Читать книгу "Пробуждение - Юрий Пашковский"

…и…

…он увидел…

…черное пламя, играющее за стеклом…

…смерть лесного чудовища…

…выжженная земля, куда бегут упыри…

…ящик посреди выжженной земли…

…тьма, хлынувшая из ящика…

…багровые полосы, несущиеся по всему Диренуриану…

…кости карлу, единственное, что остается после…

…багровая полоса, ударившая по костяной клетке…

…смерть, смерть, смерть…

…и Он…

Заклинатель упал, хрипло дыша, схватился за горло.

С почерневшим лицом Маэлдрон зачем-то оглянулся. Погибли тысячи карлу, когда Он вырвался из ящика, тысячи невинных карлу, которых не спасли ни убежища, ни магия. А Его аура смерти, накрывшая Диренуриан, была аурой смерти Лесных эльфов.

…Что это, Великий Лес?..

…Что это было?..

— Главный Страж…

До него дошло, что к нему обращаются. Невидящими глазами он посмотрел на рискнувшего подойти Заклинателя.

— Много раненых, Главный Страж, — докладывал тот. — Нужна ваша помощь.

— Куда Он отправился?

— Простите?

— Куда Он отправился, я спрашиваю?! — заорал Латиэлл.

— О ком вы говорите? — залепетал Заклинатель. Латиэлл оттолкнул его и зашагал прочь. Заклинатель побежал следом.

— Многие не доживут до утра, Главный Страж. Если вы воспользуетесь вашей магией…

Маэлдрон отшвырнул его, бросив через всю поляну прямо в обрушенный храм. Заклинатель врезался в кирпичи, дернулся и замер. Глаза его теряли осмысленное выражение, из пробитого затылка текла кровь. Все замерли, смотря, как убивший соотечественника Маэлдрон уходит.

Он спустился в тайную комнату Вечного Храма Леса, вырвав сердце у стражника, попытавшегося преградить ему путь. Остальные стражники сбежали. Латиэлл не замечал, что делает, пока сознание было целиком поглощено целью. Он разнес мифриловые двери и зашел в тайную комнату. Посреди нее на прямоугольном постаменте лежал неприметный обруч с мутным зеленым камнем. Не утруждая себя, Латиэлл заклятием поднял его и надел на голову. И направился к выходу.

Его уже ждали. Примчались все свободные Заклинатели, прибыли члены Совета. Он вышел из ворот храма и ощутил сжимающийся вокруг него Периметр Заклинаний. Латиэлл огляделся, смотря в лицо каждого Заклинателя. Они боялись его. Но собирались стоять до последнего.

— Не мешайте мне, — глухо сказал Маэлдрон.

— Ты понимаешь, что делаешь?! — взвизгнул Верховный Сеятель Элириол. — Как ты смеешь брать Душу?

— Я верну ее, — сдерживая ярость, сказал Маэлдрон. — Я уничтожу убийцу наших братьев и сестер и верну ее.

— Сейчас опасно брать Душу, — осторожно заговорил Верховный Сеятель Кириэль. — Диренуриан не может защищаться, как раньше. Магия отказывает, многие воины погибли или ранены. Ты должен понимать…

— Я понимаю лишь то, что мы должны отомстить! — заорал Латиэлл. — Немедленно! Не дожидаясь удобного момента! Сколько можно терпеть унижения?! Нас втоптали в грязь — и мы должны ответить! Если вы не понимаете, как вы можете готовить нас к походу Мщения?! С дороги! Или я не отвечаю за себя!

— Как ты смеешь?! — крикнул Элириол. — Ты не повинуешься… — Он поперхнулся. Кровь потекла у него изо рта, он удивленно посмотрел на Маэлдрона и упал.

Периметр Заклинаний дрогнул. У кого-то не выдержали нервы, и магия сомкнулась вокруг Разрушителя. Ярко сверкнули Топосы, незаметно вспыхнул и погас зеленый камень в обруче, Латиэлл вскинул руки — и Периметр Заклинаний всосался в его ауру, не использовав ни одного заклятия. Маэлдрон посмотрел на ошеломленные лица Заклинателей и ничего не понимающие лица Верховных Сеятелей.

— Да вы даже не представляете всей силы Разрушителя, — тихо проговорил он, и камень в обруче мерцал в такт его словам.

