Читать книгу "Полет летучей мыши [= Нетопырь ] - Ю Несбе"

Харри сощурил глаза на солнце.

– Может, она хочет есть, может, ей больно. Но хуже всего – думать, как ей, должно быть, страшно.

– Если она это выдержит, то станет хорошей женой. – Джозеф свистнул кукабурре.

Харри вопросительно посмотрел на него. Джозеф утверждал, что воскресенье у него выходной, и сейчас был трезвым.

– Раньше у аборигенов, прежде чем выйти замуж, женщина должна была выдержать три испытания, – объяснил Джозеф. – Первое – терпеть голод. Два дня она должна была провести на охоте или в дороге без еды. Потом ее сразу же усаживали перед костром, на котором жарилось сочное мясо кенгуру или еще что-нибудь вкусное. Надо было удержаться и не набрасываться на еду, а поесть чуть-чуть, чтобы и другим осталось.

– Когда я рос, у нас было заведено что-то вроде этого, – заметил Харри. – Называлось столовым этикетом. Но думаю, сейчас такого нет.

– Второе испытание – терпеть боль. – Джозеф оживленно жестикулировал. – Молодой женщине иглами прокалывали нос, щеки и кое-где тело.

– И что? Сейчас девчонки за это еще и платят, – сказал Харри.

– Помолчи. А когда гас костер, на угли клали ветки, и она на них ложилась. Но самое сложное испытание – третье.

– Страх?

– You bet[104]. После захода солнца племя собиралось у костра, и старейшины рассказывали молодой женщине ужасные истории про призраков и мульдарпе – дьявола дьяволов. Волосы от них вставали дыбом, по крайней мере от некоторых. Потом ее отправляли спать в безлюдное место или к могилам предков. А под покровом ночи старейшины подкрадывались к ней, вымазав лица белой глиной и надев деревянные маски…

– По-моему, это уж слишком.

– …и очень громко кричали. Извини, Харри, но слушать ты не умеешь.

Вид у Джозефа был раздраженный.

Харри потер лоб.

– Знаю, – сказал он после паузы. – Прости, Джозеф. Я пришел сюда, только чтобы подумать вслух и посмотреть, не оставил ли он следов, по которым я мог бы ее найти. Но кажется, мне опять не повезло, а ты – единственный, с кем я могу быть откровенным. Тебе, наверное, кажется, что я циничный, бесчувственный мерзавец.

– Мне кажется, ты думаешь, будто должен сразиться с целым миром, – ответил Джозеф. – Но если все время держать стойку, руки слишком устанут, чтобы бить.

Харри через силу улыбнулся:

– Ты уверен, что у тебя не было старшего брата?

Джозеф рассмеялся:

– Я говорил, что у моей матери уже ничего не спросишь, но думаю, если бы был, она бы мне сказала.

– Просто ты разговариваешь совсем как он. Будто вы братья.

– Ты уже говорил, Харри. Может, тебе нужно поспать?

Когда Харри вошел в гостиницу «Спрингфилд-Лодж», Джо расцвел в улыбке:

– Прекрасный вечер, мистер Хоули, не правда ли? Кстати, вы отлично выглядите. А у меня для вас посылка. – Он достал серый сверток с черными буквами: «Харри Хоули».

– От кого? – удивился Харри.

– Не знаю. Ее привез таксист пару часов назад.

Войдя в номер, Харри положил сверток на кровать и, развернув его, увидел коробку. Он уже догадывался, от кого эта посылка, а содержимое коробки развеяло последние сомнения: шесть пластиковых трубок с белыми наклейками. На одной из них Харри прочел дату убийства Ингер Холтер и надпись: «pubic hair»[105]. Нетрудно было догадаться, что в остальных – кровь, волоски, частицы кожи и так далее.

Через полчаса Харри проснулся от телефонного звонка.

– Получил посылочку, Харри? Я подумал, тебе захочется получить ее поскорее.

– Тувумба.

– К вашим услугам. Хе-хе.

– Да, получил. Значит, Ингер Холтер. Я любопытный, Тувумба. Как ты ее убил?

– Ничего интересного, – ответил Тувумба. – Даже слишком просто. Поздно вечером, когда я был у подружки, позвонила она.

«Подружка – Отто?» – хотел спросить Харри, но промолчал.

– У подружки есть, вернее, была собака. Ингер несла ей еду. Я заперся в квартире, а подружка вышла. И я сидел один. Как обычно.

Харри слышал, как сорвался его голос.

– Не слишком ли большой риск? – поинтересовался Харри. – Вдруг кто-то знал, что она идет к… э, подружке?

– Я у нее спросил.

– Спросил у нее? – не поверил Харри.

– Невероятно, какими люди бывают наивными. Отвечают не подумав, потому что уверены, что думать им не надо. Такая милая, невинная девочка. «Нет, никто не знает, где я, а что?» – спросила она. Хе-хе. Я чувствовал себя волком из сказки про Красную Шапочку. И сказал, что она пришла как раз вовремя. Или, вернее, не вовремя? Хе-хе. Хочешь узнать, что было дальше?

Харри хотел бы узнать не только это. Он хотел бы узнать все, до мельчайших подробностей: про детство Тувумбы, про его первое убийство, про то, почему у него не было ритуала, почему он иногда просто насиловал, а не убивал, как он чувствовал себя после убийства, испытывал ли после экстаза подавленность, как большинство маньяков, когда у них получается не как задумано. Он хотел знать все: место и время, способы и средства. И чувства, страсти, которые привели к безумию.

Но нет. Не сейчас. Сейчас Харри было неважно, была ли Ингер сначала изнасилована, а потом убита, или наоборот; было ли убийство наказанием за то, что они с Отто расстались; промыл ли он тело; убил ли ее в квартире или в машине. Харри не хотелось знать, как она умоляла, плакала и смотрела на Тувумбу на пороге смерти. Не хотелось потому, что он не мог не представлять на месте Ингер Биргитту, а это делало его слабым.

– Откуда ты узнал, где я живу? – спросил Харри, просто чтобы поддержать разговор.

– Ну, Харри! Ты, наверно, устал. Ты сам мне сказал, где живешь, в прошлую нашу встречу. Кстати, забыл тебя за нее поблагодарить.

– Послушай, Тувумба…

– Я все думаю, зачем ты тогда позвонил мне и позвал с собой в тот клуб, Харри? Ведь не только чтобы накостылять тем двум бугаям в смокингах? Весело, конечно, но неужели ты просто хотел поквитаться с сутенером? Может, я не слишком хороший психолог, Харри, но тебя я не понимаю. Ты расследуешь убийство, а время тратишь на драки в ночных клубах.

– Ну…

– Ну, Харри?

– Не только. Девушка, которую мы нашли в Сентенниал-парке, оказалась стриптизершей из того клуба, вот я и подумал, что убийца в тот вечер пришел в клуб, а потом ждал у выхода, когда она пойдет домой, чтобы увязаться за ней. Я хотел посмотреть, как ты отреагируешь на мое предложение. К тому же внешность у тебя примечательная, надо было показать тебя Монгаби и узнать, видел ли он тебя в тот вечер.