Читать книгу "Лётчик - Владимир Малыгин"

И тут же сам и смутился от своего неуёмного любопытства. Словно дитё малое. Впрочем, я его прекрасно понимаю, тоже такой, у самого руки затряслись. Неужели это обещанные мне парашюты?

— Берём коробки, Алексей Владимирович, к самолёту тащим, — скомандовал и подхватил одну из них. Да не так и тяжело. А что это я тут раскомандовался? Надо исправляться, как-то неудобно перед старшим лейтенантом вышло. — Поможете, Алексей Владимирович? Там и распакуем, заглянем внутрь, утолим наше любопытство. И как вы умудрились их сюда в одиночку дотащить?

Маленькая лесть ещё никому не повредила, а мне она сейчас очень поможет сгладить мою оплошность.

— Конечно, помогу. Одному несподручно. Тяжёлые они. Пришлось автомобиль в штабе брать.

Отнёс к самолёту свою коробку, следом за мной лейтенант хвостиком с другой такой же в руках. По мне так ничего особенного, ничуть они не тяжёлые. Килограммов по пятнадцать каждая будет. Приблизительно. Чуть было именно так и не сказал. То есть собрался сказать, да вовремя спохватился. Сколько это будет в фунтах? На три умножаем? Примерно. То-то…

Механики от работы пока не отрываются, но уже любопытствуют, искоса поглядывают. Всё новое что-то в цеху происходит, хоть какое-то да развлечение. Попросил инструмент, вскрыл ящики лично, никому не доверил. Вот и они, мои долгожданные парашюты. А я думал, что они будут в дюралевом ранце, а тут простой фанерный. Вроде я что-то такое когда-то читал. Ошибся? Да и какая мне теперь разница? Главное, вот они — собственной персоной лежат.

Тут и механики не выдержали, собрались вокруг, столпились. Слух моментально по мастерским разлетелся. Невиданную доселе вещицу привезли, как можно пропустить такое событие?

Разобрался, что и как, прочитал прилагающуюся инструкцию, попутно обо всём прочитанном рассказываю Ичигову. Но лейтенанту моего объяснения показалось мало, попросил посмотреть, почитать. Да не жалко, пожалуйста. Передал ему типографские листочки. Иначе ведь не отвяжется. Вон его куда любопытство завело, даже из приёмной сбежал, отпросился ради такого случая. Это что, получается, их превосходительства так и заседают до сих пор в кабинете? Встречу празднуют? А какое мне до этого дело? Никакого.

— Бумагу мне не потеряйте! — пришлось строго предупредить собравшихся. Потому как после адъютанта инструкция живенько так полетела по рукам…

Ранец и ранец, снаружи ничего особенного. Поэтому народ быстро успокоился и вскоре разошёлся по рабочим местам. Кое-как отделался сначала от самых любопытных, а потом и от старшего лейтенанта, и наконец-то остался один. Подхватил один из парашютов, забросил на центроплан, а потом и в кабину под любопытными взглядами мастеров. Что, всё ещё любопытно? Нет, чтобы помочь, подсобить. О, догадался кто-то, да уже я сам справился. Поэтому от помощи гордо отказался. Невелика ноша, если честно, да и рук не оттянет от такой малости. А мне всё польза будет да тренировка.

Положил ранец на сиденье, присел, примерился, огляделся, поёрзал. Не то. И как удачно в мастерских-то мы со своей ласточкой оказались. Потому что теперь эти оба сиденья в кабинах придётся срочно переделывать. Формовать нишу под парашюты каким-то образом и опускать её почти к самому полу, чтобы по пояс из кабины не высовываться. Ладно, это уже дело мастеров. Главное, грамотно задачу поставить и вознаграждением замотивировать. Тогда быстро дело сделают.

Так и поступил. Нашёл старшего инженера, объяснил ему, что и для чего нужно сделать, показал и нарисовал дополнительно на листке бумаги, как оно всё должно выглядеть в идеале, пообещал за скорость денежку и был быстро выпровожен на улицу вслед за Ичиговым. Вот что тяга к обогащению делает! Ишь как рьяно мастера за работу принялись! Правда, напоследок строго-настрого предупредил сначала инженера, а после него и всех остальных — за вытяжное кольцо не дёргать! Кто потом мне купол укладывать будет?

