Читать книгу "Поколение I - Джин Твенге"

Айдженеры болезненно реагируют на любые проявления расизма, потому что всю свою жизнь тесно общаются с представителями других рас и привыкли к равноправному общению. В 2015 году большинство двенадцатиклассников сказали, что в их старшей школе как минимум половина учеников принадлежали к другой расе — это в два раза больше, чем в 1980 году. В три раза стало больше тех, у кого есть близкие друзья другой расы.

Рис. 9.8. Что думают двенадцатиклассники о полиции и расовых отношениях, Monitoring the Future, 1976–2015

Айдженеры не просто учатся в расоводиверсифицированных школах; они постоянно сталкиваются с представителями других рас в самых разных ситуациях, и благодаря этому, по их же словам, намного лучше знают и понимают их (см. рис. 9.9).

Мне очень повезло, что меня окружают латиноамериканцы, белые, черные, азиаты и все остальные типы людей. Думаю, это сильно расширило мои горизонты.

Дарнелл, Чернокожий студент

Рис. 9.9. Опыт общения двенадцатиклассников с представителями другой расы. Monitoring the Future, 1976–2015

Я живу в Ипсиланти, штат Мичиган. Город процентов на 40 «черный», но среди моих соседей белых практически нет — в основном черные либо латиноамериканцы.

Я белая, и меня можно смело отнести к меньшинствам.

Я выросла в городе, который был «белым» на 99 %, поэтому, решив перебраться сюда, я первое время как идиотка сильно нервничала, но оказалось, что тут все то же самое, только черных больше.

Карли, девятнадцать лет

Где бы айдженеры ни жили, где бы ни учились и чем бы ни занимались, они постоянно испытывают на себе последствия рекордной расовой диверсификации общества. Как они сами к этому относятся, все ли их устраивает? Сложный вопрос. С одной стороны, борьба за расовое равенство принесла свои плоды, и прогресс в достижении расового равенства очевиден: число белых подростков, которые хотели бы жить исключительно среди белых, снизилось вдвое. Кроме того, в два раза больше стало тех, кто хотел бы, чтобы в его окружении были преимущественно представители другой расы.

Рис. 9.10. Процент белых двенадцатиклассников, оценивших тот или иной расовый состав своего окружения как «желательный», Monitoring the Future, 1976–2015

Но есть и другая сторона медали. Удивительно, но только каждый четвертый белый тинейджер считает желательным такой расовый состав своего окружения, при котором только «некоторые» люди, с которыми он сталкивается в повседневной жизни, принадлежат к другой расе. Что еще более удивительно, ситуация не меняется с 1970-х (см. рис. 9.10). Испаноязычные и черные подростки придерживаются подобных взглядов несколько чаще: каждый третий. Несмотря на богатый и в большинстве случаев позитивный опыт общения с представителями других рас, большинство айдженеров в ходе интервью оценили расоводиверсифицированную среду всего лишь как «приемлемую», а не «желательную». Если расовое разнообразие считается всего лишь «приемлемым», то понятно, почему в кампусах не прекращаются конфликты на расовой почве, а белые националисты, еще вчера казавшиеся атавизмом, быстро набирают популярность. Судя по всему, айдженеры толерантно относятся к расовой диверсификации, но, судя по всему, не уверены что эта система идеальна.

Этот же тренд характерен для личных отношений. Белые тинейджеры, которые считают, что всем «желательно» иметь близкого друга, начальника или соседа другой расы, по-прежнему остаются в меньшинстве. Их число почти не изменилось с начала 1990-х, однако в последние годы айдженерам, похоже, удалось переломить этот тренд (см. рис. 9.11). Черные и латиноамериканские подростки относятся к межрасовым отношениям более позитивно: в 2015 году половина из них назвали «желательной» близкую дружбу с представителем другой расы. В целом теперь становится понятным, почему в школьном кафе белые подростки до сих пор сидят отдельно ото всех.

Когда я общалась с айдженерами на эту тему, большинство из них называли расовую диверсификацию «приемлемой», а не «желательной» по одной сугубо айдженерской причине: раса для них не имеет никакого значения.

Тесное общение с представителями другой расы вполне приемлемо, и я, честно говоря, не понимаю, кто и зачем поднимает шумиху вокруг расизма. Цвет кожи — это просто цвет кожи, и ничего больше. Мне было бы все равно, если бы все мои соседи или коллеги отличались от меня цветом кожи, и мне было бы все равно, если бы я оказалась единственной белой среди них. До тех пор, пока все относятся друг к другу с равным уважением, я не вижу никаких проблем.

Лори, двадцать лет

Я черный парень, но я люблю тяжелый металл и другие жанры рок-музыки. Еще я интересуюсь историей Первой мировой войны. Как вы понимаете, в моем районе (он преимущественно черный) сложно найти еще одного человека с такими интересами. Я совершенно случайно познакомился с классным парнем, который был в этой теме, и он оказался белым. Я специально не ищу дружбы с белыми ребятами — все происходит само собой. Люди слишком сильно зациклены на своей расе, но если они пошире раскроют глаза, то поймут, что все мы не настолько разные, как принято думать.

Уильям, двадцать лет

Рис. 9.11. Процент белых двенадцатиклассников, оценивших соседство, а также дружеские и рабочие отношения с представителями другой расы как «желательные». Monitoring the Future, 1976–2015

У меня сложилось впечатление, что айдженеры просто не видят разницы между «приемлемой» и «желательной» расовой диверсификацией своего окружения, потому что сам вопрос им кажется бессмысленным.

Квалификация руководителя не зависит от его расы. Сейчас что, 1950-е?

Хизер, двадцать лет

В наши дни глупо обращать внимание на цвет кожи людей, с которыми ты общаешься. Я белая, но меня не волнуют «цвета», когда речь заходит о моих друзьях.

Только узколобый идиот может находиться в плену архаичных предрассудков.

Франси, двадцать лет

Назвав расовую диверсификацию «желательной», человек демонстрирует избыточный интерес к этому вопросу, а айдженеры по определению не обращают внимание на расу человека.

Тема игнорирования расы неизбежно всплывает, когда мы начинаем выяснять, как расовые проблемы обсуждаются в студенческих кампусах. Не обращать внимание на расу, конечно, здорово — в этом есть свои плюсы, — но также надо понимать, что в этом случае мы перестаем замечать проблемы, с которыми сталкиваются цветные студенты, и вопреки здравому смыслу начинаем отрицать тот факт, что люди, конечно, «видят», кто и к какой расе принадлежит (когда консервативно настроенный гость программы The Daily Show сказал: «Я не различаю цвета», ведущий Тревор Ной иронично заметил: «Вероятно, вы испытываете определенные сложности, стоя на светофоре?»).