Читать книгу "Путь истины - Герхард Терстеген"

35. Не достигшая сего душа не может даже и представить себе, как слабы, недостаточны и худы все наши собственные дела, когда они исходят от нас самих – даже если это касается наивнутреннейших и наидуховнейших вещей. Посему со всей настойчивостью нужно советовать внутреннему человеку, чтобы он учился в своём сообращении с Богом, во-первых, мало-помалу отступать от собственных грубых дел, блюсти субботу для Господа (Втор. 5, 12) и давать Ему действовать в себе Своим Духом, – а во-вторых, постепенно распознавать в себе опыт чистого действования Божия (когда у человека в глубине сердца пропадает стремление действовать самому и появляется свидетельствуемое миром Божиим желание внутренней приимательности), всецело предавать себя действию Премудрости Божией, оставляя всякую заботу о себе.

36. Чтобы, однако, никто из не умертвивших в себе ветхого Адама не взял из вышесказанного повод к ложной свободе, нужно, с одной стороны, обратить внимание на то, что уже сказано в §§ 18–20; а с другой – руководствоваться следующим всеобщим правилом (если, конечно, Сам Бог не сделает из него исключения, проводя человека особыми путями испытаний и страданий), а именно:

1) когда Бог действует в нас, то нам надлежит умолкнуть, убезмолвиться и всецело представить себя Ему;

2) если мы не обнаруживаем в себе действования Божия, то мы должны, как сказано выше, ожидать и чаять оного пред лицем Его чрез святое субботствование и отстранение от всего.

В такое время ожидания неполезно полное безмолвие и бездействие. Здесь можно, и даже необходимо, совершать своё внутреннее делание, если благодать даёт нам свободу действовать. Делание наше должно быть сообразным нашему состоянию, совсем простым, сердечным, исполненным любви, тихим, кротким, в полном предании себя Богу, как пред Божьими очами. И мы всегда должны быть готовы по малейшему Его мановению, когда мы почувствуем Его действие, остановиться, убезмолвиться и предоставить место Ему.

XII

Молитва

37. Господи Боже, единая, бесконечная и высочайшая Сущность, и даже Всесущность, и больше, чем Сущность! Достаточно Тебе со властью сказать: «Я есмь» (Исх. 3, 14), – и это будет столь безгранично и несомненно истинным, что не потребуется никакого подтверждения сим словам, исходящим из уст Твоих. «Я есмь, живу Я» (Втор. 32, 39–40).

38. Ей, аминь! Ты есть. Мой дух падает в прах пред Тобою, и вся внутренняя моя (Пс. 102, 1) приносит тебе сие исповедание – Ты есть. О, сколь блаженно и бесконечно ценно для меня, что Ты есть, и не можешь не быть! Сколь блажен я, что знаю, что Бог есть, и что я могу исповедать Его сущее бытие! Услышите сие, все творения (Пс. 48, 2) – Бог есть! Благодарю Тебя, Боже, что Ты есть! Высшее благо моё в том, что Ты есть, и что Ты таков, каков есть! Я предпочёл бы, чтоб не было меня, не было ничего, чем если бы не было Тебя!

39. Но что есмь я? и что есть всё? Каков я, и каково всё? Мы есть только потому, что есть Ты, и потому, что Ты хочешь, чтобы мы были – бедные, малые сущности, которые в сравнении с Тобой и Твоей Сущностью могут быть названы только тенью, обликом, и отнюдь не сущностью как таковой. Сущности всего исчезают пред Твоей Сущностью так же, как свет малой свечи исчезает в великом блеске солнца, так что света свечи никто не видит, как будто его и вовсе нет, ибо он преодолён и поглощён светом солнца. Ах, если бы Ты так преодолел и так поглотил меня! Это было бы истиной лица Твоего (Пс. 4, 7) и истиной моего облика. Твоё величие, моя малость; Твой преизбыточествующий свет, мой малый свет, а точнее говоря, тьма; Твоё чистейшее действование, мои столь недостаточествующие потуги… Твоё всё да превзойдёт и да угасит моё ничто!

