Читать книгу "Дневник ангела-хранителя - Кэролин Джесс-Кук"

Сэр!

Я пишу, чтобы выразить сожаление о Вашем сыне. Я — та девушка, о которой он рассказал репортерам. По причинам, которые я не могу объяснить, я не хочу быть опознанной. Я зайду к Вам снова, и мы сможем это обговорить, но я не хочу посылать невинного человека в тюрьму.

То, что говорит Ваш сын, — правда.

В.

Тоби ринулся в коридор.

Старая миссис О'Коннор из квартиры напротив возвращалась со своей ежевечерней прогулки. Взволнованный Тоби схватил ее и нетерпеливо спросил:

— Миссис О'Коннор, вы видели кого-нибудь, выходящего из моей квартиры этим вечером?

— Э-э, нет, милый, не думаю… — ответила она.

Тоби ринулся к следующей двери и забарабанил в нее. Спустя несколько минут дверь открылась. В квартире орала музыка. В дверях стоял пьяный парнишка-китаец.

— Счастливый Новый год, старик!

Расспрашивать не было смысла. Тони побежал обратно в свою квартиру. Схватил трясущимися руками письмо и несколько раз его перечитал.

Потом набрал «911» и стал молиться, чтобы Марго сдержала слово. Чтобы она ждала.

Именно этим она и занималась. Она съела запеченную с абрикосами утку, рис с имбирем и выпила полбутылки здешнего «особенного» вина.

Она подумала о том, что будет делать дальше. О том, что хочет, чтобы случилось дальше. И вернулась к мечте, которая была у нее много лет назад: дом с белым забором, Тоби, пишущий книги, Тео, свободный человек. Может, все это находилось в пределах досягаемости.

Но у меня уже ум заходил за разум, потому что я наблюдала, как она мечтает и влюбляется вновь, наблюдала, как ее тело озаряется сиянием надежды, как свет вокруг ее сердца, дремавший все эти годы, теперь пульсирует и расширяется, словно белый, слепящий эллипс… А послание, пришедшее ко мне, гласило: Позволь свершиться. Позволь свершиться. Я была в отчаянии, потому что помнила то, что видела сразу после своей смерти: мое тело, лежащее на этой кровати, на этих простынях, лицом вниз, в собственной крови.

Никого не впускай, велела я Марго. Это Тоби меня убил? Это был Тоби? Или Кит? Валита? Соня? Я спела Песнь Душ. Убирайся! Убирайся отсюда! — велела я Марго. Я была уверена: кто бы ни вошел в эту дверь, он ее убьет. В конце концов я сказала Марго, чтобы она подошла к окну и полюбовалась на праздник. Это китайский Новый год. Год Змеи. У них даже есть воздушные украшения в виде змеи. И фейерверки. Вообще-то хорошо бы спуститься вниз и посмотреть. Проверить, как там.

Марго взяла бокал с остатками вина и подошла к окну, посмотрела вниз. Прямо под ней была толпа. Парад прокладывал извилистый путь через парк. Фейерверки трещали в небе, заглушая редкие звуки праздничных выстрелов.

Марго распахнула окно и оглянулась на часы рядом с кроватью. Почти полночь. О, Тоби, — подумала она. — Почему тебя здесь нет, чтобы ты тоже это увидел? Я велела ей запереть дверь. Но она засмеялась и начисто выкинула эту мысль из головы.

А потом — полночь.

Бой часов отдается эхом из колонок внизу. Один… Марго прижимает ладони к подоконнику, глядя вниз. Два… Тоби сдается, перестает ждать такси и трусцой бежит к отелю. Три… Я смотрю на голубой камень, висящий у меня на шее. Что, как сказали, было на мне, когда нашли мое тело? Кашмирский сапфир? Четыре… Марго берет куртку Тоби и накидывает ее на плечи, чтобы прикрыться от холода. Пять… В парке внизу кто-то радостно кричит и стреляет из пистолета в небо. Шесть… Я вижу ее. Я вижу пулю, летящую наобум в темноте. Я вижу ее так же, как вы увидели бы брошенную вам монету или мяч, отбитый теннисной ракеткой. Я вижу, куда она попадет — прямо в окно. И я тут же понимаю: я могу до нее дотянуться. Я могу этому помешать. А потом — послание в моих крыльях: Позволь свершиться. Семь… Почему? Я произношу это вслух. Восемь… Позволь свершиться. Девять… Тоби добирается до холла отеля. Он ударяет по кнопке лифта. Десять… Я закрываю глаза. Одиннадцать… Пуля попадает туда, куда летела, рядом с сердцем Марго. Двенадцать… Марго падает назад, мгновение хватает ртом воздух, глядя мне прямо в глаза, когда я склоняюсь над ней, обнимаю ее, плачу и говорю, что все в порядке, все хорошо, сейчас все закончится. Все закончится. А потом она смотрит на меня и тянется вперед. Я стискиваю ее руку.

Мы — одно.

28. Дорога среди холмов

В роли ангелов есть интимность — интимность в исключительно духовном смысле. Будучи человеком, я не смогла бы смириться с моими ангельскими обязанностями, не свихнувшись от того, насколько это кажется бесстыдным, словно подглядывание эротических сцен, не свихнувшись от извращения понятия «личная жизнь». Только будучи ангелом, я смогла постичь, насколько на самом деле сострадательна подобная защита, насколько чутким может быть подобное товарищество. Только будучи ангелом, я смогла постичь смерть такой, какова она есть.

Я встала и посмотрела сверху вниз на тело Марго, заново переживая все, что почувствовала тогда, в первый раз, сразу после своей смерти.

Шок от того, что я вижу саму себя бездыханной. Ужас от того, что это означает. Только на сей раз я с этим смирилась. Я не потянулась, чтобы прикоснуться к ее щеке, потому что она была мной, я потянулась, чтобы подтвердить внезапно посетившую меня мысль: я подошла к концу своей смертной дороги. Я оставляла Марго позади.

Нан появилась как раз перед приходом Тоби. Думаю, из милосердия. Я не вынесла бы зрелища того, как он входит в гостиничный номер с раскрасневшимся лицом и с сильно бьющимся сердцем только для того, чтобы увидеть здесь мертвое тело. Было ужасно представить это. Нан велела мне следовать за ней, и быстро.

В тумане слез я прислонилась к куртке Тоби, висевшей на стуле, и вдохнула его запах. У меня было сильное желание оставить что-нибудь — записку, может быть, какой-то знак, говорящий о том, что, хотя я вряд ли когда-нибудь снова его увижу, я всегда буду его любить. Но я не могла сделать ничего, кроме как медленно последовать за Нан в ночь.

Я снова очутилась в темной, влажной тишине камеры Тео, совсем рядом с ним. Он сидел, скрестив ноги, на полу и рисовал. Тео что-то тихо напевал себе под нос, мелодию, очень напоминавшую Песнь Душ. Джеймс стоял у окна, размышляя в лунном свете. Он зашагал ко мне и порывисто меня обнял.

— У меня есть новости, — сказал он, сжимая мои руки. — Тигрен заглянула, чтобы повидаться со мной. Она уверена, что теперь сможет убедить Валиту заговорить.

— Это замечательно! — Я закрыла глаза и облегченно вздохнула. А потом начала плакать.

— Что случилось? — спросил Джеймс.

Я посмотрела на Тео. Я не знала, когда увижу его снова, увижу ли вообще когда-нибудь. Я попыталась объяснить это Джеймсу, но все, что у меня получилось, — это несколько тонких вскриков. Наконец он повернулся к Нан за объяснениями. Она просто покачала головой, словно говоря, что не в состоянии что-либо объяснять.