Читать книгу "Женщина перемен - Алла Холод"

— Ты же говорил, что тут ничего серьезного, — заметил Максим.

— Я бы и сейчас так думал, если бы не все это, — отозвался Панюков.

— А по адресу не заходили?

— Это исключено, — отрезал Семен, — это очень опасно.

— И что теперь?

— Пока пороть горячку рано, хотя раньше за ним такого не замечалось, — ответил Панюков, — но мало ли что… Может, реализацию пришлось отложить. Может, какие-то обстоятельства непредвиденные были.

— Он должен был сообщить о них, — заметил Максим. — Мне все это не нравится.

— Еще слишком рано…

— А когда будет не рано, то станет уже слишком поздно, — воскликнул Максим. — Предлагаю включить аварийный режим.

— У тебя голос какой-то… Ты что, не спал?

— Не спал почти… — буркнул Максим. — Любы дома нет. Не ночевала.

— Только этого сейчас не хватало. Ладно, подождем несколько часов и будем принимать решение. Как только будет возможно, я проинформирую нашего общего друга.

— Он был не в курсе ночной операции?

— Нет, не в курсе, я не хотел его посвящать, счел, что это мелочь.

— Как бы эта мелочь не встала нам крупными неприятностями.

— Не накаркай, — сказал Панюков и отключился.

Заснуть после этого звонка Максим уже не смог. Он вышел на свою просторную лоджию, открыл настежь окно и впустил в дом свирепый февральский мороз. Столбик термометра, еще вчера державшийся на минус семи, за ночь совершил резкое падение и сейчас показывал минус 19 градусов. Окна расцвели расписными узорами, такими причудливыми, что можно было не отрываясь любоваться ими целый день. Максим бессмысленно смотрел на изысканные снежные черточки, не чувствуя ни холода, ни страха. Только теперь он со всей остротой осознал одну-единственную проблему, которая по-настоящему его волновала: Любы не было дома. От вчерашнего настроения не осталось и следа. Виновата она, не виновата — какая разница? Значение имело только одно: она ему нужна, и без нее он не может существовать.

Он в мельчайших деталях помнил тот день, когда она впервые сказала ему, что намерена участвовать в международном конкурсе. Он понял, что это серьезно, не только по ее сияющим глазам. Любочка очень много работала, она готовилась всерьез, рассчитывала на победу. Не сказав ей ни слова, Максим пошел к художественному руководителю театра. Он был проникновенен, очень убедителен в своем порыве помочь жене достичь высот. Он ждал только одного: характеристики, которую даст Любиным способностям большой дирижер. И тот сказал самое страшное.

— Ваша жена, Максим Леонидович, изумительная жемчужина, — рассуждал Вощак, — она настоящий виртуоз, у нее очень легкий и подвижный голос, искристые обертоны. При всем этом она молода и очень красива. У нее сценическая осанка, длинная шея, выразительные черты лица и очень живая мимика. Если она будет четко идти к своей цели, ее ждет мировая слава. Главное, чтобы она не ленилась, верила в себя, но с этим у нее, кажется, все в порядке.

Выслушанный вердикт Максим воспринял как приговор. Он понял, что дальше будет так: мировая оперная сцена приобретет великолепную звезду, и в этот же момент он сам лишится любимой, единственной на всю жизнь жены. Он не смог с этим смириться. Стал преступником, сломал жизнь любимой женщине, невинному человеку. Он изуродовал ее. Но оставил при себе. А дальше? Ему нужно было сделать все, чтобы дать ей возможность найти другой интерес в жизни. Он должен был зарабатывать много денег, чтобы у Любы появилась такая перспектива. И со временем она пришла. Сколько раз он переступил через себя, через свои принципы и свои моральные представления? Он уже не считал. Важно было только одно: чтобы Люба нашла себе занятие. Получала удовольствие от жизни рядом с ним, с Максимом. Но годы шли, а ничего не получалось. Ее ничего не интересовало, она ни на что не реагировала. Только коньяк доставлял ей радость, только он помогал ей удержать равновесие. Она не скатывалась в пропасть, но все время находилась на краю. Красивая, гордая, великолепная женщина. Иногда, когда Максим заставал ее пьяной, спящей с книжкой в руке, его душили слезы. Что же он с ней сделал! Как же он мог уничтожить такую драгоценность! Тогда он осознавал себя мелким, никчемным, низким подонком. Но сделанного было уже не отменить. А потом у них с Панюковым так хорошо стало все получаться. Сема находил бесценную информацию, разрабатывал комбинацию. Максим делал полученные деньги чистыми, как детская присыпка, и заставлял их работать, приносить все больший и больший доход. Сергей Иванович Яровой, с которым Семен был связан уже не один год, сделал их предприятие практически неуязвимым для закона. И вот теперь плоды многолетнего труда оказываются под угрозой. Но главное даже не это. Главное — где Люба?

Когда Семен позвонил в следующий раз, оказалось, что терзаться сомнениями и вопросами уже поздно.

— Альбину достали из теплой кроватки, — сообщил Панюков, — сейчас в «Белой лилии» идет обыск. ФСБ. До нас с тобой осталась пара часов.

— А что произошло ночью?

— Исполнителя взяли на месте, — проговорил Сема. — Это все, что я могу сказать.

— Что ты собираешься делать?

— Ждать гостей, чай заваривать! — рявкнул Семен. — Хочешь моего совета? Вали прямо сейчас, пока у них там идет бумажная работа. Визы есть, если успеешь уехать, еще есть шанс.

— Какой шанс?! — с отчаянием в голосе воскликнул Максим.

— Шанс, что не произойдет задержание и тебя не поместят на казенную койку, — объяснил старый друг. — Шанс, что ты не даешь показания. Вот о чем я говорю. Мы с тобой сейчас тут лишние. Не будет нас — не будет многих ответов на многие вопросы. А без нас тут разберутся. Есть кому, ты же понимаешь. Он сам уладит, со своей высоты. Короче, бабки у тебя есть, визы есть, вали как можно быстрее.

Семен не попрощался. Просто повесил трубку.

Максим понимал, что в трудной ситуации главное — сохранять трезвую голову и не терять скорость мышления. Он быстро собрал вещи, которые необходимы для короткого путешествия, нашел загранпаспорта — свой и Любин, собрал все прочие документы, сложил их в сумку. Наскоро принял душ, почистил зубы, оделся и даже выпил чашку крепкого кофе. Машина замерзла даже на подземной парковке, и ее пришлось какое-то время греть. Он посмотрел на часы: было без пятнадцати девять. Семен звонил полчаса назад, значит, до документов «Белой лилии» уже добрались. Но это не так страшно. Хуже будет, когда они явятся в офис Панюкова. Учредителем «Белой лилии» формально является Лариса Панюкова. Сема еще до их женитьбы зарегистрировал фирму на ее имя, потому что он, офицер, заниматься бизнесом не мог. «Белой лилии» тогда еще не было, но когда она появилась, учредителем сделали Ларису. В офисе Семена фээсбэшники найдут много интересного. Сколько же у него времени?