40. Я есмь только некое обличие, жалкая тень, если Ты не будешь во мне, и я в Тебе (Ин. 15, 4), если Ты не будешь основанием и сущностью моего существа. Всё, что я знаю, всё, что я испытываю, есть только искусственная мёртвая мнимость или некий смутный образ, неразличимая, мимопреходящая тень, если не Ты Сам просветишь меня, и если Ты Сам не дашь мне созерцать Тебя, о единственная сущностная Истина! Всё, что я ищу, что люблю, чем обладаю, есть только кажимость и тень, но не суть, если я не ищу Тебя Самого, не люблю Тебя Самого, не обладаю Тобою Самим, о единственное сущностное благо и радость, благобытие и слава души моей! Все мои дела, все движения и действования моих внутренних и внешних сил есть видимость, а не суть, если не Ты Сам будешь побудителем и движителем оных, о изначальная, единственно сущностная, благая и бесконечно плодоносная Жизнь!

41. Но что я говорю! Без Тебя я есмь не только лишь видимость и пустой облик, но и жалкое и мерзостное существо; и когда я действую сам по себе, то все мои дела, какими бы благими и святыми они ни казались, отвратительны, и более того – греховны пред лицом Твоим. Не только потому, что исходят они из меня, полностью проникнутого грехом и падшестью, но и потому, что я под всевозможными благовидными предлогами всегда и во всём ищу того, чтобы угодить самому себе и возвысить себя самого, и таким образом присваиваю себе честь, которая по высочайшему праву принадлежит только Тебе. О, богопротивная самость! Я ужасаюсь самому себе, когда рассматриваю себя пред ясным ликом Твоей чистоты. Я пропитан самостью; я есмь сама самость; все мои внешние и внутренние движения – самость; все мои (если они исходят от меня) добродетели – самость, и нечисты пред Тобою.

42. О, если бы Ты, мой Бог, мой Иисус, был во мне всем и действовал во мне всё, а я в своей самости мог бы больше не быть, и не иметь ни жизни, ни разума, ни воли, ни мыслей, ни единого душевного движения! Пусть, о Господи, навеки умолкнет и утихнет во мне то, что не Ты Сам говоришь и действуешь во мне, и что не есть Твоё! Займи всецело Собою то место, где ныне стою я, и твори во мне и чрез меня то, что Тебе благоугодно. Пусть моего «я» больше не будет, а только Ты будешь во мне всё во всём (1 Кор. 15, 28). Выведи меня таким образом из меня самого и из всего моего в Тебя, о мой Боже, моё начало и конец (Откр. 1, 8)! Тогда я не буду более пребывать в не-сущности и кажимости, но обрету суть и спасусь от всякого зла, к вечному прославлению имени Твоего. Аминь.

Трактат VIII

Истинная мудрость, или пребывание только с Богом и в самом себе

«Помышляй, что в мире есть только Бог и ты —

и обрящешь великий покой в сердце своём».

Фома Кемпийский.

«О монашеском воспитании». Гл. 7

I

1. Никого по природе[239] не знаем мы так мало, как Бога и самих себя. Всё наше внимание занимают другие люди или не касающиеся нас вещи; Бога же и собственную душу мы забываем.

В результате наипечальнейшего нашего грехопадения человек сделался столь неразумным, что совершенно отвратился своей любовью, своим вниманием и своими действиями от Бога и прилепился ко всему суетному и ничтожному. И это безумие и повреждение простирается так далеко, что человек, полностью пленившись внешними вещами (которые не только ничего не дают ему для спасения и истинного блаженства, но ещё и препятствуют и вредят сему), совсем оставляет не только Бога, но и себя самого, то есть свою душу и её благобытие, к временному и вечному своему несчастью.