Озадачив и настрожив мастеров, вышел на улицу и сразу же попал в цепкие руки командира Либавской роты.

— А я вас, поручик, всюду ищу. Поздравляю с заслуженной наградой.

— Благодарю, господин капитан.

— Офицеры вечером решили в узком кругу ваше награждение отметить. Как вы относитесь к такому предложению? Всё-таки вместе служим, с одного аэродрома летаем.

Ага, только что волками глядели, лица в сторону отворачивали и тут отметить собрались. С чего бы это? Но и отказываться нельзя, неправильно будет. Как пить-то не хочется, а, похоже, придётся. Впрочем, насильно, надеюсь, вино мне в горло заливать никто не станет. Так что, соглашаюсь? Только одно уточнить обязательно нужно.

— Да хорошо отношусь, господин капитан, и обеими руками только за! Но вы же знаете, что мой стрелок-наблюдатель в госпитале. Полагаю, что в его отсутствие будет неправильно отмечать сие событие. Вы меня понимаете? — в конце фразы доверительно понизил голос.

— Гм, вы правы. Тогда перенесём до выздоровления вахмистра? Я передам офицерам вашу просьбу.

Так это ещё и моя просьба, оказывается? Ну, хитрец! И смотри-ка, спокойно принял моё уточнение насчёт обязательного как бы присутствия Михаила. Правильно я когда-то читал, что перед войной, не говоря уже и о ней самой, офицеры не чурались нормальных отношений с нижними чинами. А это ещё что такое он придумал? Послушаю внимательно.

— И ещё одна маленькая просьба, поручик. Не могли бы вы поделиться с офицерами своим опытом? Рассказать о практическом применении своих усовершенствований? — кивнул на прикрытую дверь мастерских.

— Отчего же не рассказать. Обязательно расскажу. Выбирайте время и собирайте офицеров.

— Благодарю за согласие, поручик, — откланялся довольный ротный и наконец-то оставил меня в одиночестве.

Так, а куда я собирался? Что-то всё из головы вылетело со всеми последними событиями. А-а, нужно навестить слесарно-механические мастерские. Проверить, готовы ли бомбы, заказать дополнительно ещё десяток. Очень уж мне понравился эффект от их применения. Понимаю, что мне просто повезло, и всё время так везти не может, но мало ли когда пригодится. Пусть уж лучше запас будет. Потом озаботиться удлинением ремней подвесной системы на ранце, чтобы свободно на нём сидеть можно было. Думаю, с этим мне быстро помогут, сложного здесь ничего нет, а мастеров хватает. Эх, мне бы лично с изобретателем-артистом встретиться, уж я бы ему новых идей понабрасывал… И в госпиталь ещё обязательно попасть сегодня нужно, с перевязочным материалом что-то решить. Надеюсь, мне там пойдут навстречу.

Вечером, в самом конце дня был приглашён к Остроумову. Опасался длительных расспросов и, когда их не последовало, вздохнул с облегчением. Не в том он был настроении после дружеской встречи. Единственное, так это Сергей Васильевич лично меня поздравил с наградами и передал несколько экземпляров столичных газет:

— Полагаю, вам это будет очень интересно почитать. Возьмите, возьмите, специально для вас привёз. А о делах завтра разговаривать будем…

В своей комнате внимательно перечитал всю прессу. Что сказать? Читаю и прямо-таки умиляюсь. Хорошо ещё, что никаких наших фотографий нет. А то бы на улицу стыдно выйти было. Потому как постарались газетчики и расписали мою атаку в цветах и красках. И такой я весь из себя герой и этакий умелец и храбрец. Даже щёки от смущения покраснели. Хорошо, что в комнате один и никто этого не видит. А вот про Михаила всё написано правильно. Он ведь действительно подвиг совершил. И бомбы очень удачно сбросил, и попал на удивление точно. Разве не так? Кто трос сброса дёрнул? То-то…