Читать книгу "Проклятый. Hexed - Кевин Хирн"

Ведьмы теснили Лейфа – вероятно, он был уже на грани. Чтобы спастись от адского пламени, ему пришлось пробежать через все здание, обогнуть дыру в полу, которую он сам пробил головой голема, и теперь, когда я с громким хлюпающим звуком вытащил Фрагарах из черепа поверженного врага, ведьмы окружили его, приготовившись напасть с разных сторон одновременно. На Лейфа обрушилась стена адского огня, и на сей раз он не сумел от него увернуться.

От его нечеловеческого крика по спине у меня пробежал холод, и за стеной пламени я на несколько мгновений потерял вампира из виду. А когда он снова появился, стало очевидно, что он почти не пострадал, если не считать пышных рукавов, которые талисман не смог защитить. Но у него возникли из-за них проблемы, огонь перекинулся на бледную мертвую плоть рук. Я больше не видел у него Мораллтах – очевидно, он его уронил. Лейф побежал на север, прямо к дыре в стекле, которую пробила граната, и я понял, что он намерен сделать.

– Нет, – выдохнул я, понимая, что Лейф меня не услышит. – Это же твердая глина.

Он выпрыгнул с третьего этажа, и его крик падал вместе с ним вниз, где он рассчитывал найти землю и сбить пламя. Я надеялся, что он отыщет лужайку между домами и улицей; сражение не должно было привести к таким отчаянным мерам, и теперь мне не нравились его шансы.

Впрочем, как и мои. Одинокий друид, возможно, со сломанной челюстью, отсутствующим ухом, раной в бедре и с минимальным запасом магии против четырех hexen, полных энергии демонов. Все они повернулись ко мне и зашипели, понимая, что я каким-то образом уничтожил одну из их сестер. Они выглядели более сильными и быстрыми, чем чувствовал себя я.

«Ну, – подумал я мрачно, поудобнее перехватывая Фрагарах, – по крайней мере, у меня есть мой могучий меч».

В глотках ведьм уже начали зарождаться боевые кличи, когда они бросились в мою сторону – им оставалось преодолеть расстояние примерно в тридцать ярдов, и именно этот момент Клаудия выбрала для того, чтобы вбежать через ведущую на лестницу дверь. В левой руке она держала серебряный кинжал и выглядела так, словно по пути сюда у нее случился сказочный секс. Она подняла правую руку над головой – жест, который предшествовал большинству боевых заклинаний польского ковена.

– Zorya Vechernyaya chroń mnie od zła, – сказала она.

И тут конус пурпурного света накрыл ее, как чуть раньше Богумилу, вот только он выглядел более жестким. Атакующие hexen остановились и обратили внимание на Клаудию, в которой узнали одного из старых врагов. Две из них тут же атаковали ее при помощи адского огня, который расцвел в их руках, точно орхидеи при замедленной съемке. Клаудия спокойно проигнорировала их – адский огонь отразился от пурпурного конуса и ушел в сторону. Две другие немецкие ведьмы решили атаковать физически, и это привлекло внимание Клаудии.

Ее неспешные манеры исчезли, внезапно она начала двигаться с плавной грацией, слегка присела, потом крутанулась на правой ноге и направила лезвие кинжала в глаз оказавшейся впереди hexen. Затем, поставив левую ногу впереди правой, Клаудия развернулась, сделала прыжок в стиле Чунь Ли[79] и нанесла удар правой ногой, а потом левой в голову второй ведьмы. Не прошло и двух секунд, как обе оказались на полу, хотя я сомневался, что они мертвы. Я понимал, что демонское отродье очень быстро их оживит.

Тем не менее я был поражен; более того, продолжал таращиться на Клаудию. Малина говорила, что ковен не подготовлен к схваткам, однако Клаудия продемонстрировала высокое мастерство. Но в следующее мгновение я подумал, что она наверняка исключение из правила; если бы темная половина ее ковена сражалась так у Хижины Тони, в ту ночь погибло бы больше двух оборотней.

Стряхнув удивление, я шагнул вперед, чтобы помочь, две поверженные hexen уже начали подниматься на ноги, метательница огня наконец сообразила, что внутри пурпурного конуса никто не собирается гореть.

Когда враг способен очень быстро исцеляться, лучше всего отрубить ему голову. Вот почему мечи никогда не выйдут из моды. Фрагарах запел, отсекая голову одной из метательниц огня, потом я вонзил клинок ей в живот, пока тело падало на пол, напомнив трем оставшимся, что я все еще здесь. Это окончательно сорвало их разум с петель, они дружно взревели, изрыгая жаркое пламя, и бросились на меня, забыв про Клаудию. Ведь она никого не сумела убить, а я прикончил многих.

В трех последних hexen было очень мало от представительниц рода человеческого. Меня атаковали очень старые ведьмы, которые так долго продавали по маленьким кусочкам свои души аду, что у них осталась лишь маленькая жалкая коробочка человечности там, где когда-то был целый склад. Теперь нечто иное обитало в их оболочке, нечто, заставлявшее глаза гореть безумным огнем и отращивавшее черные когти из пальцев.

Я отступил перед их натиском, защищаясь своим клинком. Затем сначала одно, потом второе проклятое лицо исчезло, без сомнения, благодаря партизанскому натиску Клаудии, но передо мной осталась одна, и она превосходила меня в скорости.

Быть может, я сам стал медленнее. Боль от ран усиливалась, ведь я еще не начал настоящего исцеления; я продолжал сражаться и наверняка усугубил свое положение. Ведьма потеряла левую руку, чтобы достать меня правой. Ее когти рассекли бронежилет на левом плече и часть грудных мышц. Я упал на спину, и она навалилась на меня сверху, надеясь засунуть когти под ребра и нанести серьезные повреждения внутренним органам. Однако ее левый бок остался без защиты. Я вонзил в него Фрагарах, когда она меня оседлала, и отчаянно провернул клинок, чтобы демон почувствовал его присутствие. Ведьма забилась в судорогах, ее вырвало кровью, и только после этого глаза потухли, и она рухнула вниз. На меня.

Моя левая рука не желала двигаться, я настаивал, и она ответила мне лютой болью. Тогда я использовал остатки запасенной магии, чтобы ее блокировать – в противном случае я бы просто не мог думать. Я вырвал Фрагарах из тела ведьмы – крови стало еще больше – и столкнул ее с себя правой рукой. Только после этого я сумел сесть, чтобы посмотреть, сколько еще hexen осталось в живых.

Ни одной. Совсем. Клаудия выпотрошила двух последних: сначала убила отродье демона, а потом перерезала им горло. Теперь, когда сражение закончилось, пурпурный конус исчез, и вернулось ее эльфийское очарование. Мы с ней остались единственными живыми существами на всем этаже, усеянном телами, но она просто стояла, и это заметно улучшило картину. Даже залитая кровью Клаудия напоминала модель, рекламирующую нижнее белье – таким чувственным было ее лицо.

– Спасибо за помощь, – сказал я. – Где ты научилась так драться?

Она пожала плечами:

– Вьетнам.

– Ты издеваешься?

Она улыбнулась, и в ее глазах появился озорной блеск.

– Да.