Читать книгу "Расколотая - Тери Терри"

Он строил планы: мы убежим на следующей неделе. Но я покачала головой, опасаясь сама уж и не знаю чего. Покинуть место, которое я ненавижу? Замешательство и тоска сплелись воедино. А потом он протянул руку, а в ней маленькая деревянная фигурка, похожая на башню. Когда я взяла ее в руку, возникло что-то, какое-то воспоминание. И все другие нахлынули разом.

— Папа? — прошептала я, и он улыбнулся.

Он забрал у меня ладью.

— Лучше я пока подержу ее у себя, чтобы никто не обнаружил. Но если найдешь ее спрятанной в окне, знай: в эту ночь мы бежим. Будь готова.

А каждый вечер я проверяла, и однажды нашла ее, запрятанную между боковой стороной и решеткой, где ее нельзя было увидеть, только нащупать и вызволить тонкими пальцами.

В ту ночь в доме стояла тишина. Он отпер мою дверь и взял за руку.

— Тише, — выдохнул он, и мы прокрались по коридору и вышли на улицу. Но где же охрана?

Никого не было видно, но, когда мы зашли за дом, я увидела ноги, торчащие из-под живой изгороди.

Он прошептал мне на ухо, что на берегу ждет лодка, и нам нужно поторопиться, чтобы поймать прилив. Мы крались по дюнам, ведущим к морю, когда это случилось. Отдаленный шум. Голоса.

— Бежим, Люси.

И мы побежали. Он держал меня за руку, и мы все бежали и бежали. Шум и голоса позади нас приближались.

— Быстрее, — крикнул он, и мы побежали еще быстрее. Мои ноги скользили по песку, разъезжались.

А потом я споткнулась и упала. Он попытался поднять меня, но изнурение и дикий страх пригвоздили меня к месту.

Я заплакала.

— Никогда не забывай, — сказал он. — Никогда не забывай, кто ты!

Они нагнали нас. Меня схватили, оттащили. Папу толкнули на землю. Тот, с холодными глазами, поднял пистолет.

— Люси, закрой глаза, — приказал папа, — не смотри. — Голос спокойный, ободряющий. Я с ужасом смотрю на пистолет. Нет. Он просто пугает меня, как делает постоянно. Он не выстрелит, не выстрелит. Или...

— Отвернись, Люси, — снова говорит папа, но мои глаза широко открыты, и я, словно

в трансе, не в силах ни отвести их, ни сделать что-то еще.

Мгновения сливаются и растягиваются, потом вспышка, оглушительный грохот. Ладья крепко стиснута у меня в руке. Красное вытекает из одного места, пока не заливает все, а я все равно не могу отвести взгляд. Руки, которые держали меня, разжимаются, и я подбегаю к нему как раз вовремя, чтобы его глаза заглянули в мои, прежде чем закрыться навсегда.

Увидеть, что так пугает тебя, не значит перестать бояться. В его власти по-прежнему разбивать твое сердце снова и снова.

ГЛАВА 45

Какое-то движение, смутно ощущаемое, но игнорируемое до тех пор, пока оно не прекращается, и удар головой о что-то твердое заставляет меня вернуться в настоящее, в сознание.

Я открываю глаза, пытаюсь сесть. Не знаю, столько прошло времени. Я на земле возле дома. Ощупываю руку: пистолета, который был привязан к ней, нет. Вооруженный лордер стоит рядом, поворачивается ко мне, когда я начинаю шевелиться, пристально следит за мной.

Коулсон отдает приказы другим лордерам, которые исчезают в лесу. Охотятся за кем-то. За кем?

Еще один лордер держит Тори, и по тому, что одна из рук ее вывернута за спину, можно предположить, что она сопротивляется. Кэм сидит, лицо повернуто в другую сторону. Медик осматривает его голову.

Доктор Лизандер тоже здесь, разговаривает с Коулсоном. Катран — я сгладываю — мертв. Я считаю его одним из тех, чье местопребывание нужно внести в список, но стараюсь не думать о зияющей ране потери. О своей вине.

Единственный неучтенный — Нико. Сбежал?

Нико бежит, а они преследуют его. Если поймают, застрелят в лесу, как моего отца на берегу? Как Катрана. Обе боли такие огромные, что грозят захватить, поглотить меня, превратившись в одну сплошную боль. Одна теперешняя, а вторая давняя, забытая. Но и она свежая, как будто это произошло сегодня.

Но это потом.

Доктор Лизандер замечает меня и, оставив Коулсона на середине предложения, спешит ко мне. Опускается рядом, трогает, ощупывает.

— Где рана? — спрашивает она, но я не могу ответить, не могу говорить. А где ее нет? Но потом до меня доходит, что ее тревожит свежая кровь на моей одежде. Кровь Катрана.

— Это не моя кровь, — с трудом удается выдавить мне.

Приближается Коулсон, обходя лежащие на земле тела. Тела, одетые в черную форму лор- деров.

— Я сказала им, что ты выпустила меня, а их не стала пока вызывать ради моей безопасности, — поспешно шепчет доктор Лизандер.

Все происходящее кажется каким-то далеким, нереальным. Неужели Кэм служит лордерам, которых, по его собственным словам, ненавидит? Он предал тебя, нашептывает голос внутри меня, но я чувствую, что и это должна отложить на потом. Сейчас мой мозг не в состоянии постичь ничего, кроме факта папиной смерти.

И смерти Катрана. Коул сон убил его. Будь такая возможность, Катран убил бы любого из лордеров, не задумываясь. Так же и они. А Нико убивает даже своих, чтобы содействовать делу.

— И что все это значит? Для чего это?

— Тише, — шепчет доктор Лизандер, и до меня доходит, что последнее я произнесла вслух.

— Ну что? — говорит Коулсон. — Она будет жить?

— Думаю, да. Нужно наложить ей несколько швов.

Холодные глаза скользят по мне оценивающим взглядом.

— Я так понимаю, спасением доктора Лизандер мы обязаны именно твоим действиям. Будет проведено тщательное расследование случившегося здесь, но скажи мне вот что: что за фрукт ускользнул от нас?

Должна ли я хранить преданность человеку, который убил моего отца?

Нет.

— Нико. Николас. Фамилию не знаю.

Коулсон задумывается, в глазах мелькает

что-то.

— Он нам известен. — Он кивает лордеру, оружие которого направлено на меня.

— Она может идти. Пока. — Поворачивается ко мне. — Я дам знать.

Лицо Тори искажает ярость. Она делает такой резкий рывок, что застает своего охранника врасплох. Ей удается освободиться, и она почти накидывается на меня, прежде чем ее оттаскивают назад.

— Предательница! — вопит Тори. — Кайла, или Рейн, или кто ты там есть, я доберусь до тебя. Я выслежу тебя и выпущу тебе кишки. — Ее волокут прочь и вталкивают в заднюю дверь фургона, но я успеваю увидеть в ее глазах ненависть.

ГЛАВА 46

Коулсон приказывает одному из лордеров доставить меня домой, но прежде мы заезжаем в местную больницу, где мне накладывают швы. Мы в одном из их черных фургонов, но на этот раз я сижу впереди. На лице лорд ера написано отвращение, но меня это ничуть не тревожит. Есть о чем тревожиться и без этого.