Читать книгу "Лучший день в жизни - Даниэла Стил"

Джейн тужилась уже целый час, но, с точки зрения Коко, ничего не менялось. Все собравшиеся пристально следили за роженицей, в переполненную палату явилась еще одна медсестра с детской кроваткой.

– Не могу! – задыхаясь, простонала Джейн. – Больше не могу тужиться! Достаньте его как-нибудь!

– Ну, уж нет! – весело отозвалась врач, стоящая у нее в ногах. – Это ваша работа. Вы должны нам помочь. – И Джейн вновь велели тужиться, а Лиз попросили придерживать ее за плечи, медсестры держали ноги. Подоспел анестезиолог, врач распорядилась снизить дозу анестетика, хотя Джейн умоляла не делать этого. Прошел еще час. Потуги длились уже два часа, и все безрезультатно. Акушерка говорила, что уже видна головка, но ее положение пока не менялось.

Наконец сделали эпизиотомию и наложили щипцы. Прошел еще час, Джейн отчаянно кричала, Коко стояла по одну сторону от нее, Лиз по другую. Джейн продолжала тужиться, как велели, и ей казалось, что она сейчас умрет. Внезапно она испустила жуткий вопль, перепугав Коко, и головка малыша медленно-медленно начала выходить наружу, пока не показалось крошечное личико с закрытыми глазами. Лиз и Коко расплакались, багровая от натуги Джейн уставилась на ребенка. Наконец прошли плечики и все тельце, палату огласил пронзительный плач, но на этот раз кричала не Джейн, а ее младенец. Новорожденному перерезали пуповину, завернули его в пеленку и положили на живот Джейн, которая всхлипывала и смотрела на Лиз с искаженным мукой и восторгом лицом. Еще никогда в жизни Джейн не было так трудно, и она надеялась, что больше ничего подобного не повторится.

– Какой хорошенький! – ахнули все разом, глядя на ребенка. Его унесли обмыть и взвесить, а Джейн тем временем избавили от последа и наложили швы.

– Вес четыре килограмма четыреста двадцать граммов! – гордо объявила медсестра и вручила ребенка Лиз.

– Ты родила ребенка весом почти четыре с половиной килограмма, – сообщила Лиз подруге. Потуги продолжались три часа, и теперь стало ясно почему – ребенок оказался огромным. Коко в изумлении смотрела на него. Ей дали подержать малыша, затем она передала его Джейн. Та приложила ребенка к груди, и он тихо зачмокал, глядя на мать большими голубыми глазами. Лиз заметила, что у малыша красивые ручки и длинные ножки, совсем как у матери. Она склонилась над Джейн, поцеловала ее, не переставая улыбаться и ворковать с малышом, который, кажется, узнавал их голоса.

Коко пробыла с ними еще час, пока сестру не перевели в послеродовую палату. Джейн совсем обессилела, Лиз не хотела оставлять ее одну, поэтому Коко вернулась домой одна, все еще под впечатлением от увиденного. Перед отъездом она расцеловала Джейн и Лиз и поздравила их, а Лиз позвонила матери Джейн и сообщила, что Бернард Базз Баррингтон-второй наконец-то появился на свет, приведя в восторг всех присутствующих.

Из дома Коко позвонила Лесли и подробно рассказала ему о родах и о том, как ей жаль измученную сестру. Но каким счастливым стало лицо Джейн, когда ей протянули малыша!

– Следующим родится наш, – постановил Лесли. – Передай Джейн и Лиз мои поздравления.

Он пообещал навестить их в выходные, а затем увезти Коко с собой в Лос-Анджелес. Ребенок родился на два дня раньше предполагаемой даты. Наступила очередь Коко дать жизнь новому существу. Прошло ровно восемь месяцев со дня их знакомства. Оно продолжалось почти столько же, сколько и беременность Джейн.