Латиэлл сделал шаг, и никто не попытался его остановить. Засиял октариновый Топос, вокруг Маэлдрона возникло магическое поле, и он взлетел, покидая Диренуриан.

Он собирался найти того, кто явился в Лес, принеся смерть карлу, и уничтожить его. А затем отыскать упырей и человека и убить их. В первую очередь — мага. Потому что это из-за него Он оказался в Диренуриане. Роланские королевства и Черная империя поплатятся за все.

Месть вела Маэлдрона, и он не собирался останавливаться.

Глава четвертая Безумие

Когда в голове раздаются голоса, то вариантов два: с вами говорят или боги или убоги. Впрочем, есть и третий — вы сошли с ума. Как ни странно, я считаю его самым лучшим.

Август Сумасбродный

Страшно.

Страх еще никогда в его жизни не был таким тягучим и навязчивым.

Голмар помотал головой, пытаясь прогнать неизвестно откуда взявшийся страх, прошелся вдоль колючей проволоки, перекинулся парой слов с Дирхом из соседнего пула. Ни ночью, ни днем ничего не произошло. Солдаты Элибинера стояли на рубеже Границы и до сих пор не знали, какой в этом смысл. Утешало, что маги Талора и Торговый Дом тоже торчали на холмах и в предгорье, и знали они о причинах своего нахождения здесь, по слухам, не больше, чем элибинерцы.

Разговоры о войне с кровососами пресекались на корню сержантами.

Но где-то спустя два часа после обеда от Границы начало накатывать беспокойство. Хмурились ветераны, принимавшиеся точить мечи, новички вздрагивали при малейшем шорохе, прижимая щиты поближе к телу. У Торгового Дома внезапно сработала катапульта, задевшая огненное заклятие в Границе. Бушующее пламя не тушили. Маги дождались, пока оно само спадет. Чародеи дурели от скуки еще больше, чем элибинерцы. Неудивительно: образованный народ! Для них проблема — как провести досуг. У них нет сержантов, которые только представив, что кому-то из пула скучно, заставят весь пул отжиматься на кулаках. Голмар вздохнул. Хорошо, если бы он был магом. Но предрасположенности к Искусству волшебства у него было еще меньше, чем у леприкона щедрости. Чтобы иметь хоть какие-то надежды на будущее, Голмар покинул крестьянскую многодетную семью и вступил в ряды славной элибинерской армии, не раз в дальнейшем пожалев о своем решении.

Вслед за беспокойством из Границы пришел страх. Пришел уверенно, и ни магия на рубеже, ни колючая проволока не могли помешать ему. Страх побегал меж солдат, попрыгал между магами и похохотал в уши представителей Торгового Дома, а затем с невинным видом уселся у каждого на темечке и начал копошиться в сознании.

Голмар не знал, что страшиться неизвестно чего можно так долго. Он не боялся так даже тогда, когда в первый раз дрался с разбойниками, которым было нечего терять: их окружили, выживших ждала виселица. Королевских солдат ни за что не послали бы ловить лесных бандитов, если бы их главари не начали заигрывать с магией убогов, сопровождающейся обязательными жертвоприношениями. Возомнившие себя непобедимыми, разбойники после трех удачных налетов на караваны герцога Фильэнтера с коз переключились на разумных смертных и принесли в жертву человека и гнома. Разъяренный резидент Медной Горы Гебургии требовал головы бандитов, и на поимку отрядили два пула. Свалка, именно свалка, а не сражение, была короткой, большую часть разбойников положили первым залпом лучники, остальных добивали ставшие в кольцо и идущие одним строем копейщики. На Голмара выскочил, махая дубиной, здоровый детина, и он не успел ни отреагировать, ни испугаться. Сосед слева, крупный, ветеран, выпадом копья остановил разбойника. Голмар не смог даже поблагодарить его — оказавшийся около них главарь банды взмахнул окровавленным платком, и ветерана вместе с пятью копейщиками разорвало на куски. Магия задела только копье Голмара, оставив в руке бесполезный кусок древесины, он заорал, чувствуя, что еще немного — и он побежит, побежит как отъявленный трус. Рука сжалась на рукояти короткого меча, и Голмар помчался. Помчался навстречу приготовившемуся взмахнуть платком еще раз главарю, помчался навстречу своему страху.