодивы.

На последней фотографии трансвестит уже много старше, одет в длинную норковую шубу. Мех блестит в лучах солнца. Волосы убраны под шляпу, или скорее высокий белый тюрбан, глаза полностью скрыты за темными стеклами очков. На щеке под глазом – маленькая аккуратная мушка. Длинные сатиновые перчатки покрывают хрупкие руки, а высокие кожаные сапоги – наверняка любимый фетиш этого человека – подчеркивают стройность ног, придавая еле уловимый оттенок эротики. Возраст, очевидно, превратил альтер эго в нечто более властное и высокомерное, проявив его истинную сущность. Озорство и миловидность пропали с этого холодного располневшего, но все еще красивого лица.

Себ был до глубины души поражен эксцентричностью Хаззарда: и его гендерной идентичностью, и тем, с какой заботой и энергией он холил и лелеял свою женскую половину. Образ Дианы никак не вписывался в то временное помешательство, которое овладело Хаззардом при создании второго сборника его «странных жизненных переживаний».

Жизнь этого человека была слишком насыщенной, чтобы вместиться в какое-нибудь одно «переживание» из тех, что были в его распоряжении. Несмотря на свое собственное затруднительное положение, Себ не мог отрицать, что даже от фотографий этого мастера лжи и изворотливости, театральных эффектов и переодеваний веяло какой-то непреодолимой силой. Его кричаще безвкусные истории с частой сменой низкооплачиваемой работы, тюремным заключением и подделкой документов не помешали ему достичь необычайных успехов. Он умудрился достичь таких высот, каких не достигал ни один облаченный в скудные одеяния бородатый гуру или самопровозглашенный пророк того времени. Несомненно, Хаззард был большой оригинал.

– Все это чертовски невероятно!

Марк сфотографировал портреты на планшет, который затем сменился в его руках миниатюрной камерой.

– Знаешь, кому стоило бы прийти сюда и заснять все это? Этому парню, Кайлу Фриману[54]. Люблю я то, что он делает!

Себ посмотрел на потолок:

– Пойдем наверх.

– Выйдем отсюда и освободим себя наверху.

– Марк. Пожалуйста. Перестань это говорить.

* * *

Голые доски пола усиливали звук их шагов. Когда они входили в круг, очерченный фонарями, шаги звучали так, словно каблуки ботинок были подбиты металлическими набойками. Концы лучей то и дело упирались в коричневые стены, за границей лучей тьма сгущалась. Создавалось впечатление, что они шли по огромному пустому колодцу. От пыли оба попеременно чихали, будто один передразнивал другого.

На втором этаже была кромешная тьма. Направо и налево от лестницы уходил длинный широкий коридор, проходящий через все здание, по обеим его сторонам располагалось двенадцать комнат. Как и холл внизу, коридор был отделан деревянными панелями, а двери комнат выкрашены желтоватой эмульсионной краской.

Все двери спален были распахнуты, внутри них деревянные панели были обрамлены тонким бордюром, на котором когда-то крепили картинки или фотографии. Обои на стенах пожелтели от времени. Краска лохмотьями свисала с испещренного трещинами потолка. Только кровати, казалось, ждали новых гостей и спонсоров ОПИ. Они были аккуратно заправлены. Сложенная белая простыня лежала на каждой кровати поверх кремового одеяла. Вся прочая мебель была вынесена, оставив на деревянных половицах темные проплешины и царапины.

– Вот откуда они проецировались, – сказал Марк, оглядывая все расширившимися от возбуждения глазами, когда они вошли в первую комнату. – Прямо из этой комнаты. Невероятно, правда?

В этом действительно что-то было. Взгляд Себа блуждал по стенам, как будто он и сам надеялся увидеть здесь смутную фигуру астрального двойника, застывшую в воздухе над своим привязанным к земле телом. Но он не чувствовал восторга – лишь смутное беспокойство.

Запертая дверь перекрывала вход на лестницу, которая вела на следующий этаж. Именно там, должно быть, жил Хаззард.

– Не надо. Пожалуйста, не надо, – проговорил Себ, когда Марк навалился на нее и принялся толкать, стараясь выбить ее из дверного косяка. – Давай еще раз осмотрим нижний этаж. Там наверняка есть подвал.

Себ внезапно осознал, что у него не хватит мужества подняться выше. Что бы ни было там, наверху, он еще не был готов увидеть это. Ему нужно было спуститься вниз и собраться с мыслями, перед тем как Марк проложит дорогу к тому, что осталось наверху.

* * *

Около кухни, за дверью, которую они сначала по ошибке приняли за дверь в кладовую, находилась лестница, ведущая вниз. Спустившись, они оказались на каком-то складе. Облезлые стены были покрыты переплетением ржавых труб и позже появившимися здесь светодиодными лентами.

Еще один, более короткий лестничный пролет вел к большому широкому люку, который, вероятно, использовали при доставке продуктов и топлива, необходимых для содержания такого большого дома. Самым примечательным было то, что по всему помещению высились металлические шкафы, на которых в хронологическом порядке стояли даты. Это был архив ОПИ.

Не теряя зря времени, Марк тут же кинулся к открытым ящикам. Его пальцы забегали, перебирая документы в картонных папках, фонарик он крепко держал зубами.

– Посмотри сюда, – сказал Себ, указывая лучом фонаря на пространство вокруг двух столов. Это место сразу поразило его своей сравнительной чистотой.

– Что? – поинтересовался Марк, не поворачивая головы.

– Пол.

На полу ясно были видны следы, словно кто-то ходил здесь туда-сюда, еле передвигая ноги. Следы практически не были покрыты пылью, да и сами поверхности столов не были сильно запылены. На одном из них лежали канцелярские принадлежности – шариковые ручки, копирка – относительно современные и почти новые.

– Здесь совсем недавно кто-то был.

Под столом тоже обнаружились отпечатки ног. Протоптанная ими в пыли и мусоре дорожка вела к шкафам и от них.

Марк, моргая, поднялся с колен.

– Юэн?

Себ кивнул.

– Думаю, этот сукин сын был здесь.

– Но взгляни вокруг, – проговорил Марк, указывая на царившее всюду запустение. – ОПИ больше не существует. Твой приятель пробрался внутрь и утащил несколько папок. Здесь есть гораздо больше, чем отчеты по пациентам, Себ. Вот в этом, первом, полно финансовых документов. Банковские отчеты. Счета за коммунальные услуги. Выручка. Многие документы хранятся здесь десятилетиями. Доказательства ведения хорошо поставленного бизнеса и домашнего хозяйства. Да это просто пещера Али-Бабы. Ах, как это все чертовски занятно! Ответы на все вопросы – как существовала эта организация, кто ею управлял – находятся в этом подвале. – Марк вернулся к шкафам.