Глава 21

Лесли сдержал слово и приехал в субботу. К тому времени Джейн выписали из больницы – еще слабую, неокрепшую, но ликующую. Вместе с Лиз они хлопотали вокруг малыша. Заранее нанятая няня учила их заботиться о младенце. Джейн кормила ребенка грудью. При виде этой идиллии Коко поняла, что ей пора ехать.

Вечером Лесли и Коко поужинали вместе с Джейн и Лиз. Лесли дали подержать малыша, и тот умело справился с этой задачей. Прощаясь с сестрой, Коко чуть не расплакалась: рождение ребенка сблизило их.

На следующий день Коко и Лесли улетели в Лос-Анджелес, где Лесли перед отъездом наполнил дом цветами, готовясь к встрече. Особняк блистал порядком и чистотой, Лесли специально для Коко освободил два гигантских стенных шкафа. Ни один папарацци не поджидал их у ворот, вокруг дома дежурили охранники.

Тем вечером Лесли собственноручно приготовил ужин.

– Глазам не верю! Неужели мне и вправду так повезло? – в радостном изумлении спросила она и поцеловала Лесли.

– Мне повезло больше, – возразил он, с восторгом глядя на нее. Ему до сих пор не верилось, что Коко наконец-то рядом. Они выдержали и тяжкое испытание в Венеции, и два мучительных месяца после него. Все сомнения развеялись: они твердо знали, что принадлежат друг другу.

Вечером они позвонили Хлое и сообщили, что Коко в гостях у Лесли и собирается переселиться к нему, скорее всего к тому времени, как Хлоя приедет погостить из Нью-Йорка. Обрадованная девочка заявила, что будет с нетерпением ждать встречи.

– А дети у вас будут? – спросила Хлоя, и Коко задумалась: неужели малышка опасается конкуренции, как когда-то боялась Джейн? Такой участи Хлое она не желала. Коко хотелось объяснить, что ее любви хватит на всех.

– Пока нет, – серьезно ответил ее отец, но все-таки надеялся, что это произойдет в ближайший год.

– Вы поженитесь? – продолжала допытываться малышка.

– Об этом мы пока не говорили, но если поженимся, то обязательно позовем тебя на свадьбу. Обещаю, – сказал ее отец.

– Хочу быть подружкой невесты!

– Договорились. Теперь осталось только найти невесту и жениха.

– Это же вы с Коко, папа! – рассмеялась Хлоя. – Вот глупый!

– Совсем как ты, за это я и люблю тебя, – шутливо отозвался Лесли. Закончив разговор, он повернулся к Коко, которая слушала его, сняв трубку другого телефона. – Кстати, насчет свадьбы она права. Я уважаемый человек, мне не пристало жить с тобой во грехе. И если ты этого ждешь, то совершенно напрасно. Подумай, как раздует эту скандальную новость бульварная пресса! «Знаменитый актер живет с собачьей нянькой!» Читатели будут потрясены, – заключил он, целуя Коко.

– Я больше не собачья нянька, не беспокойся, – заявила Коко, с довольным видом поворачиваясь на бок. В глубине души она по-прежнему чувствовала себя Золушкой, даже в большей мере, чем прежде, несмотря на то что хрустальная туфелька досталась ей и пришлась впору.

– Даже если ты больше не гуляешь с чужими собаками, мне надо подумать о своей репутации. Что скажешь? Может, все-таки отважимся? Хотя бы для того, чтобы Хлоя побыла подружкой невесты. По-моему, причина веская! И конечно, не единственная: я люблю тебя безумно и, прежде чем ты снова сбежишь от меня, хочу закрепить право собственности. Ты выйдешь за меня, Коко?

Он спустился с постели на пол, встал на одно колено и заглянул ей в глаза. Казалось, от избытка чувств у него вот-вот навернутся слезы. Коко тоже была растрогана.

– Да, – тихо ответила она. Начиналась их совместная жизнь. Она навсегда останется Золушкой, нашедшей своего прекрасного принца. – А ты женишься на мне? – нежно спросила она.